akchisko_san1 - Рики Макарони и Пятое Колесо
Под таким углом рассмотрения Рики себе определенно не понравился. Предпочитать убеждениям своей семьи копание в чужих делах, которые его, по нормальным человеческим понятиям, вообще не касаются! Папа не стал бы озадачиваться контролем над личной жизнью тети Марии. Да и мама не способна осуждать умудренных опытом людей, у которых, может, последняя любовь на старости лет! Все предрассудки, то есть понятия о благопристойности в магическом мире, не имели здесь значения.
Сам Рики не мог на злополучную пару не злиться, хотя ему и не хотелось, чтобы Хенриксона забрали в Министерство. Перед дверью юноша резко затормозил.
— Я ведь не посылал к Рождеству подарков тете Марии, — вспомнил он. — Думал, она давно улетела в Италию, и вот.
Он не сомневался, что про себя Поттер очень крепко выругался. Но, вместо того, чтоб озвучить свои мысли вслух, наколдовал букет и, чуть подумав — еще один.
— Для матери и тетки, — назидательно произнес он, протягивая цветы Рики. — Сколько времени тебе потребуется для выяснения всех обстоятельств? — осведомился крестный чуть терпимее. — Хорошо бы, твой брат ошибся.
«Точно. Пока подумай, сколько времени займет поиск новой прислуги для нас, и не проще ли оставить все так», — мысленно Рики не удержался от раздраженного замечания, тем более что с цветами мог бы обойтись без помощи крестного, если бы сам лучше соображал.
— Я заберу тебя завтра вечером, — сказал крестный и аппарировал, а Рики позвонил.
Дверь открыл отец. И он, и мама находились дома и, конечно, обрадовались ему. Однако родители здорово удивились, и их расспросы не заставили себя ждать.
— Ты, надеюсь, не сбежал из школы? — без особого волнения уточнил Диего Макарони.
— Нет, — улыбнулся Рики. — Просто, это были мои последние нормальные каникулы, и жалко, что я провел их не с вами.
Быстро выяснилось, что тетя на работе и вернется только вечером. Он ее прихода ему велели переодеться в нормальную одежду, что он и сделал сразу, пока не забыл. И вот, сказав, что недурно бы налить чаю, Рики проследовал на кухню.
Старик Эб как раз ставил чайник. Он поднял голову, и их взгляды неизбежно встретились. И это был не самый приятный момент в жизни их обоих.
Мысли Хенриксона были у слизеринца, как на ладони. Эб был впечатлен, на подъеме. Рики хотелось понаблюдать за ним в присутствии тети Марии, хотя, дурные помыслы он прознал бы и так, будь они у слуги.
Рики даже говорить ничего не пришлось. Взгляда хватило, чтобы Хенриксон сразу все понял.
— И что — Азкабан? — спросил он, не скрывая агрессивной безысходности.
— Необязательно, — ровно произнес Рики, стараясь сдержать пробужденную тоном собеседника собственную злость. — Но какого черта?
Хенриксон подвинул к нему поднос с чайником и глубоко вдохнул.
— Мария — очень жизнерадостная женщина, — сказал он. — Я таких не встречал.
Одного его тона хватило, чтоб Рики стало совершенно ясно, что у него нет никаких других соображений. Хенриксон говорил очень просто, но вместе с тем без всякой позы, не пытаясь усилить впечатление никакими драматическими эффектами.
— Ясно, — сказал Рики. — Я не знаю, будут ли что‑то предпринимать, но я должен был выяснить твои намерения.
— Нет у меня никаких намерений! — фыркнул Хенриксон. — Откуда? Я впервые живу одним днем. Знаю, что твоя тетя рано или поздно, но вернется в свою Италию, знаю, что меня из страны не выпустят, а и выпустят, что я стану там делать? Не садиться же ей на шею! А в Министерстве сильно раскудахтались?
— Там еще не знают. Я разговаривал только с дядей Гарри, — ответил Рики. — И сейчас, пожалуйста, не делай глупостей. Я надеюсь, все останется без изменений.
— Надеюсь! Они все равно не знают, что со мной делать, — усмехнулся Хенриксон.
— Да, но не удивляйся, если мистер Поттер тоже зайдет к тебе для разговора, — предупредил Рики, и решился попросить: — И не говори моим родителям, что я суюсь не в сове дело.
Он взял поднос и повернулся, собираясь уходить.
— Я не думаю, что Мария сильно расстроится, если узнает правду обо мне и моих разночтениях с законом, — услышал он. — Но я не хочу, чтобы она знала.
— Не хватало только этого! Конечно, нет! — откликнулся Рики.
Уже за порогом кухни он задался вопросом, а известно ли Хенриксону о том приеме, который оказали ему, как Лорду, старухи перед домом миссис Марчбэнкс. Он не был доволен тем, как разговаривал со слугой. Тот, как ни крути, находился в ловушке, ему и податься‑то некуда, а теперь еще нарисовались всякие, совать нос в его личные дела. Рики считал себя способным уговорить крестного не разбираться особо в этих делах. Хотя бы потому, что Поттеру невыгодно давать делу долгий ход, а куда проще избежать объяснений с министром и забот о дальнейшей судьбе Хенриксона.
За чаем он подробно рассказал отцу, где и как провел каникулы. В общем, родители знали о портрете профессора Марчбэнкс, но Диего Макарони интересовало, как сын справился. И мама, и папа посмеивались с некоторым злорадством по поводу того, что в итоге семи лет магического обучения Рики остался верным их традиции.
— Не думал, что у магов тоже есть творческие профессии, — прокомментировал Диего Макарони.
Пустой чайник Рики потом пришлось относить обратно на кухню. Хенриксон возился с рыбой.
— Тебе нравится здесь? — спросил Рики.
— Нравится, — кивнул Хенриксон. — Не очень понимаю, чем ты все это заслужил!
Как всегда, подобные замечания со стороны слуг Темного лорда вызвали у парня смешанные чувства. Согласно голосу привычки, куда безопаснее, чтоб такие типы его хоть немного опасались. Почтение все же приятнее, чем такое откровенное хамство. Но — не этого ли он добивался?
— Если бы мне так не повезло, тебя бы сейчас здесь не было, — задорно парировал он.
— И то верно, — согласился Хенриксон.
«Значит, все нормально», — предположил он, оставляя поднос с чайником. Его смущала перспектива заглядывать в мысли тети Марии.
Тетушка держалась, конечно, свободнее, чем Хенриксон. Пока Эб помогал ей снять пальто, она чмокнула его в щеку. Почти сразу та же участь постигла и Рики.
— Между тем родители, посоветовавшись, распланировали культурную программу.
— Знаете что, — предложил отец, пока Хенрикосн по просьбе тети Марии готовил для нее «наскоро перекусить», — а не поехать ли нам в оперу?..
Весь вечер Рики не покидало сказочное ощущение, что все это происходит не с ним. «Севильского цирюльника» он не любил, исключительно из‑за антипатии к моральному облику всех персонажей. Однако обстановка театра, прекрасные голоса и присутствие рядом близких людей, то есть все, от чего он отвык, теперь показалось чем‑то вроде волшебной сказки.
