Александр Меньшов - Железом и кровью
— Чего спим? Передвигай стену! — прозвучал приказ и мы стали толкать огромные бревенчатые щиты в сторону Орешка.
Колеса противно заскрипели, и деревянные сооружения сдвинулись с места.
Следующими залпами сторожевую башню полностью разрушили. И, едва обстрел чуть затих, как тут же со стен крепости понеслась темная туча стрел.
Видно, поняв, что катапульты долбят только ворота, мятежники выступили наверх и стали обстреливать авангард. Поначалу стрелы вообще не долетали до нас. Но вот огонь стал более точным и прицельным, и мы понесли первые, хотя и небольшие, потери.
Катапульты рассредоточились и несколько из них принялись вовсю обрабатывать стены. С десяток выстрелов, и мятежники отступили вниз.
Катапульты почти час бомбили ворота. Мы приблизились на довольно близкое расстояние, всё ещё ожидая команды к атаке.
Злые и серые от дыма лица, сосредоточенный взгляд — все были наготове. Но даже ветераны не выдерживали напряжения и блевали на пожухлую траву. А что до новобранцев, так большинство из них сейчас кучковалось друг подле друга, растерянно взирая на окружающих.
Я присел у колеса и постарался отдышаться. От волнения к горлу тоже подкатывал ком, и ещё хотелось пойти помочиться.
— Сигнал! — гаркнул кто-то из центра. — Готовимся к штурму!
И по рядам понеслось: «Приготовиться!»
Я встал и вытянул сакс и фальшион. Кое-кто из солдат примерял щиты, но мне было ясно, что те только будут задерживать бег. А в атаке сейчас было главным успеть добежать до пролома, пока лучники на стенах не начнут стрелять.
— Приготовится к рукопашной. И совет: будьте словно блохи! Скакать, не останавливаться! Вперёд!
— Честно и грозно! — пронеслось по рядам.
Мы бросились бежать. Делали это молча, без победоносных выкриков. С десяток-другой саженей преодолели без проблем, и тут мятежники оклемались, и на нас посыпался град стрел.
Лучникам не надо было и целиться. Они просто слали на нас смертоносный дождь.
— Рассредоточитесь, дураки! — крикнул кто-то справа от меня.
Я не оглядывался, бежал вперёд и вилял словно заяц. То тут, то там слышались крики и стоны раненных.
У ворот уже ждали ощетинившиеся копьями мятежники. За плотным слоем щитов трудно было разглядеть их лица, и от того становилось ещё страшнее.
И тут передний строй мятежников дрогнул и чуть попятился. Я понял, что случилось: вид, молча бегущих вперёд ратников, их рассвирепевшие лица очень пугали защитников Орешка. Перед ними был безжалостный враг, который не оставит никого в живых.
Первый строй были заведомыми покойниками. Тоже относилось и к нашей стороне.
Впереди уже закипел бой. Нас всё прибывало и у разбитых ворот началось столпотворение.
Дзынь! Бум! Чей-то вскрик. Ещё один. Снова удар. Сноп искр от скрестившихся клинков. На лицо брызнуло что-то горячее.
Я сжался в пружину и прыгнул вперёд. Плечом толкнул противника в щит и тот, перецепившись через камень, рухнул на землю.
Взмах и удар. Парирование. Толчок. Разворот. Подсел под копьё. Удар в живот и снова на лицо брызнуло чем-то горячим… Кровь. Вкус солоноватый.
Вскрик слева. И справа. Кто-то упал впереди.
— А-а-а-а! — дикий крик разорвал мир вокруг.
Это кричал какой-то парень, в живот которого упёрлись сразу три длинных копья, выворачивая его кишки наружу. И страшное было не то, что его пронзили насквозь, а то, что он умер не сразу. И не сразу умрёт. Возможно, и скорее всего, так оно и будет, он промучится в безумной боли и никто не сможет ему помочь.
Я перескочил через его тело и продвинулся к стене. Крик повторился и я, сжавшись от непонятного страха и не оглядываясь на раненого, перемахнул через горящую балку.
От напора мятежники попятились назад. Но вот из-за серых клубов дыма к ним поспешило подкрепление.
Кто-то злобно рыкнул. Я оглянулся: в нескольких шагах справа от меня огромный волк вгрызся в горло одному из наших гренадеров.
— Твою мать! — выругался кто-то за мной. — Руби суку!
Я чуток испугался, но тут же воспользовался моментом, пока волк занят, и в прыжке зарубил зверя. Сакс глухо воткнулся в мясо и тут меня ударили в плечо.
Едва удержав равновесие, я присел и, надо сказать вовремя: над головой просвистела секира.
Сакс я потерял. Выхватив «кошкодёр», воткнул его прямо под пояс противнику, там, где кончалась кольчуга.
— Ах! С-с-с…
Закончить слово противник не успел. По моей руке рекой хлынула горячая липкая кровь. Мне она показалась кипятком, и я разжал кисть. Раненого оттолкнули свои же, и я остался только с фальшионом.
Наш авангард наступал. Мы перешли условную границу ворот и уже ворвались во внутренний двор.
Мятежники попятились назад, а кое-кто уже бросился бежать, как вдруг гулким эхом им пронеслась команда:
— Стоять! Ко мне!
Я увидел невысокого сотника, довольно плотного телосложения с круглым щитом в руке.
— Становись!
Его спокойные громкие команды возымели действие. Мятежники быстро примкнули к нему, и вскоре образовался плотный строй, ощетинившийся, словно ёж, длинными копьями.
— Шаг. Ещё шаг! Вперёд! — сотник стоял ровно посередине строя.
Теперь попятились мы. Гренадёры несколько растеряно смотрели друг на друга. А меж тем мятежники ускорили шаг, и этот страшный ёж громко ухая с каждым своим шагом, неизменно двигался к воротам.
— Куда? — заорал кто-то за моей спиной.
Бой у ворот всё ещё кипел.
— Становись! Грызловы, где вы, мать вашу!
Из кучи выбрались пятеро огромных бородатых парней. То были известные братья Грызловы из Сиверии. Здоровенные амбалы со свирепыми лицами.
Старший с четырьмя косицами на бороде, стал в центре. Я успел разглядеть у него две красные ленты, и по одной синей и зелёной. Последнюю никогда не встречал. Интересно, за что давали зелёную?
Братья стали плечом к плечу и вытянули из-за спины свои полукруглые щиты. В руках у них были огромные секиры. Рядом тут же стали пристраиваться и иные гренадеры.
— Ух! Ух! Ух! — застучали они топорами по своим щитам и начали наступать.
Я выскочил на один из валунов и снял со спины лук. Первая стрела ворвалась прямо в середину вражеского строя. Люди разлетелись в сторону, будто пушинки. Следом ворвалась вторая, и потом третья.
В образовавшийся пролом, будто портняжные ножницы, вошли Грызловы. Они легко распороли вражеский строй, и началось месиво.
— Берегись! — гаркнул кто-то слева.
Я обернулся и увидел, как откуда-то мчится огромное копьё. Крикнувший ратник выскочил передо мной и закрыл собой. Острие с глухим звуком вошло в его грудь. Я чётко различил треск рвущейся куртки и характерный хруст ломающихся костей.
