Вера Камша - От войны до войны
– Да, об этом я как-то не подумал, – покачал головой Ворон, – что ж, мыться вправе каждый. Господа, разрешите откланяться. Ваши секунданты обсудят все подробности с моими, впрочем, я заранее согласен на любые условия.
3Марсель Валме, разрываясь от переполнявших его чувств, последовал за Манриком – капитан личной королевской охраны занимал комнаты в южном крыле дворца.
– Прошу вас, виконт, – Манрик пропустил гостя вперед себя, – приношу свои извинения, я въехал недавно, дел невпроворот. У меня просто не было времени заняться квартирой.
Валме кивнул. У него времени на домашние дела тоже никогда не хватало. Впрочем, в особняке Валмонов виконт только ночевал, да и то не всегда.
– Как вы думаете, долго нам ждать? – спросил Марсель, усаживаясь в кресло и подмигивая распластавшемуся в прыжке оленю над камином. Все-таки у Савиньяков красивый герб, куда красивее того, что придумали себе Манрики. В чем нельзя отказать Людям Чести, так это в том, что их предки обладали безупречным вкусом.
Марсель был весьма строгим ценителем гармонии, и сочетание розового с зеленым его убивало, а Манрики умудрились избрать своим символом трех пляшущих фламинго на изумрудном поле. И это при рыжих-то волосах! Конечно, потомки за прародителей не отвечают, но Леонард, избрав военную карьеру, был совершенно прав. Надев мундир, он избавлялся от розового и зеленого!
– Сколько ждать? – переспросил Леонард, разливая вино в два высоких вызолоченных бокала. Манрики были богаты, это знали все, пожалуй, они уступали только Алва. – Все зависит от того, как скоро они отыщут недостающих секундантов.
– Готов поклясться, они найдут свидетелей, а не участников, – виконт пригубил вино, оказавшееся превосходным, хотя сам Валме предпочитал более терпкие сорта.
– Надо полагать, – согласился рыжий генерал, – однако Багерлее подействовала на Ги и Килеана весьма странным образом. Они осмелели.
– А что им оставалось? – не понял Валме. – Такие оскорбления ызарг и тот не проглотит. Правда, наши дуэлянты могут заболеть или на них нападут разбойники и прострелят руки и ноги.
– Не похоже, – покачал головой Манрик, – Рокэ навязывал ссору, это так, но Ги и Килеан шли на нее вполне охотно. Вот несчастный братец Придда, никак не вспомню его полного имени, и впрямь угодил как кур в ощип.
– Разрубленный Змей, – Марсель допил вино и протянул пустой бокал хозяину, – вы тоже не помните, как его зовут?
– Нет, – Манрик подлил гостю вина, – у него прямо-таки волшебное имя, его все забывают. Да разве всех Приддов упомнишь, если бы не право майората, они б давным-давно превратились в огородников.
– Просто им везет. Эпинэ, Окделлы и Алва гибнут чаще, особенно в юности. Может, все дело в гербе? Говорят, если спрута разрубить на сорок частей и выбросить в море, получится сорок спрутов. А попробуй разрубить вепря или ворона?
Ответить Манрик не успел. Дежурный адъютант сообщил о приходе барона Карлиона. По тому, как блестели глаза молодого человека, Валме понял – тот уже все знает. Чего удивляться? Алва затеял ссору, когда в приемной болталось человек двадцать.
Манрик спокойно убрал бокалы, сел и поправил и без того безукоризненно сидящий мундир, Валме тоже приосанился. Дверь распахнулась, пропуская восемь человек. Первым шел Карлион. Леонард Манрик неторопливо поднялся, Марсель Валме последовал его примеру, отстав на пару секунд.
– Господин Манрик, разрешите представить вам моих спутников.
– Почту за честь, – все знали всех как облупленных, но традиция есть традиция, если ее не соблюдать, дуэль ничем не будет отличаться от драки пьяных возчиков.
– Виконт Джеймс Рокслей. Как и ваш покорный слуга, является секундантом графа Штефана-Фердинанда Гирке-ур-Приддхен-ур-Габенхафт.
Значит Гирке-ур-Приддхен-ур-Габенхафт… Надо не забыть хотя бы до завтра.
– К вашим услугам, – Манрик учтиво поклонился.
– Виконт Иоганн-Йозеф Мевен, граф Джон-Люк Тристрам, секунданты графа Ариго.
А Иоганн-Йозеф не в восторге. Еще бы, ввязаться в такую историю. Это при его-то миролюбии! Тристрам тоже в печали, но эта семейка всегда носила хвост за Штанцлером.
– …барон Жуайез Нарди, виконт Сэц-Гонт, секунданты Иорама графа Энтраг. Барон Клод-Мари Коэрэ, кавалер Дарави, секунданты графа Килеана-ур-Ломбаха!
Провинциалы! Этих-то где раскопали? Хлопают глазами как совы. Так Людвигу и надо!
– Господа, в свою очередь представляю вам Марселя Валме, наследника графа Валмона. Присаживайтесь. Нам надо обсудить условия поединка.
Восемь человек расположились в черно-красных креслах, принадлежавших еще Лионелю. Савиньяки были не из тех, кто, покидая квартиру, уволакивает все до последней нитки.
Манрик и Марсель сели последними. Это тоже было традицией. Карлион с минуту выждал и веско произнес:
– Каждый из принявших вызов герцога Алва благородных дворян достаточно смел и опытен, чтобы сражаться с ним в одиночку. Мы уполномочены передать предложение драться по очереди в порядке, определенном жребием, который будет брошен перед началом поединка.
– Оружие? – вдаваться в подробности Манрик не стал.
– Шпага.
– Только шпага или шпага и кинжал?
– Только шпага.
– Что ж, – наклонил голову Манрик, – герцог Алва уполномочил меня передать, что готов сражаться как со всеми сразу, так и с каждым по отдельности, любым оружием и в любом порядке. Нам осталось обсудить участие секундантов и условия, при которых дуэль может считаться оконченной.
– Лично я, – Мевен заметно волновался, – полагаю, что в данном случае секундантам в поединке участвовать не следует. Вы, как и мы, были свидетелями ссоры, не более того. Вас, как и нас, просили проследить за тем, чтобы дело чести было разрешено должным образом, но у меня нет никаких претензий ни к господину генералу, ни к моему товарищу виконту Валме.
– Подписываюсь под каждым словом, – улыбнулся Марсель Валме, – но, если мы решим ограничиться наблюдением, никто из нас не сможет поддержать свою сторону во время боя.
– Разумеется, – согласился Карлион, в свое время чудом выживший после дуэли с каким-то бергером, – никто из секундантов не станет вмешиваться в поединок. Все с этим согласны?
Согласны были все. Осталось решить последний вопрос. Марсель не сомневался, что соперники предложат драться до первой крови или пока оба участника способны продолжать сражения, но виконт ошибся.
– Граф Ариго, граф Килеан-ур-Ломбах и граф Гирке-ур-Приддхен-ур-Габенхафт полагают нанесенное им оскорбление смертельным и настаивают на дуэли до смерти одного из соперников.
