Вера Школьникова - Выбор Наместницы
LXXXII
Крепость графа Инхор впечатляла массивностью стен, продуманным расположением бойниц, узкими извилистыми коридорами, в которых так трудно нападать и так удобно обороняться, но не могла похвастаться изысканностью отделки. Никаких гобеленов, полированных мраморных плит и расписанных фресками потолков, дом зажиточного крестьянина и то выглядел бы богаче. Но эта строгая военная простота нравилась Квейгу больше, чем помпезная каменная серость Сурема. Большинство дворянских замков изначально были именно такими крепостями, роскошная отделка появилась намного позже, в мирные времена. Ланлосс встретил Квейга на площадке перед своим кабинетом, он уже знал, что герцог Квэ-Эро перешел через перевал со стороны Суэрсена с ребенком и одним охранником, и догадывался, в чем причина столь неожиданного визита, но, несмотря на печальные обстоятельства, был рад видеть Квейга. Из всех высокородных наследников, попавших под его начало по указу Энриссы, молодой лорд Квэ-Эро более прочих пришелся ему по душе. Ланлосс ничуть не шутил, когда говорил, что Квейг стал бы генералом, не будь он рожден герцогом. Семнадцатилетний мальчик без всякого военного опыта оказался одним из самых толковых командиров, каких генерал Айрэ встречал за годы службы. Неопытность только пошла ему на пользу – не нужно было переучиваться, а командовать людьми старше себя он уже умел, отплавав два года капитаном на одном из кораблей своего отца. Война быстро расставила всех по местам. Среди лордов были и горячие головы, рвавшиеся проучить островитян, и заносчивые снобы, вроде герцога Суэрсен, и опытные военные, с детства отражавшие вылазки варваров на свои земли, и откровенные бездари, за три года не сумевшие выучить, где у меча гарда. Квейг же не отличался ничем особенным – красивый юноша, с первых дней боготворивший своего генерала, при этом его восторженное уважение всегда оставалось в неназойливых рамках. Но скоро Ланлосс заметил, что ему нравится учить этого парня, а не просто отдавать ему приказы. Квейг не разделял свойственного молодости восхищения войной, но при этом оказался способен разделить любовь генерала Айрэ к военному искусству, понять абстрактную красоту стратегии, часами просиживать над картой, переставляя фигурки в стратегической игре, вместо того, чтобы отправиться в трактир.
После войны, когда, казалось бы, все вернулось на свои места – лорды – в замки, генерал Айрэ – в почетную отставку, Квейг первым принял возвышение бывшего военачальника, пожелал ему удачи, без всяких оговорок признав новоиспеченного графа Инхор равным себе по происхождению. Остальные, даже служившие под его началом, вежливо воротили нос. Они были готовы подчиняться генералу, но не желали видеть возвышение простолюдина. Ланлосс чувствовал это пренебрежение даже на расстоянии, не покидая своей провинции, и, хотя давно уже привык к снисходительному отношению высокородных лордов, искренняя привязанность герцога Квэ-Эро на общем фоне приятно согревала душу. Вот и сейчас, увидев Ланлосса, Квейг широко улыбнулся, на секунду согнав с лица угрюмую озабоченность. Ланлосс молча открыл перед ним дверь в кабинет, пропустил вперед, плотно затворил дверь, подальше от любопытных ушей. Он не боялся шпионов, но не хотел, чтобы слухи разбежались по замку слишком быстро. Кивнул Квейгу на кресло:
– Садись. Рад тебя видеть, несмотря ни на что.
Квейг вздохнул, распознав в словах Ланлосса невысказанный упрек – он уже который год собирался выбраться в Инхор, да все не получалось. А как случилась беда – сразу нашел время.
– Я знаю, мой генерал.
Ланлосс кивнул, принимая молчаливое извинение, и не стал тратить время на хождение вокруг и около, понимая, что времени у Квейга скорее всего нет:
– Мальчик – Леар Аэллин?
– Да, наместница приказала отправить его в столицу.
– А твоя опека?
– Она не знала про завещание.
– Там что-нибудь нашли?
– Ничего, никаких следов.
– И тебя это не удивляет. – Ланлосс не спрашивал, он знал достаточно, чтобы оценить ситуацию.
– У наместницы был человек в замке, с приказом убить герцога, как только она посчитает нужным. Но он никого не убивал.
– Это он сам тебе сказал? – Несмотря на мягкость, Квейг редко ошибался в людях.
– Я ему верю.
– Но какой был смысл подсылать еще одного?
– Не знаю, я всю неделю об этом думаю и до сих пор не понимаю.
Ланлосс внимательно смотрел на своего собеседника – до генерала, хоть и с опозданием, но дошли придворные слухи о безумной влюбленности герцога Квэ-Эро в наместницу. Тогда он только пожал плечами – мало ли в кого влюбляешься в двадцать лет, и всего через год Квейг благополучно, хотя и не без некоторых странностей, женился, обзавелся наследниками. Но сейчас, видя на лице молодого герцога безнадежную усталость, он начинал понимать, что та влюбленность выходила за рамки обычной юношеской романтики.
– Никаких доказательств нет.
– Как нет и доказательств обратного. Но кому еще это могло быть нужно?! – Квейг с надеждой взглянул на Ланлосса – вдруг генерал, подобно бродячему фокуснику достанет, как кролика из шляпы, имя неведомого убийцы.
Но Ланлосс ничем не мог помочь – других подозреваемых и впрямь не было:
– И все равно я не вижу причины. Не могли же его убить из-за книги!
– Могли. За эту книгу многих могут убить.
Ланлосс неопределенно хмыкнул – он не верил, что загадочная книга вообще существует. Просто удобная причина для ссоры:
– И что там за трактат такой грозный?
– Немного истории из времен основания империи. В частности, что светлейший король Элиан звался Элаан и был простым смертным, коему благоволили боги. Их благоволения хватило, чтобы основать империю, но вскоре после этого король умер, был благополучно похоронен, и его жена села на трон, так как он не оставил наследников. Указано даже где его могила, в Луэроне, камень в пойме реки. Туда до сих пор приходят клятвы приносить. Говорят, такой обет нельзя нарушить.
Ланлосс запустил руку в деревянную чашу с песком, которым обычно посыпал письма, чтобы чернила быстрее сохли, набрал полную горсть, высыпал обратно, снова зачерпнул:
– Экое любопытное сочинение. Но явно недостаточно, чтобы перевернуть основы мироустройства. Нужны еще заинтересованные во власти книголюбы.
– Иннуону не нужна была власть.
– Наместница об этом знала?
Квейг опустил голову.
– И что, если так?
– Отдать ей книгу? – Предположил Ланлосс.
– Я сам так думал, пока не узнал про Иннуона. Мне не нужна ни власть, ни книга… но моя жена – Аэллин.
– И что? Времена кровной мести вроде бы прошли.
– Она боится, что возвращать книгу уже поздно. – Сказать следующую фразу было нелегко, – что наместница будет устранять свидетелей. И мы – следующие.
