Конрад Левандовский - След оборотня
За дверью ждала Ириан вместе с десятью гвардейцами. Четверо вооруженных стражей храма, которых королевские солдаты вынудили отойти от порога, мрачно смотрели на них. Красноглазая подошла к Редрену.
– Господин?
– Чтоб им в пекло провалиться! – выдохнул король. – Одни увертки и отговорки! Идем!
Гвардейцы деловито выстроились вокруг короля и своего командира. Их тяжелые сапоги застучали по гранитным плитам шедшей вокруг храма галереи.
– Я сам виноват! – в гневе бросил Редрен. – Я позволил им в течение стольких лет набирать вес и значение в обществе! Естественно, в конце концов каждый их шаг начал мешать всем моим действиям. Политическое влияние для них – словно бритва в руке ребенка. Они зарежут ею меня, и себя, и весь Суминор! – продолжал он, уже спокойнее. – Но этот лысый и тощий войдет в королевскую канцелярию только через мой труп! – страстно закончил он.
– Привет, мама!
– Ири! – Хантиния Ферго встала с дивана и подошла к приемной дочери. Женщины обнялись и расцеловались.
– Я пришла попрощаться. Посол Ормеда только что прибыл в Катиму. Король принимает его сегодня вечером.
– Ты уверена, что он привез с собой объявление войны?
– Ничего другого быть не может. Разве что они готовят какую-то новую хитрость. Тогда Редрен разорвет мир. Так или иначе, в оружейной уже полируют королевские доспехи. Скорее всего мы выступим уже сегодня ночью.
Они сели рядом.
– Ты ведь встретишь его там, правда? – В уголках глаз Ханти появились морщинки.
– Наверняка, только не знаю, что я стану тогда делать, – кивнула Ириан. – Боюсь, что я не смогу быть такой, какой он хотел бы меня видеть. Что я не оправдаю его ожиданий. Там я буду тысячником, все время со своими солдатами, а он… Я привыкла, это моя вторая натура, – тихо и медленно говорила она. – Здесь, во дворце, я упыриха, начальник гвардии, меня боятся. Там, с ним, я была лишь девушкой, отдавшейся ему по любви. Как мне соединить одно и другое? Я хочу его, но один раз уже едва ему не опротивела, поскольку была чересчур горда, чтобы высказать свое восхищение перед ним. Насмехаться и язвить было легче.
– Но теперь вы принадлежите друг другу. Вам удалось сделать первый шаг, – ответила Ханти.
– Меня словно вампир укусил в сердце. У меня не было сил, я могла лучше к себе приглядеться. Теперь мне порой кажется, что это была лишь минута слабости, и, когда я в такие мгновения думаю: «люблю», делаю это словно вопреки самой себе. Упыриха ожила и снова начинает брать верх. Я служу Редрену, а он должен иметь рядом с собой хладнокровного демона, а не смазливую идиотку. Я не хочу подвести ни его, ни Мино. Я сама уже не знаю, кто я!
– Упыриха, которая умеет любить.
Ириан подняла вуаль. В ее красных глазах блеснули слезы.
– Я не могу с этим примириться! Не знаю как! Понимаешь?
– Дорогая моя, достаточно захотеть. А ты хочешь?
– Хочу.
– Тогда будь спокойна. Мино желает твоих ладоней, может быть, руки, Редрену же нужны когти. Настоящая проблема возникла бы, только если обоим было нужно одно и то же. Так что все не так плохо, и перестань волноваться!
– Спасибо. – Красноглазая наконец улыбнулась и прижалась к приемной матери.
Они сидели так некоторое время, пока Ириан не выскользнула из объятий той, предназначением которой было понимать и любить демонов.
– Есть еще кое-что… – Девушка посмотрела в сторону. – Мне кажется, что Ксин жив, – быстро проговорила она.
– Что ты сказала?! – Ханти побледнела.
– Если не он сам, то наверняка – его тело. В него вселился чародей, которого я преследую…
Ханти закрыла глаза. Из-под век выкатились две слезинки.
– Книга Зла… – прошептала она. – Когда-то, чтобы спасти Ксина, мы с Родмином воспользовались Проклятыми Чарами. Родмин предупреждал меня, что цена может оказаться выше, чем приобретение…
– Это могло произойти вскоре после схватки с королевой-матерью, – ответила Ириан. – Я его тогда встретила, он вел себя очень странно…
– И ты мне ничего не сказала?! – взорвалась Ханти.
– Он не хотел.
– Потому что знал, что я сразу распознаю обман, что не дам себя провести. – Женщина покачала головой. – Я всегда знала, что он жив. Во сне я иногда слышу его голос… Теперь я уже понимаю, что это не сон. Он просит помощи…
– Я тоже слышала. – Ириан сжала губы. – Тагеро говорил, что королева-мать убила в нем котолака… Это неправда, она его только ранила, ослабила так, что Тагеро завладел его телом и волей.
– Если так, он завладел всеми знаниями и памятью Ксина. – Ханти снова покачала головой. – Это дало ему такую власть, какой до сих пор не обладал ни один маг. Поэтому ему столь легко удалось сломить Родмина. Знаешь… иногда, когда мы были вместе, мне казалось, будто со мной кто-то чужой, – то были мгновения, когда Ксина выглядывал Тагеро. Ты должна снять с него это проклятие, прошу тебя!
– Я не знаю как… – ответила Ириан.
– А это еще что такое?! – рявкнул Редрен, неожиданно останавливаясь не доходя до трона. В Посольском зале наступила мертвая тишина. Придворная капелла прервала парадный марш. Те, кто только что кланялся, застыли неподвижно. Церемониймейстер посинел. Кончик королевского скипетра указывал на лежавший на алом ковре крошечный клочок бумаги.
– Что это за мусор?! Что за балаган?! – прорычал король. – И в таком хлеву я должен принимать наших достопочтенных гостей?
Охваченный ужасом церемониймейстер шагнул вперед и что-то нечленораздельно забормотал. Редрен производил впечатление безумца, который в следующее мгновение начнет крушить все вокруг. Придворные поспешно отступили к стенам. Стоявшая позади короля Красноглазая с каменным лицом кивнула одному из своих сотников.
Гвардейцы, лязгая оружием, окружили мертвенно-бледного сановника.
– Ты пренебрег своими обязанностями. Ты хотел выставить меня на посмешище! – ледяным тоном заявил король.
– Господин, я… – Ноги несчастного подогнулись, и он упал на колени.
– Кто тебе приказывал вставать на колени?! – рявкнул на него Редрен.
Церемониймейстер вскочил словно ошпаренный. Казалось, что еще миг, и он лишится чувств. Король замолчал, не отводя от него взгляда. Мгновения тянулись чудовищно долго.
– Чего стоишь? – наконец подал голос король.
Глаза церемониймейстера вылезли из орбит. Челюсть отвисла.
– Ну, подними же эту дрянь, в конце концов! – приказал Редрен.
Кто-то робко хихикнул. Тотчас же дворец сотрясся от раскатов хохота и возгласов «браво». Хотя все ожидали подобного финала, никто из присутствующих еще минуту назад не мог бы побиться об заклад, что все закончится именно так. Монарх, как обычно, выглядел весьма убедительно, тем более что всем хорошо было известно, что каждая дворцовая охота на карийских шпионов или подавление раскрытых заговоров всегда начинались с подобной вспышки королевского гнева. Не однажды после чего-то подобного по булыжникам двора катились отрубленные головы, а то, что жертвами становились исключительно настоящие виновники, в атмосфере всеобщей суматохи и террора казалось оставшимся в живых чистой случайностью. Но сегодня гвардия явно не планировала маневров, которые король именовал «устрашающим примером».
