Алла Рут - Темный день
В этот момент мысли Тохты самым естественным образом переехали на любимую тему. Вспомнилась вдруг родная нора, кладовая с припасами. Еды полным-полно, все, чего душа потребует, есть! А нору он сам когда-то вырыл и по своему вкусу обустроил. Можно, конечно, было и готовую купить у знакомых кобольдов и деньги они просили небольшие, но Тохта решил – сам! В конце концов, кобольд он или кто? В рытье нор, тоннелей, подкопов – кобольдам равных нет, это всем известно! И вот приглядел он чудесное местечко на краю болота и за дело принялся. Целую неделю копал: сначала главный ход, потом – отнорки, запасной выход, кладовую. Получилось на славу! А в кладовой-то еды запасено – видимо-невидимо: тут тебе и крысы, и…
Кобольд тряхнул головой, прогоняя приятные мысли, и напомнил себе, что явился он сюда, к монастырю, по важному делу, а про нору с кладовой и припасами можно будет помечтать попозже.
Тохта поднялся на задние лапы и принялся высматривать паривших над стеной мороков.
– Один… два… три… – бормотал он, пересчитывая бесплотных стражей. – Пять! Отлично… как раз столько, сколько и требуется!
С этими словами, кобольд спрыгнул с камня и устроился за валуном: подальше от посторонних глаз. Само собой, тут, в отдаленной местности, никого не было, но осторожность никогда не мешала. Укрывшись за громадным валуном, кобольд вытащил из кармана колоду старых игральных карт. В лавке Дадалиона захватил: карты уже с месяц пылились на прилавке, как раз под надписью «Подержанные магические товары за полцены» и никто их не покупал. Оттого-то фигуры, изображенные на картах, отчаянно скучали, от нечего делать ругались между собой день и ночь и иной раз даже втягивали в перепалку волшебное зеркало.
Кобольд разложил карты перед собой и глубокомысленно нахмурился. Некоторые карты сразу решительно отодвинул в сторону: большой важности они не представляли и нарисованы на них были горожане, крестьяне да мелкие торговцы. Отодвинутые карты тут же зароптали: возмущенные горожане обещали пожаловаться королю, угрюмые стражники грозили оружием, торговцы же, наоборот, пытались подкупить кобольда и украдкой показывали туго набитые кошели.
Но кобольд только лапой махнул: карты это были самые незначительные, так что с ними и говорить не о чем. Беседовать предстояло с картами важными и оказалось их ровно пять: Юная дева, Отважный рыцарь верхом на коне, Повешенный, Мудрец и Правдолюбец.
– Ну, что, – промолвил Тохта и поочередно посмотрел на каждое изображение. – Уговор помните?
– Протестую! – немедленно воскликнул Правдолюбец и сверкнул глазами. – Это обман! Вы все, – он потыкал пальцем в остальных. – Принимаете участие в обмане!
Кобольд только хвостом дернул. Правдолюбец – тощий, с торчащими во все стороны волосами, с круглыми беспокойными глазами – напоминал ему раба Басиянду и тем самым раздражал неимоверно.
Рыцарь забеспокоился.
– Обман? Я – честный и благородный рыцарь и не могу принимать участие в обмане! Я давал обет…
Его конь закатил глаза.
– Мы принимаем участие в благородном деле! – принялся он втолковывать хозяину. – Отважный воин захвачен в плен и заточен в мрачном замке! Наш долг – освободить его!
Рыцарь просиял:
– Ты прав, мой верный конь! Так поспешим же ему на помощь! Я давал обет помогать…
Зато Правдолюбец не унимался:
– Обман, – настаивал он. – Во-первых, ты, кобольд, украл нас из лавки…
Пришлось его сначала поправить:
– Не украл, а взял на время!
А после и соврать немного:
– Я потом верну.
– Вернешь, как же! А ты сказал Дадалиону, что забираешь нас?! Не сказал!
Тохта сердито оскалил на него зубы.
– А мороки?! – продолжал тот. – Ты хочешь, чтобы мы отвлекли внимание мороков, а сам в это время обманом собираешься пробраться в монастырь?!
Кобольд почесал лапой за ухом, подумал.
– Собираюсь, – признался нехотя. – Проникнуть туда не просто… вот для того вы мне и понадобились! Подброшу морокам колоду карт и…
– Хитро придумано, – одобрительно проговорил Мудрец. – Мы – карты не простые, а волшебные и если уж кто-то начинает с нами игру, то не закончит, пока мы сами не захотим!
– Вот-вот! – тявкнул кобольд. – Тяните время!
– Это обман!
– Что я слышу? – снова забеспокоился Отважный рыцарь. – Значит, все-таки, обман? Это недостойно рыцаря. Я давал обет…
Цапнуть бы этого олуха безмозглого, как следует, потрепать, как крысу, а потом… но слава небесам, конь у Рыцаря гораздо умнее, чем он сам.
– Послушай, хозяин, – проговорил он и переглянулся с Тохтой. – Это военная хитрость! Благородная и честная военная хитрость!
Отважный рыцарь тут же обрадовался:
– Ах, вот оно что! Ты прав, мой верный конь!
Мудрец поднял руку, призывая всех к тишине.
– Правильно ли я понял тебя, о, кобольд? Наша задача: сделать так, чтоб мороки, забыв обо всем на свете, играли в карты как можно дольше?
– Это будет не так уж трудно, – буркнул Повешенный. – Все мороки – азартные игроки. Только покажи им карты или игральные кости и… пиши пропало! Они даже на виселице в кости играть будут.
Тохта так и подскочил от возбуждения.
– Да, да! Вот именно! Их ведь ни подкупить, ни уговорить невозможно, на то они и мороки! Но против партии-другой в кости или карты ни один морок не устоит!
И опять Правдолюбец все чуть не испортил.
– Вот! – закричал он. – Скажу правду: вот он, обман!
– Обман? А ведь я давал обет…
Хорошо, хоть Мудрец вмешался. Поправил высокий колпак, расшитый звездами и сказал:
– Кстати, об обетах. Ведомо ли вам, что один отважный рыцарь, отправляясь на битву, попросил свою прекрасную даму коснуться пальцем его правого глаза?
– Зачем?
– И как только прекрасная дама выполнила его просьбу, рыцарь воскликнул: «Отныне не открою его, каких бы мучений мне это ни стоило, пока не уничтожу десять драконов и не одержу победы над воинственными гоблинами Черных гор»! Такой вот он дал обет!
Отважный рыцарь взмахнул мечом.
– Благородный поступок!
– Воевать с закрытым глазом? – скептически спросил конь. – Да уж, куда благородней! И что, уничтожил он десять драконов?
Мудрец ответил, но как-то уклончиво:
– История об этом умалчивает.
Конь весело заржал.
– Надеюсь, его повесили! – пробурчал Повешенный. – Ладно, ближе к делу! Где мороки?
В разговор вмешалась Юная дева.
– Я стану пленять их своей красотой, – пообещала она томно, вытащила золотой гребень и принялась расчесывать длинные волосы. – Как только они меня узреют, то забудут обо всем на свете!
– Мороки? – бестактно удивился конь Отважного рыцаря. – С чего бы это? Вот была бы ты привидением, тогда они бы пленились. А так…
