Сергей Волков - Затворник
Вот ждем десять дней, пятнадцать, двадцать ждем - никого. Жрать нечего. Стали по двое-трое к лесу спускаться, когда дичь какую-нибудь подстрелим, когда коры надерем. Так и торчали. Больше, чем голода, боялись что бенахи узнают, какая тут великая рать охраняет перевал - тот перевал, который мы год брали! За который целые сотни жизней положили! Мы стерегли во все глаза. Костры жгли, помногу - будто нас тут целый полк. Наделали чучел, одни расставили здесь и там, другие на всякий случай разложили вдоль тропинки, такая тропа у нас была в снегу прокопана, что человека скрывала выше головы. Вот. Два раза показывался кто-то на той стороне - не знаем, кто, разведчики или местные. Мы давай в дудки дудеть, кричать на разные голоса, а Середняк и Царапина, друг мой, побежали по этой тропе, и чучела стали расставлять, как будто выскочила стража по тревоге! А я, в самом лагере, на частокол тоже пугала выставил.
- Во даете! - изумился Коршун - Вот хитра голь на выдумки! Но нет, парни, молодцы вы, я смотрю!
- Я уж не знаю, - продолжал Хвостворту - что те, с захребетской стороны, там про нас думали, только соваться близко - не совались. А у нас тем временем насчет пожрать совсем плохо. Тоже все больные были, кто зубами плюется, язвами покрылись с ног до головы. За первый месяц нашей стражи мы двоих проводили, за второй - еще четверых.
- Как же вы не ушли сами? - спросил Пила
- Думали, что и уйти можно. Но потом рассудили: долина за нами пустая. Там может, и жилья человеческого целого не встретим. Сливочным маслом нам там тоже не намазано. А на перевале - хоть землянки теплые, и дров заготовлено на целый полк. К тому же, сил от голода уже не было - едва хватало до леса дойти посмотреть силки, да дров в костры подкинуть и чучела переставить с места на место. Боялись, что если сойдем с места, то не дойдя до первого очага, околеем все к волкам. А если дойдем - то как бы нас еще местные в долине встретили, после того-то, как наши ее всю разорили! Они ж, те кто там живут - те же захребетники, враги нам! Закололи бы, глазом не моргнув, да еще, пожалуй, дали бы знать за перевал, что он совсем без охраны! Так что нам - хоть так, хоть на месте сидя, все одно - помирать! Думали - конец. Да так бы оно и было, если бы к весне не пришел Беркут со своей разведкой. Наши, оказывается, уже не знали, за кем перевал, и послали Беркута проверить, сколько там стражи у бенахов. А нашел он там только нас с Царапиной, чуть живых. Накормил, выходил, после этого и взял к себе в дружину.
- Озвереешь тут! - воскликнул Коршун - Ведь в эту зиму от Ясного Перевала до самой Дубравы у нас ни одного человечка не было! Все от голода и холода подались на равнину!
- Да, это мы уж потом узнали!
- А вы, оказывается, в два рыла удержали все, что князь с войском навоевал за год!
- Чего сдуру не сделаешь! - с ложной скромность ответил Хвостворту.
- Да вас не в дружину Беркута надо было брать за такое, а подарить вам по городу, и самих посадить с князем за стол!
- А ты, как в Струг вернемся, попроси Скалу, чтобы отписал об этом в Стреженск. - сказал Рассветник - Я думаю, после вашей последней беседы он тебе ни в чем не откажет!
Перед закатом засада от разбитого обоза вернулась ни с чем. Ыканцы так и не объявились. Новых дымных столбов тоже не увидели за день ни одного.
За густой зеленью деревьев Пила не видел солнца, подошедшего на западе к окоему, но каждый миг до полного заката он словно ощущал нутром. Будто что-то грозное росло и приближалось, готовилось вступить в полную власть над всем вокруг, и ждало для этого лишь угасновения последнего луча солнца. И еще он чувствовал ту тревожную и тоскливую маяту, которая мучила, кажется, всех в лагере. Разговоров нигде не было слышно, даже кони не храпели. Хвостворту, который весь вечер болтал то с одним, то с другим, теперь сидел на месте и теребил пальцами завязку своего ворота. Костры разжигать запретили, песни - подавно, да и без запрета никому не пришло бы сейчас в голову запеть. Онемевший стан окутывала тень. Еще миг - и последний луч солнца сверкнул на закате.
По роще промчался порыв ветра с каильской стороны, резкий но короткий. Прошелестела листва, покачнулись волной ветки и снова все затихло. Пила поежился - ему вдруг стало зябко. Сумерки быстро сгущались, словно тяжелея с каждой минутой.
- Как темнеет быстро! Как будто солнце повернулось на зиму раньше времени - донесся со стороны одинокий голос, и пропал, окутанный мертвой тишиной.
- Ну что, брат? - спросил Клинок Рассветника. - Как там?
- Тревожная будет ночь, брат! - ответил ему товарищ.
- Не впервой! - буркнул Коршун со своего места.
Уже почти в полной темноте к Рассветнику подошли Смирнонрав с Месяцем. Князь со вторым воеводой обходили лагерь. Третьим с ними шагал позади Лихой, неотступно сопровождавший князя. Их с Месяцем ссору бояре, кажется, оставили, по крайней мере до времени.
- Ну как у вас, друзья? - спросил Смирнонрав.
Рассветник будто одернулся ото сна. Но он не спал.
- Они здесь, светлый князь. - сказал он
- Кто? - спросил Смирнонрав.
- Табунщики? - предположил Месяц.
- Табунщиков тоже слышу, но только издалека. - сказал Расветник - А вожаки уже здесь. Телами - там, за холмами, а духом - здесь.
- Откуда знаешь? - спросил воевода.
- Вижу их - сказал Рассветник - прямо перед собой, лицом к лицу. Они идут нам навстречу. За ними - как муравьиная куча кишит.
- Слыхали? - сказал Коршун - Как муравьи кишат! Наверное, правда с большой силой идут.
- Идут, и открыто. - говорил Рассветник - Не скрывают себя, словно совсем ничего не боятся. Они не только там, на восходе, они... Они как будто везде... Вся призрачная сторона у них как на ладони. Чувствую как глазами рыщут повсюду, просматривают каждый куст, каждый камушек...
- Они нас видят? - спросил Коршун.
- Не похоже. Их взгляд как будто насквозь проникает, и смотрит дальше, куда-то вдаль. Переговариваются друг с другом.
- А что говорят, можешь сказать?
- Нет. - покачал Рассвветник головой - Не могу. Только отзвуки их шепота в голове, как будто солома шуршит...
- Ты что, - удивился Месяц - можешь злыдней видеть издалека, что ли?
- Это редко, когда получается. - сказал Рассветник - Обычно они свое существо прячут за человеческим обликом, тогда их тяжело узнать, даже вблизи. А сейчас не скрываются, все как есть, вот и видны далеко. К тому же ночь, их время. Как будто разрослись, так что все на той стороне заполнили собой.
Месяц поглядел на Рассветника с изумлением, и даже некоторым страхом.
- Так ты ясновидец? - спросил он тихо - И говоришь, злыдни сюда идут. И молокососы с ними?
