Анна Московкина - Исток
Маги вышли, стражники расслабились, загомонили.
— Отпусти меня.
— Не могу, госпожа, — тихо промолвил молодой парень рядом с Айрин.
— Дарт! Как ты мог! Ты же…
— Я только выполнял приказы, госпожа, — заученно ответил Дарт.
— Я ничего не понимаю. Ничего… — пробормотала девушка.
И тут Валья был полностью с ней согласен — он тоже ничего не понимал.
Звезда сорвалась в полет раньше, чем Майорин заметил шевеление за углом. Звезда летела, раскручиваясь в воздухе. Упала, звякнула о камень.
Велор удивленно вскинул брови и метнул следующую звезду.
Маг за углом легко отразил атаку.
— Колдовать нельзя, — напомнил Майорин.
Меч выскользнул из ножен, по клинку ползло сияние. Велор скорчил другу неодобрительную рожу, мол, сам говоришь одно, а на деле все иначе. Майорин беззвучно фыркнул. Меч потух.
Из-за угла полетела черная сфера, мелкие камешки тут же устремились к ней, эльф почувствовал, что нож выворачивается из пальцев.
— Что за хрень?
— Сфера поглощения. Не ожидал… Непад? Неужто ты?
— Майорин! — Выглянувший из-за угла маг скуксился.
— Вот не ожидал, значит, предатели все-таки есть. — Велор с трудом загнал нож в ножны.
Зубоскальство колдунов ему не нравилось, он вообще предпочитал не разговаривать с противником — примета плохая. Сфера поглотила камешки, всосав их в черную муть, и увеличилась вдвое.
Майорин взмахнул мечом, тот снова засветился. С лезвия соскользнула ослепительно-белая дорожка, стрелой пронзила сферу, рубя надвое. Черный сгусток с хрустом рассыпался, будто был сотворен из стекла.
— Ух ты, отрицание! — искренне восхитился названый Непадом. — Ты как всегда удивляешь! А ты знаешь, что применение положительной и отрицательной энергии запрещено в Инессе?
— Знаю. — Майорин медленно пошел к магу, будто скользя по полу.
Эльф двинулся следом. Он достал свой диковинный меч.
Маг был не один, за ним стояла полненькая темноволосая женщина с бархатными синими глазами.
— Райен, — узнал колдун и ее. — И ты тоже.
— Извини, Майорин, — сказала она. — Ничего личного. Я только следую своим убеждениям. А мои убеждения говорят, что будущее здесь.
— За убеждениями или за любовником? — холодно спросил колдун.
— Не путай, — незлобиво ответила Райен. — Инесса катится в пучину, ее путь окончен.
— А менее кровавого пути ты выбрать не могла?
— Всегда что-то ломается, Майорин. И рушится. Иначе никак.
— Ясно.
— Я бы постарался все тебе объяснить, да боюсь, ты не станешь слушать. — Непад печально наклонил голову, собрал в горсть пальцы правой руки. Медленным плавным движением прочертил в воздухе линию.
Опустил кисть, линия полетела за ней, обретая материальность и чернея. Непад взмахнул магическим кнутом. Перед Велором и колдуном стеклом появился щит, кнут хлестнул в середину, щит покрылся трещинами.
— Демонстрируешь новые умения?
— Хвастаюсь. Что ваши стихийные потуги, когда есть положительная и отрицательные техники!
— К стихийным потугам некоторые добавляют умственные, — съехидничал колдун, отражая очередную нападку, черный гибкий конец несколько раз обернулся вокруг меча. Клинок светился.
Эльф сглотнул, свербело в горле.
— Велор! — Майорин пнул друга ногой. Эльф машинально шагнул назад, свербеть перестало. Райен опустила руку, шипя. Кожа у нее тлела. — Вижу, вы позабыли и про честь.
Теперь Райен взмахнула обеими руками, Непад ослабил натяжение, позволяя кнуту сползти с меча.
С другой стороны забряцали кольчуги. Стражников было двое.
Велор отвернулся от колдунов, обращаясь лицом в сторону стражников. Звякнул о камни меч. Майорину были нужны обе руки.
Он наступал на Райен и Непада, заставляя пятиться. Свистнул кнут, левая рука колдуна его поймала. Правой Майорин оттолкнул Райен с такой силой, что женщина полетела навзничь.
Плеть, обвивающая руку, дымилась. В воздухе повис запах паленой плоти, смешавшись с запахом факелов, пота стражи, крови.
Эльф распрямился. Стражники были мертвы.
Райен начала вставать, доплетая «подвешенное» заклятие.
Никто так и не узнал — какое.
Метательный нож летел слишком быстро и бесшумно. Глаз потек по щеке с кровью. Непад хватанул ртом воздух, захлебываясь криком.
Колдун рванул плеть на себя, прыжком покрывая разделяющее противников расстояние. Правая рука впилась в лицо мага.
— Все. — Майорин отнял ладонь, переступил через трупы и, не оглядываясь, пошел вперед.
— Ты их знал, — утвердительно произнес эльф.
— Знал, — тихо ответил колдун. На левой кисти проступила багровая полоса сильного ожога.
Валья обессиленно сполз на пол, стражник среагировал мгновенно — ухватил менестреля за волосы и поставил на ноги.
Айрин продолжала кусать губы. Часто, ритмично.
Вошел Фарт, за ним Щегол и Кавель.
— Все готово, господин, — отрапортовал Щегол.
Валья удивился, думал, маги ходили вместе.
— Где Непад?
— Не приходили, — ответил Дарт.
— Начнем без них, сами виноваты. Ведите химер, я открою портал.
Айрин продолжала кусать губы. Но в этот раз, заметил менестрель, она сжимала зубы сильнее. По подбородку потекла струйка крови.
Девушка сжала челюсти, кровь потекла обильней.
— Нет… — прошептал Фарт. — Что ты делаешь, дура!
— То, что должна была сделать месяц назад. — Она улыбнулась. Улыбка вышла кровавой, девушка сплюнула. Она кусала не только губы, но и щеки. — Надо было не только остричь мне ногти, но и вырвать зубы.
Щегол и Кавель рванули на себя створки двери и чуть не остались без рук. Дверь захлопнулась, по залу понесся порыв ветра, туша свечи. Стало темно.
В окно проникал слабый свет заходящей луны.
— Убьешь и себя, и своего дружка.
— Валья! — крикнула Айрин. — Прости меня! Прости и попытайся выжить!
Менестрель мотнул головой в сторону, где минуту назад стоял стражник, толкнул его и упал на Жарку, он вцепился в полукровку связанными руками.
Потом Валья, которому удалось тогда выжить, напишет балладу. Эту балладу он большей частью выдумает — он мало что запомнит из той ночи. Но кое-что…
Запомнит, как хрустело бьющееся стекло в окнах. Крики магов, в панике мечущихся по залу. Звук ломающихся костей, крошащихся стен. Странное ощущение безудержной силы.
Мощной, вечной силы жизни. И горящую огнем кровь, кровь истока, бегущую по искусанным губам. Так Валья и назовет ту балладу — «Кровь истока».
По залу птицей вился гобелен, распадаясь на ниточки в полете. Со стуком рам летали семейные портреты Фартов, колотясь о стены.
