Анна Московкина - Исток
— Не надейся. Но однажды ты допрыгаешься. Скажи спасибо русалкам, им удалось остановить заразу.
— Скажу, не переживай. Может, обождешь?
— Я встала задолго до рассвета, Майорин.
— Так подожди до заката.
— До заката я хочу попасть в чащу погуще. Мне нужно поохотиться, терпеть не могу летать на голодный желудок.
— Это я знаю.
— Ну что ж… до встречи, мой милый…
— Я тебя провожу.
— Не надо. — Она поцеловала его в заросшую щеку. — Я надеюсь, ты не будешь больше так бездумно рисковать жизнью. Присмотри за ним. Хотя кого я прошу… — Летта улыбнулась, в проеме двери, прислонившись к косяку, стояла Айрин. — Вы, истоки, не знаете, что такое осторожность.
— До свидания, Летта.
Летта вышла, оставив после себя легкий запах — едва уловимый запах дракона.
Айрин смотрела на колдуна, он на нее. Оба молчали.
Шаги драконицы растворялись в коридоре замка.
Айрин прикрыла дверь, задвинула щеколду.
Солнце, разделенное ромбами рамы, лежало на полу, пол в этом месте был теплым, ласкал босые ступни…
…Я открыла окно, зачерпнула снега, помяла в ладони. Сладкий морозный озноб пробежал по коже.
Огонь в камине горел.
Во дворе замка Летта прощалась с Велором. Ее ждал Борец. Они пошли пешком, больше доверяя своим вторым ипостасям, чем малознакомой животине.
— Ты решила нас заморозить? — Майорин зарылся в одеяло, из-под которого торчала черная макушка.
Я прикрыла окно. Прошла по теплому пятну к кровати.
Зимний день горел слепящим алмазным солнцем, стараясь изо всех сил, зная, какой короткий срок ему отмерен.
Знал, что скоро наступит длинная, темная ночь.
Я поцеловала колдуна в губы.
Пока у нас было время…
Пока сиял зимний день, пока сверкало холодное колючее солнце, пока горело хрупкое, щемящее душу, счастье.
И если вдруг когда-нибудь в толпе
Поймаю взгляд похожих глаз невольно,
Я с нежной грустью вспомню о тебе,
И вспоминать тебя не будет больно…[1]
Примечания
1
В романе использованы стихи автора
