Андрэ Нортон - Трое против Колдовского Мира: Трое против Колдовского Мира. Заклинатель колдовского мира. Волшебница колдовского мира
Я должна, обязательно должна сделать для Илэриэна все, что в моих силах, и не только из жалости, хотя жалость во мне пробудилась, но я чувствовала, что должна быть рядом с ним. Я вертела в руках его жезл. Илэриэн предупредил, что он не будет подчиняться мне, что подвластен только ему, но пока у меня не было никакой возможности передать жезл хозяину. А я была уверена, что, когда Зандор поймет, кто я такая, он уж позаботится о том, чтобы ограничить мою свободу.
Оставалась еще Айлия. Я взглянула, лежит ли она по-прежнему там, где я видела ее в последний раз. Знать бы, все ли мысленные контакты может обнаружить Зандор? Машины по-прежнему оставались для меня загадкой, понять, как они действуют, я не могла.
Наверное, среди них были такие, которые перехватывают мысли и предупреждают хозяина о любых попытках пленника связаться с кем-нибудь? А умение посылать мысленные сигналы было к тому же частью моего Дара, который еще не восстановился до конца, и я не могла полагаться на ослабленную, искалеченную Силу.
Однако мне подумалось, что если Айлия не заперта подобно нам в невидимый футляр, может быть, она способна воспринимать мысли. То, что она лишилась сознания, даже облегчало мою задачу — галлюцинации и сновидения часто использовались колдуньями, когда они хотели побудить кого-нибудь что-либо сделать. Теперь… я могу попробовать связаться с Айлией, и если мое мысленное послание не будет обнаружено…
Казалось бы, Зандор без остатка был поглощен, действом, которое творилось на экране. Вапсалка лежала на том же месте, на ступенях помоста, но в другой позе, подложив руку под голову, и теперь это больше походило на настоящий сон. Если так, то можно попробовать…
Я начала медленно, дюйм за дюймом, оглядывать комнату. Это был обычный способ мысленного контроля, и я проделывала все так же тщательно и осторожно, как тогда, когда шла сюда по темному коридору; сейчас я только пробовала свои силы и одновременно пыталась отыскать возможную ловушку.
Это упражнение было знакомо мне издавна, но никогда еще я не была настолько робка и неуверенна. Получится у меня или нет, зависело от того, насколько восприимчива окажется Айлия. Вдобавок, прежде, в Эсткарпе, мне не приходилось действовать в таких условиях. Слишком многое могло здесь помешать. Мне ни в коем случае нельзя было касаться кристаллического саркофага, где стоял Илэриэн, иначе это бы немедленно дало импульс на экран, и Зандор бы все понял.
Я закрыла глаза, вернее, прикрыла их, чтобы видеть только тело Айлии, и больше ничего. Мне не нужно было рисовать ее мысленный образ — она лежала передо мной. Я начала поиск в пространстве, пытаясь напрямую связаться с ее разумом. По всей вероятности, за ней по-прежнему не наблюдали, но, может быть, это очередная ловушка.
Я изо всех сил напрягала свой искалеченный Дар.
— Айлия! — я мысленно выкрикнула это имя, снова и снова повторяя: — Айлия! Айлия!
Я была терпелива, как рыбак, неподвижно застывший над своей удочкой и смотрящий на поплавок: вот его повело, он нырнул, рыбак дергает удочку — и безрезультатно. Примерно то же самое происходило и со мной. Я старалась подавить растущее отчаяние; то, что казалось мне когда-то легким и необременительным упражнением, сейчас не получалось.
— Айлия! — Бесполезно… я не могла коснуться ее. Или Сила окончательно покинула меня, или здесь есть нечто, что препятствует моим попыткам.
Но почему я решила, что это Илэриэн внушил мне то сновидение? А если это галлюцинация, вызванная самим Зандором?
Некоторые колдуны никогда не появлялись в стране Тьмы, но многие из них чувствовали себя там как дома. Может быть, он принадлежит Темным Силам? Я колебалась, неудача подавила меня, вызвала горечь и апатию.
Мне пришлось отступить, и я снова принялась размышлять. Зандор использовал колдовскую силу своего пленника так, что она стала деталью механизма, машины. Для подобного эффекта необходим мысленный контакт, ведь тело Илэриэна заключено в кристалл. А для меня было совершенно очевидно, что серые человечки, нажимающие на кнопки, делают это механически, не понимая смысла своей работы. Следовательно, здесь существовала некая энергия, сходная по природе с нашим Даром, и в то же время способная соединиться с ним. Предположим, мне удастся объединить свою силу с этой, неведомой, я получу поддержку…
Попытаться сделать это было соблазнительно, хотя, надо признаться, довольно опасно, ведь в случае неудачи эта сила могла притянуть меня к себе, как магнит притягивает железо. И было очевидно, что для того, чтобы это получилось, требовалась огромная концентрация сил Илэриэна. Нуждался ли Зандор в сне или его искусственному телу была незнакома эта, свойственная всем людям, потребность? Наступало ли когда-нибудь время, когда его энергия истощалась? И еще мне весьма хотелось знать, как скоро Зандор вспомнит, что у него есть второй пленник?
Я стала наблюдать за тем, что происходит вокруг, и обнаружила, что за это время, пока внимание мое было полностью сосредоточено на Айлие, в комнате опять произошли некоторые изменения. Дополнительные экраны, которые прежде были освещены и за которыми работали серые, теперь погасли, а скамьи перед ними опустели.
Зандор… я перехватила его взгляд, когда он стоял по ту сторону помоста, очевидно, лицом к лицу с Илэриэном. Он внимательно смотрел на заклинателя, и по лицу его блуждала довольная улыбка. Он заговорил голосом тихим и низким, однако мне удалось разобрать слова.
— Прекрасно, мой недруг, сделано неплохо. Ты опять действовал нам во благо, хотя, боюсь, не по своей воле, а? — Он медленно повел головой из стороны в сторону, словно с гордостью рассматривал то, что находится внутри этой комнаты. — Нам работается гораздо лучше, чем предполагали вначале, когда мы только обосновались в этой комнате, не так ли? Машины — вот они… они делают наши руки длиннее, глаза острее, разум яснее. Пока их больше. Но пока… — лицо его конвульсивно передернулось, и он поморщился, словно острая боль терзала его изнутри, — но управляют не они, управляют ими! Человек, — он ударил кулаком одной руки по ладони другой, — человек есть, человек живет!
«Человек? — удивилась я. — Неужели он сказал это о себе самом?» Илэриэн утверждал, что его нельзя назвать человеком в обычном смысле этого слова. Или он имел в виду те серые существа, что копошатся возле механизмов, послушные его приказам, а сами не имеют ни воли, ни разума? Зандор говорил так, словно вел борьбу за справедливое дело. Так говорили мы в Эскоре, когда боролись против Тени, так говорили в Эсткарпе, когда сражались против Карстена и Ализона.
Во всех ожесточенных войнах есть ловушка, которую удается избежать немногим. Наступает момент, когда кто-либо из сражающихся говорит, что цель оправдывает средства. Владычицы, прибегнув к последнему средству, расшатали горы и положили конец нашествию Карстена, но поплатились за это своими жизнями.
Здесь, должно быть, произошло другое. Возможно, вначале Зандор был таким, как мой отец, братья, но потом пошел по тому же пути, что и Динзиль, соблазненный мыслью о великой победе или почувствовав аромат власти, такой сладкой и притягательной. Скорее всего, он обманывал самого себя, будто все, что он делает, он делает ради великой цели, становясь, таким образом, еще опаснее и страшнее.
— Человек живет, — повторил Зандор, — слышишь, человек живет! — он вскинул вверх руку, взглянув на своего пленника так, как будто этими словами бросал вызов — пусть, мол, только попробует оспорить!
Серебряные проводки, которые до этого так упруго и напряженно стояли на крыше кристаллической колонны, теперь словно опали вяло и безжизненно. Даже если Илэриэн и мог ответить, он не стал этого делать.
И вдруг впервые за все это время меня пронзила одна мысль, непонятно почему не пришедшая мне в голову раньше. Как я вообще понимала речь Зандора? Он определенно говорил не на языке людей древней расы, даже искаженном и видоизмененном, как, например, язык жителей Эскора. Не похож он был также и на язык сулькарцев. Почему же тогда?.. Ведь это другой мир, если только Зандор тоже не проник сюда через Ворота.
И тут мне на ум пришел вполне возможный ответ: очевидно, это тоже объяснялось действием машин. Они как-то улавливали произносимые им слова и переводили их для меня. Машины… Интересно, существует ли что-нибудь, чего бы они не могли? Я на мгновение решила было отказаться от своего плана, но, поразмыслив, вновь обратилась к нему. Энергия механизмов объединялась с энергией Илэриэна. Мне нужно…
Но время… мне необходимо время! Зандор отошел от помоста и направился ко мне. К счастью, после пробуждения я не переменила своей позы, только бы мне удалось обмануть его, заставить поверить, что я все еще сплю… Сейчас даже столь ничтожный обман был бы мне весьма кстати.
