Ева Софман - Та, что гуляет сама по себе
Рыжеволосая герцогиня юная и светловолосая герцогиня потенциальная обменялись хладнокровными взглядами двух заметивших лань и хорошо понявших друг друга волчиц.
— А, так вы и есть Лилу-лэн? — Таша широко улыбнулась. — Безмерно приятно.
— Норман-энтаро рассказывал вам обо мне? — вновь присев в реверансе, спросила Лилу.
— Упоминал, — Таша, улыбнувшись ещё шире, собственнически приняла предложенную ей Леограном руку — их ладони соединились, — раз или два, быть может…
Щёки Лилу на миг вспыхнули, а потом вновь побледнели — почти до синевы.
— Но я не ревную и не держу на вас зла, о нет, не подумайте. В конце концов, дети не несут ответственности за опрометчивые решения родителей, — Таша заговорщицки понизила голос. — Я очень надеюсь, что мы с вами станем хорошими подругами… Знаете, вы просто очаровательны. Правда. Редко увидишь столь красивое лицо, столь учтивые манеры…
— Спасибо, — прошептала Лилу.
— …и я правда думаю, что вы прекрасно будете смотреться в роли второй подруги невесты, — непринуждённо и улыбчиво продолжила Таша. — Простите, что не первой: эта честь, конечно же, принадлежит Элль. Ты же не будешь против… любимый?
Взгляды глаз зелёных и глаз серебристых обратились друг на друга.
— Твоя воля для меня — закон, — превосходно умело подправив голос капелькой страсти, выдохнул Леогран, — моё сердце…
— Лилу-лэн? — Элль вскинула бровь.
Лилу моргнула. Раз, другой. Странно, судорожно вздохнула. Опустила глаза. Отступила на шаг назад.
Сейчас она казалась совсем ребёнком.
— Лилу?
— Простите меня, — прошептала маленькая герцогиня Дурнимдан и побежала куда-то через пёструю толпу: опрометью, толкая гостей, закрыв лицо руками.
— И враг бежит, бежит, бежит, — подвела черту Элль. — Браво, Таша. Если я не ошибаюсь, — а ошибаюсь я очень редко, — только что мы увидели поднятие белого флага.
Таша смотрела вслед Лилу — странно задумчиво:
— Она же ребёнок…
— Не старше вас, — хмыкнул Леогран.
— И, право же, сколько искренней нежности было в твоём тоне, — Элль улыбалась. — Со стороны взглянешь, так тебя за заботливую старшую сестру примешь…
Ребёнок, как-то сонно думала Таша. Живой маленький ребёнок. Живой маленький ребёнок, который бежал, глотая слёзы — от меня.
Ребёнок.
Сестра…
— Таша?
Тренькнул хрусталь бокала, лопнувшего в сжатом кулаке.
— Таша!
Медленно, медленно она разжала пальцы, позволив алым осколкам зазвенеть по полу. Удивлённо взглянула на окровавленную ладонь.
Ей снилось, что она — самая прекрасная девушка на балу. Ей снилось, что она — королева. А потом…
— Таша, Богиня, да что с тобой?!
— Руку нужно перевязать!
Голоса где-то далеко…
…словно очнувшись ото сна и перенесшись в другое сновидение…
… в ночной кошмар.
Одна среди душной толпы, в незнакомом зале, среди сплошь незнакомых лиц, захлебываясь в море шумной пестроты — а где-то там Лив, которая ждёт…
Таша развернулась и бросилась бежать, расталкивая попадающиеся на пути пары. Ноги путались в складках ставшей вдруг слишком длинной юбки. Туфли поскальзывались каблуками на мраморе.
— Таша!
Бежать, бежать — вот что важнее всего. Прочь от бала, от музыки, от пестроты, прочь от душной волны, подкатившей к горлу. Бежать, бежать… Пусть скорее кончится этот вечер, Богиня, пусть скорее всё кончится — и они немедленно отправятся дальше, сразу, в ту же минуту…
Она замерла, тяжело дыша. Вокруг была лунная темнота пустого неосвещённого коридора и тишина… хотя — не совсем. Тишина была: она размывала едва слышную музыка из зала где-то далеко, но… пространство вокруг звучало.
Таша подняла раненую левую руку и лизнула ладонь. Поморщилась — кажется, где-то в ране застрял хрустальный осколок…
…но боль образумливала. Она заглушала странный шёпот: подсознательный… что-то вроде потом — но другое…
…новая Таша внутренняя?..
Воспоминания всплывали на волнах памяти, вызывая подкатывавшую куда-то к щекам жаркую волну. Что это было? Кем была она?..
Таша вдруг поняла, что в тишине шелестели не только бальные отзвуки.
Где-то пела одинокая скрипка.
Она посмотрела на узкую, круто взбирающуюся наверх винтовую лесенку прямо перед собой. Шагнула вперёд и неуверенно замерла у первой ступеньки: ближайший факел на стене произвольно вспыхнул.
Плач скрипки мягкими волнами накатывал откуда-то сверху и выплескивался на лестницу. Мелодия пела — неторопливо, бесконечно печально. Пронзительные звуки откликались щемлением в сердце. Музыка звала, манила…
Куда? К кому?
Стащив с ног дурацкие туфли и держа их в руке, Таша побежала вверх по лестнице.
Факелы вспыхивали при приближении и гасли за спиной. Впечатление было такое, будто рядом вышагивает огненный призрак. Не успела Таша подумать, что впечатление это довольно жутковатое, как факел за спиной потух, а новый вспыхнуть не поторопился.
Лестница обратилась в каменный колодец.
Тёмный.
…часы в жидком льду. Размывшееся время. Немеющее тело, боль в усталых руках. Меркнущий кружок над головой — смеркалось…
А потом свет исчез.
Колодец стал глубже, а стены сблизились — будто вот-вот сомкнутся окончательно, похоронив её. Одну. Навсегда. В темноте.
Она упёрлась руками в камень, чтобы не дать ему сдвинуться. Но в какой-то момент — словно шепотки в голове зазвучали…
"…зачем ты борешься, зачем бьёшься, зачем выбиваешься из сил? Это бесполезно, и ты это сама прекрасно понимаешь…
…конец всё равно настанет, так прими его спокойно, как облегчение…
…когда всё закончится, станет легче…"
Она почти сдалась.
Но конец настать не успел.
Её нашли мама с госпожой Шарлин. Мариэль потому и уезжала, чтобы привезти чародейку из города: кто-то же должен наложить на яблони обычные ежегодные заговоры плодородия. Но госпожа Шарлин, как выяснилось, не только на заговаривание цветочков годилась: без лишнего шума она вытащила девочку из колодца и облекла иллюзией одежды, а, вернувшись в дом, приготовила целебный отвар и сплела защитную паутинку, чтобы пребывание в ледяной воде обошлось без особых осложнений.
Найти девочку помог Пушок. Узнав о пропаже, мама первым делом обратилась к наблюдательному котяре, и тот любезно показал, как Альмон волочет белую кошечку к заброшенной избе. А о том, что это пропажа, мама сделала вывод сама: мужа почему-то не обеспокоило, что дочь не возвращается, пропустив ужин и вечерний чай. Загуляла. Бывает.
Потом Таша спросила, почему госпожа Шарлин им помогла. И помогла так, чтобы не привлекать всеобщего внимания.
