Людмила Музыка - Сын герцога
Почувствовав его состояние, Лар положил руку на спинку его кресла так, чтобы кончики его пальцев касались плеча Джая. Напоминая ему, что по-настоящему одиноким он не был никогда. И от его поддержки, юноше стало легче.
– Эти люди приехали в наш замок за день до нападения. Приграничный барон с сыновьями и шестеро охранников. Они прекрасно играли свои роли, и у нас не было повода их подозревать. А потом произошло это нападение…
Джай продолжал говорить, и сам удивлялся тому, насколько отрешенно звучал его голос. Словно он рассказывал о чем-то, случившемся вовсе не с ним, а с каким-то посторонним человеком. Он коротко рассказал о нападении чужаков, вскользь упомянул о смерти Тереха, и ни словом не обмолвился о Ларе.
Его взаимоотношения с эльфом были тайной. И он никому не собирался рассказывать об этом.
Закончив рассказ о том, что случилось два года назад, Джай перешел к недавним событиям.
– До границы оставались еще два дня пути, когда на отряд напали. Почти все мои солдаты были убиты, и если бы не помощь Хейта, не осталось бы вообще никого. Но он подоспел вовремя, и нам удалось отбиться. Я отослал оставшихся в живых обратно в замок, а мы с Ларом остались с отрядом Хейта. А потом на нас натравили этих тварей…
Джай замолчал, пытаясь побороть нахлынувшие воспоминания, и хаган не мешал ему, ожидая продолжения рассказа. Но Асиэль оказался не так терпелив.
– Каких тварей?
– Кер Тавар,- ответил Джай.
Где-то за его спиной резко выдохнул Райн, но юноша не обратил на него внимания.
– Они гнали нас до самой границы. В последний момент защита не выдержала – и они напали. А потом Сейн Ашаль выжгла все живое на шесть сотен шагов.
Сын герцога тряхнул головой, прогоняя тяжелые воспоминания, и продолжил:
– На несколько дней нам пришлось задержаться на границе, но потом мы продолжили путь. Рэм Барг дал нам проводника, и тот привел нас в Караш. А потом за нами приехал тэм Райн.
Джай решил, что хаган уже узнал обо всем случившемся по эту сторону границы если не от Райна, то из донесений Барга и Баора. А значит, не было смысла пересказывать то, что и так было всем известно.
– Но и здесь они нашли нас,- продолжил Джай, а потом посмотрел владыке степи в глаза,- поэтому нам нельзя надолго здесь оставаться. Пока мы здесь, твой дом будет в опасности…
Хаган посмотрел на Джая с совершенно необъяснимым выражением лица и произнес:
– Ты останешься здесь на три дня. Потом сможешь уехать, куда захочешь.
– Хорошо,- кивнул молодой лорд, понимая, что спорить не было смысла.
При всем желании он не смог бы тронуться в путь прямо сейчас. Хор не выдержал бы поездки. Да и с Лиамом и остальными еще нужно было переговорить. Словно прочитав его мысли, степняк спросил:
– Ты уже решил, что будешь делать со своими аштари?
Сын герцога отрицательно покачал головой, и хаган продолжил:
– Реши этот вопрос до своего отъезда. Мне не нужна смута среди воинов.
У хагана были все основания для того, чтобы требовать этого от Джая.
Если бы Лиам и остальные погибли, все приняли бы это как данность. Но они выжили и теперь отказывались выполнять приказы Триана, по сути, своего рэма (а такое неподчинение у степняков считалось настоящим преступлением). Сложившаяся ситуация грозила вызвать возмущение среди остальных воинов. А этого никак нельзя было допускать. Тем более теперь, когда в любой момент могло произойти новое нападение.
– Да, владыка,- коротко поклонился Джай, а потом спросил,- я должен ответить еще на какие-нибудь вопросы?
– Может быть, позже.
– Тогда, пожалуйста, прими мой подарок,- сказал сын герцога, вспомнив об официальной причине своего визита в Хаганат.
Он протянул руку, и Лар вложил в его ладонь тот самый футляр, в который был упакован подарок, предназначенный для хагана. Наверное, это была единственная вещь (кроме одежды и оружия), которую они привезли из замка. Потому что всем остальным им приходилось обзаводиться уже по дороге.
Подарок Джай вручил по всем правилам: с традиционными поклонами и пожеланиями долгих лет. Когда хаган, наконец, забрал злополучный футляр. Молодой лорд знал, что там находилось. А именно – два изящных кинжала, предназначенных скорее для женской, чем для мужской руки.
Герцог ар-Сантар так и не объяснил ему, почему выбрал именно эти кинжалы в качестве подарка для владыки степи. Юноша знал, что его отец никогда и ничего не делал просто так. У подарка был свой особенный смысл.
Но понять его смог, наверное, только хаган. Он задумчиво посмотрел на врученные ему кинжалы, а потом коснулся вязи, украшавшей лезвия. Несколько символов на очень старом языке гласили:
"Пусть будут они защитой тому, кто дорог мне".
В древности мастера любили украшать оружие такими надписями. А воины считали их чем-то вроде заклинаний, защищающих владельца оружия. Поэтому такие символы можно было найти практически на любом клинке, которой был старше тысячи лет. Правда, некоторые умельцы научились подделывать древнюю вязь для того, чтобы подороже продать свое оружие. Поэтому эти надписи были не такой уж редкостью.
– Я благодарю тебя за твой подарок и за этот разговор,- произнес степняк, завершая церемонию дарения и отпуская Джая.
Только оказавшись в своей комнате, юноша, наконец, вздохнул с облегчением.
Разговор с хаганом был недолгим (едва ли дольше получаса), но за это время он устал сильнее, чем уставал за день, проведенный в седле. Постоянное напряжение, неприятные воспоминания, необходимость обдумывать каждое слово, контролировать реакцию окружающих…
Джай действительно устал. Последние три декады превратились для него в один сплошной кошмар, в котором он не мог позволить себе расслабиться ни на мгновение. Он уже трижды был ранен, и постоянное перенапряжение давало о себе знать.
Сегодня ему было невероятно трудно вести игру. Он наделал слишком много непозволительных ошибок: вел себя чересчур непочтительно, говорил то, чего нельзя было говорить… Хорошо еще, что хаган оказался достаточно терпеливым человеком…
Но, честно говоря, юноша так и не понял, как к нему отнесся владыка степи. Хаган слишком хорошо владел собой для того, чтобы по выражению его лица можно было что-нибудь прочитать. И уж конечно, он никак не мог услышать разговор, который произошел в кабинете хагана сразу после его ухода
* * *
Стоило двери кабинета закрыться за спиной Джая, как Асиэль тут же вскочил и возмущенно выдохнул:
– Отец, неужели ты позволишь этому…
Договорить он не успел, потому что владыка степи прервал его.
– Асиэль, кажется, я запретил тебе говорить. Не заставляй меня напоминать тебе об этом в третий раз.
