Константин Павлов - Король драконов
— Мы тебя не обидим, — пообещала я медведице и не так уж соврала. Обидеть ее мы не смогли бы, даже если бы очень постарались. В ответ медведица рыкнула. Да, зубы тоже были немалые. Мышак замысловато извернулся, выкинул вбок задние ноги и умудрился приземлиться на собственный зад. Я больно стукнулась лицом о конскую шею и вцепилась в гриву руками. «Сейчас нас будут кусать, царапать и есть», — мелькнула довольно мрачная мысль. Время шло. Ничего. Только ерзал Мышак. Я осторожно выглянула из-за его шеи. Перед медведицей стоял Воротник. Та замерла, как каменное изваяние. Только нос жил, втягивая запахи. А через несколько мгновений она с разворотом упала на четыре лапы и бросилась наутек, не разбирая дороги. Шорох и треск пролетел по зарослям, шагах в двадцати сильно качнулось деревце, и все постепенно затихло. — Пронесло! — Я облегченно вздохнула, сползла с коня и едва удержалась от хорошего пинка барахтающемуся Мышаку.
— Х'иссин! — пискнул Воротник. На него неслись во весь опор два медвежонка, похрюкивающие от восторга при виде нового товарища для игр. Дракончика чуть не сбили с ног. И тут уже мне пришлось спасать растерявшегося Воротника и хорошими шлепками отправить малышню за мамой. Мышак уже встал и собирался тихонько удрать, только не решил еще в какую сторону. Я едва успела схватить его за хвост. Вдалеке слышались ворчание и скулеж — семья воссоединилась и вовсю жаловалась друг другу. На правах победителя я сделала остановку и вдоволь наелась спелой, рассыпающейся малины.
— Поехали, что ли? — небрежно сказала я дракончику и только головой покачала, когда он привычно исчез где-то сбоку. Прогнать медведицу от детенышей! Обычно от мохнатых мамаш бегали даже тролли. Так что в силы маленького дракона я поверила. Казалось бы, я могла только радоваться этому новому попутчику.
Если бы он не капризничал.
Да. Он старался сдерживаться, молчать и терпеть. Но что вы хотите от малыша? Временами он забывался. И каждый раз это заставало меня врасплох.
— Я туда не пойду, — заявил он однажды, подозрительно глядя на парочку кустов у дороги.
— Там чары? Засада? Враги? — Я жутко обрадовалась, что заполучила в помощники дракона с их легендарным чутьем.
— Мне не подобает ходить по земле. Мой удел — реять в небе и сидеть на вершинах самых высоких гор! — надменно заявил Воротник.
И это говорил тот самый дракончик, который совсем недавно умудрился вываляться в грязи от кончика хвоста до кончика носа, целиком осушив при этом крохотную лужу. И назвать его зеленым нытиком я уже не могла. Теперь он замечательно сливался цветом с землей.
— Да? Ну и хорошо. До встречи. Буду в твоих горах — обязательно навещу.
Мышак двинулся дальше по тракту.
— Да я! Ты! Х'иссин!
Догнал он нас довольно быстро. И если бы это был единственный раз.
Не могу. Не буду. Я это не ем. По этому не хожу. Не встаю так рано, не ложусь так поздно, сплю не так, не так просыпаюсь, и вообще, как я смею! Иногда мне достаточно было на него прикрикнуть, иногда — припугнуть коровой или просто пригрозить, что оставлю одного. Обычно за этим следовал поток хныканья и нытья, а потом мятеж прекращался. Дракончик постепенно смирялся. Он бунтовал все меньше, взбрыкивал все реже и к вечеру третьего дня лишь изредка вполголоса ныл о неподобающем обращении с королем, сразу же смолкая под моим грозным взглядом. Как только его терпели родители? Хорошо, что я знала о его главном страхе — коровах. При одном упоминании о них, только лишь услышав хоть какое-то подобие мычания или звона колокольчика, Воротник тут же прилипал к ногам Мышака. Странно все это было — особенно если сравнить с его обычной безрассудной храбростью. Почему он их боялся? Я не знала. А Воротник молчал наглухо, прикидывался глухим и удирал вперед, как только я начинала расспросы. Ну и ладно. Слушался — и это главное. Все-таки я была нужна маленькому вредному королю — чтобы защитить его от коров или еще каких-нибудь созданий, не собирающихся трепетать перед маленьким повелителем небес.
— Полезай в мешок! — приказала я Воротнику позже, учуяв дым.
Чуть в стороне от дороги был лагерь лесорубов, в котором охотно приняли Странствующую, подгадавшую к ужину. Судьба была ко мне милосердна. Знак белки позволил выступить хоть и без музыки, зато всего лишь со стихами. Лесорубы с семьями, собравшиеся у одного большого костра, с восторгом встретили шуточную балладу о Рыжем Шване и Глупом Казначее. Так что вскоре я черпала в свой черед вкусную рассыпчатую кашу, хрустела луковицей и грелась у костра. Мышак с вещами остался где-то у коновязи. Немного посидев, я пошла проверить своих четвероногих.
— Хороший, красивенький, — услыхала я детский голос, — На тебе сахарку. Славненький! Теплый!
Я подошла поближе и чуть не упала. Три девочки лет шести — восьми наперебой гладили, угощали и восхищались Воротником. А забывший о королевском достоинстве негодяй вовсю умильно косил глазом и даже ухитрялся вилять хвостом.
— Ой, тетенька, какая у вас ящерка красивая! — обратилась ко мне самая бойкая из малявок.
— Что ты там нашла, Лиенна? — заинтересовалась шумом одна женщина.
Я лихорадочно придумывала объяснения. В голову не лезло ничего. Но Лиенна мне помогла:
— Ой, мама, у тети ящерка дрессированная! Красивая такая, умная! И крылья у нее — как настоящие! А что она умеет, тетенька? Поет?
— Танцует, — брякнула я. — И поосторожней с крыльями, девочка, они крепко пришиты, и ящерке будет больно.
— Ура, ящерка сейчас нам станцует! — захлопал в ладоши какой-то мальчик.
— Еще как! — мрачно ответила я и украдкой показала Воротнику кулак.
Под всеобщий детский восторг Воротник плясал, прыгал и извивался. Он танцевал под мою музыку, потом под скрипку здешнего музыканта, потом — под хлопки в ладоши и крики.
А я устала отвечать на детское «А можно я его за хвост дерну?» и взрослое «Из-за моря, должно быть, привезли? Там, я слышал, таких много — один в один драконы, но глупые и без крыльев». Рассказав всем, что да, он очень глупый, и нет, тягать за хвост, тыкать пальцами в глаза и ездить на нем нельзя — укусит, я махнула на все рукой и отправилась спать. По всему было видно, что Воротник справится. И зачем я ему вообще сдалась? Непонятно.
— Лина! Лина! — зазвучал, раскалывая мои сны, тревожный женский голос. — Лина, куда ты спряталась?
Я чуть ли не с облегчением проснулась. Сон был довольно тяжелым. Уже занимался серый рассвет, кое-где в тумане ходили люди, все больше голосов звало Лину. Я зябко поежилась под одеялом, потянулась протереть глаза и больно царапнула лицо. Корка. На моей руке была застывшая темная корка. Я села и огляделась. Темные потеки покрывали плащ, влажно блестели на траве справа от меня и уходили к кустам неподалеку, из которых торчал вздрагивающий зеленый хвост и слышалось хрустящее-урчащее чавканье.
