Дрянь с историей (СИ) - Кузнецова Дарья Андреевна

Ева так и не зашла к нему за это время. А он так и не определился, надо ему это или нет.

Погода совсем не располагала к прогулкам, но хотя бы дождь перестал, небо отчасти прояснилось, и к разгоняющим сумрак фонарям порой добавлялся свет половинки луны. В университетском парке было менее ветрено, но всё равно — холодно. И, несмотря на такую погоду, Алишер не мог не позвать девушку для разговора и уйти просто так. Последние несколько дней было вообще не до окружающих, слишком много работы, но это только усиливало стыд и решимость ближайшую свободную минуту посвятить объяснению.

Света согласилась на встречу легко и сейчас спокойно шла рядом с ним, кутаясь в лёгкую куртку. А он не отваживался взять её за руку. Вообще-то решимости парню было не занимать, он просто не знал, имеет ли на это право.

Всё получилось очень по-дурацки. Он планировал тут работать, а не увлекаться хорошенькими девушками и бегать на свидания. Но как устоишь? Девушка Света, восемнадцати лет от роду, с ангельской наружностью, обладала проницательным умом и рассудительностью, которой не могли похвастаться не только большинство её сверстников, но и просто — большинство. А ещё замечательной улыбкой, состраданием, ответственностью, искренностью и просто бездной очарования, в которую неподготовленный оперативник провалился с головой и до сих пор не мог выплыть.

Алишер пытался не увлекаться, но безуспешно: в Свету оказалось невозможно не влюбиться. Потом, сообразив, что всё уже случилось, он начал стараться не переступать грань, и вот это, пусть с трудом, но получилось: за девушкой ухаживал осторожно и крайне целомудренно, не заходя дальше поцелуев в щёчку.

— И акцент у тебя, значит, ненастоящий, — проговорила Света, выслушав короткий рассказ. — А я думала, кажется…

— Ага, ненастоящий, — подтвердил он, испытав облегчение уже хотя бы потому, что она не ругается. С другой стороны, это же было поводом для беспокойства: если не демонстрирует раздражение, кто знает почему! — Я и в горах-то ни разу не был, родился и вырос в столице. Но это здорово для легенды, людям сложно искать двойное дно у простого, бесхитростного и не слишком умного парня из глуши. Проверено!

— А сколько тебе на самом деле лет? — девушка искоса глянула на него.

— Двадцать семь.

— И ты не сирота?

— Нет. Отец тоже в полиции служит, а мама в детском саду работает, она очень любит детей. Младшая сестра есть, институт заканчивает. Химик.

— Хорошо. — Света рассеянно кивнула.

— Ну… да, гораздо лучше, чем быть сиротой, — неуверенно улыбнулся он, по-прежнему не понимая, как собеседница отнеслась к откровениям. Вроде бы с пониманием, но… — Или ты о чём?

— Хорошо, что я ещё не успела рассказать о тебе папе, — уголками губ улыбнулась она. — Вышло бы, что наврала. А так можно сразу говорить правду. Ну и то, что отец у тебя полицейский, он точно оценит.

— В каком смысле? — окончательно запутался Алишер.

— Папа у меня широких взглядов, он считает, что самое важное — какой ты сам и на что способен. Но если человек хороший уже не в первом поколении, это сказывается на впечатлении, — с той же лёгкой вежливой улыбкой проговорила Света.

— Погоди! — Он даже остановился, развернулся к ней. — Ты что, не передумала?..

Светлана тоже повернулась к нему, подняла спокойный и ясный, как море в штиль, взгляд голубых глаз. Один из фонарей оказался прямо над головой, и его свет ласково обвёл тёплым золотом нежные черты её лица, на мгновение сбив парня с серьёзного настроя и заставив залюбоваться.

— А почему должна? Да и ты, мне показалось… Впрочем, если правда показалось… — она опустила глаза и попыталась продолжить путь, но тут Алишер уже не выдержал, аккуратно придержал её за локоть.

— Подожди! Ты серьёзно? Я же скоро уеду, как закончатся следственные действия. Служба всё-таки, я в командировке!

— Это, конечно, грустно, но я же не навсегда тут. Да и перевестись можно, в крайнем случае. Но если ты думаешь, что… — Она осеклась, когда он шагнул ближе, а рука с локтя скользнула на талию. Костяшки пальцев второй руки ласково мазнули по щеке, убрав выбившуюся пушистую прядь.

Света замерла от смущения и предвкушения, а через пару мгновений Алишер всё-таки её поцеловал. Очень осторожно и трепетно, так, чтобы не напугать, не оттолкнуть и ещё тысячу других «не». Но — по-настоящему. Пронзительно, сладко, бережно и нежно. И этого одного «да» вполне хватило.

— Я так и думала, — удовлетворённо проговорила она некоторое время спустя, когда поцелуй прервался, но зато объятья стали крепче, укрывая от ночной прохлады, а её щека прижималась к твёрдому плечу.

— Что на этот раз? — со смешком уточнил Алишер.

— Что ты умеешь целоваться. И что это приятно, — с лёгким смущением призналась Света. — И что не хочешь меня целовать не потому, что не хочешь, а по какой-то другой причине.

Он в ответ рассмеялся.

— У меня будет очень умная жена. Какой ужас.

— Жена? — недоверчиво уронила она и немного отстранилась, чтобы посмотреть ему в лицо.

— А что, у меня есть другие варианты? — ещё больше развеселился Алишер. — Или в рамках чего ты собиралась знакомить меня с отцом? Ты, кстати, столько про него говорила, но так и не рассказала, он у тебя вообще кто?

— Ну так, занимается всяким… Сам его спросишь, когда познакомитесь, — отмахнулась она с деланой небрежностью и вновь уткнулась в крепкое плечо. — На каникулах, наверное, да? Мы тоже в столице живём. Почти. За городом. Приедете к нам на Рождество с родителями, с сестрой… Если ты, конечно, не передумаешь к тому времени.

Светлана скромно не считала себя чрезвычайно умной и вообще старалась не заниматься самооценкой, полагая, что со стороны виднее, но наличие некоторой степени благоразумия у себя признавала. И это благоразумие настойчиво советовало не спешить с откровениями. Поэтому сейчас она целенаправленно отвлекала парня от щекотливого вопроса.

— Передумать-то можно, а зачем?

— Ну… ты в городе будешь, вдруг кого и встретишь, — пожала она плечами.

— Конечно, до сих пор не встретил, а тут вдруг обязательно! Э-э-э, красавица, как не стыдно! — протянул он с излюбленным акцентом, но тут же заговорил нормально: — Ты, между прочим, очень подходящая девушка при моей профессии. Особенно потому, что учишься!

— Интересно, чем это? — опешила Света.

— Мама всё переживает, что я женился на работе и с ней вдвоём состарюсь, — рассмеялся он. — А так будет что ей предъявить, вместе с отличным объяснением, почему я провожу вечера со службой, а не с девушкой. Знаешь, как…

— Коля-а! — прервал его прозвучавший совсем недалеко голос. — Никола-ай! Иди сюда!

И почти сразу в конце дорожки показалась нетрезво пошатывающаяся фигура, не спеша бредущая в их сторону. Алишер подобрался: он не любил пьяных и всегда подспудно ждал от них проблем. Ладно студенческие дружеские посиделки, но незнакомец явно не относился к числу студентов…

Он приблизился и подтвердил предположение: мужчине на вид оказалось лет пятьдесят. Агрессивным, впрочем, он не выглядел, скорее — грустным и жалким. Непонятные штаны, высокие сапоги, засаленная рубашка навыпуск — откуда вообще взялся такой на территории университета? Да и лицо совершенно незнакомое.

— О! Люди! — икнул он, остановившись в паре метров от обнявшейся пары. — Здрасьте… А вы пёсика не видели? Белого такого, маленького…

— Не видели, — качнул головой Алишер.

— Может, вам помочь его найти? — предложила сердобольная Света.

Незнакомец опять пьяно качнулся, задумчиво как-то, не сводя с девушки непонятного взгляда подслеповато прищуренных глаз.

Алишер нахмурился, крепче прижал невесту к себе. Что-то не позволяло расслабиться и поверить внешней безобидности пьяницы. Что-то такое, что вызывало желание задвинуть её за спину и обратиться. С преобразованием предметов у него выходило плохо, зато звериной формой молодой полицейский владел в совершенстве: в отличие от остального, она часто приходилась кстати в работе.