Стивен Эриксон - Память льда. Том 2
— Такой скромный человек, — выдохнул он. Опустив взгляд на своё покрытое лохмотьями тело в синяках, он расстроенно вздохнул: — Интересно, что осталось в моём гардеробе?
Учитывая недавние события и всё, что он сумел вспомнить, — выбор был невелик.
Снова окутавшись тенью, Быстрый Бен шёл по усыпанной щебнем улице. Большинство пожаров либо потухли сами, либо были затушены, а в закрытых ставнями и открытых окнах оставшихся строений света не было видно. Ночным небом завладели звёзды, в то время как городом правила тьма.
— Жуть какая, — прошептал Таламандас.
Чародей тихо хмыкнул:
— Не ожидал услышать такое от того, кто провёл пару веков в урне посреди кургана.
— Бродяги вроде тебя понятия не имеют о таких вещах как вежливость, — фыркнул Таламандас.
Массивный тёмный силуэт Пленника заслонял горизонт. Слабый свет факелов на площади перед главными воротами придавал его угловатым камням мрачные черты. Выйдя на улицу, ведущую к площади, они наткнулись на первую группу баргастов, окруживших разведённый из обломков мебели костёр. Брезент, растянутый между домами вдоль улицы, превращал проход в подобие тоннеля, очень похожего на торговые улицы в Семи Городах. Вдоль улицы по углам спали люди. Почерневший от дыма брезент во многих местах пестрил отсветами костра. Многие воины-баргасты не спали, оставаясь на страже.
— Через эту толпу незаметно не протиснуться, чародей, — прошептал Таламандас. — Учитывая твоё чудно́е желание повсюду красться, будто мышь в хижине, полной котов. Если ты вдруг забыл, они — мои сородичи…
— Тихо, — скомандовал на выдохе Быстрый Бен, — считай это очередным испытанием нашего партнёрства… и Путей.
— Мы пойдём прямо через них?
— Именно.
— И каким Путём? Только не Д’рисс, молю, эти булыжники…
— Нет-нет. Мы насквозь промокли бы от старой крови. Мы не пойдём под ними, Таламандас. Мы пройдём над ними. Серк, Тропа Неба.
— Я думал, ты исчерпался ещё в усадьбе.
— Исчерпался. Почти. На этот раз придётся немного попотеть.
— Я не потею.
— Вот и проверим. — Чародей открыл Путь Серк. Мир вокруг них немного изменился. Когда глаза Быстрого Бена привыкли, он смог различить потоки воздуха, слои холодного и тёплого течения, параллельные земле, вихри, уходившие вверх в щели между брезентом и камнем, дыхание проходящих людей и память о тепле в камнях и досках.
— Выглядит муторно, — пробормотал деревянный человечек. — Ты намереваешься плыть по этим потокам?
— Почему бы и нет? Мы почти так же невесомы, как воздух. Я могу поднять нас ввысь, но не уверен, что у меня хватит сил на весь полёт. Ты прав — я исчерпался. Поддерживать нас в воздухе — твоя задача, Таламандас.
— Моя? Я ничего не знаю о Серке.
— Я и не прошу тебя изучить его. Я прошу одолжить мне твою силу.
— Мы так не договаривались!
— А теперь договорились.
Чучелко заёрзало на плече Быстрого Бена.
— Высасывая мою силу, ты ослабишь защиту от яда, которую я тебе предоставляю.
— И нам надо выяснить какой у меня предел, Таламандас. Я должен знать, сколько твоей силы я смогу взять в случае чего.
— Да каких же ужасов ты ждёшь в тот миг, когда мы бросим вызов Увечному богу? — спросил деревянный человечек. — Неудивительно, что ты держишь все свои планы в секрете!
— Могу поклясться, ты говорил, что готов пожертвовать собой ради общего дела — уже передумал?
— Ты можешь положиться на меня, чародей! Но это крайние меры!
Быстрый Бен невольно улыбнулся.
— Расслабься. Я не собираюсь сжигать тебя на костре. И биться с Увечным богом я тоже не планирую. Не так прямо. Однажды я уже столкнулся с ним лицом к лицу, и одного раза мне более чем достаточно. Но мне и правда нужно отыскать предел сил, которые я могу у тебя взять. А теперь, шаман, давай раскупорим тебя и посмотрим, чего мы сможем добиться.
Шипя от ярости, Таламандас неохотно прорычал своё согласие.
Быстрый Бен оторвался от земли и скользнул вперёд по ближайшему потоку ветра, дувшего вдоль улицы. Поток был холодным и бежал вниз под брезент. За миг до попадания в нисходящий поток чародей оттолкнулся вверх в вихре жара, идущего от костров.
— Проклятье! — выпалил Быстрый Бен, когда его развернуло и подкинуло на струе тёплого воздуха. Сжав зубы, чародей зачерпнул силу деревянного человечка и убедился в том, что подозревал с самого начала.
Сила Худа, до последней капли. Баргастскими богами тут и не пахнет. Треклятые новички растянулись слишком тонко. Интересно, что вытягивает их силы? В Доме Смерти в колоде есть карта, чью роль очень долго никто не мог занять. Маг. И теперь, я думаю, она наконец-то нашла своё лицо, глупое личико из жёлудя. Таламандас, возможно, ты совершил ужасную ошибку. Что до вас, баргастские боги, я дам вам совет на будущее. Никогда не передавайте своих слуг другому богу, иначе они, скорее всего, больше не будут вашими слугами. Вместо этого забравший может превратить их в клинок… направленный прямо вам в спину.
Дорогие баргастские боги, вы попали в мир полный хищников, куда более отвратительных и хитрых чем прежние. Вам повезло, что я здесь.
Он начал грубо втягивать эту силу.
Деревянная фигурка скорчилась, впиваясь пальцами-веточками в плечо и шею чародея.
Быстрый Бен мысленно сжал силу владыки Смерти и потянул.
Иди сюда, ублюдок. Сейчас мы с тобой поговорим.
В его крепко стиснутой руке был зажат трепещущий кусок грубого полотна. Дыхание смерти охватило чародея, его присутствие было неоспоримым, в нём бушевала ярость.
И оно было абсолютно беспомощно в крепкой хватке смертного.
Быстрый Бен хрипло рассмеялся:
— Ох уж эти мне пороги да прокладки. Ты хочешь быть моим союзником, Худ? Ну, хорошо, я рассмотрю твое предложение по справедливости, невзирая на обман. Но тебе придётся раскрыть передо мной все свои планы.
— Проклятый дурак! — Голос Худа прогремел в голове мага, вызвав пульсирующую боль.
— Тише, — прошипел сквозь зубы Быстрый Бен, — иначе я стащу тебя за шкирку, и Фэнер окажется не единственным богом, которого теперь можно запросто убить.
Дому Цепей нужно отказать!
Маг моргнул, сбитый с толку заявлением Худа.
— Дому Цепей? Это тот яд, с которым мы боремся, да? Лихорадка, поразившая Огнь, заразившая Пути…
Смертный, нужно убедить Господина Колоды. Дом Увечного бога находит себе… последователей…
— Погоди-ка! Последователей? Среди пантеона?
— Именно так, предателей. Полиэль, Госпожа мора, стремится стать Супругой Короля Цепей. Вестника… переманили. Древний воин желает занять место Грабителя; в то время как в далёких землях этот Дом нашёл себе Смертного Меча. Маури теперь обнимает Троих: Калеку, Прокажённого и Глупца, которые заняли место Пряхи, Каменщика и Солдата. Но тревожней всего то, что древние силы сгущаются вокруг последней из ужасных карт… смертный, нужно открыть Господину Колоды глаза на угрозу, нависшую над всеми нами.
Быстрый Бен нахмурился.
— Капитан Паран не из тех, кто чего-то не замечает, Худ. По правде говоря, он вполне вероятно прозорливее тебя и, по крайней мере, куда более беспристрастен. Что-то подсказывает мне: холодный и чистый рассудок это именно то, что может понадобиться, когда придёт время принимать решение. Так или иначе, Дом Цепей, возможно, и твоя проблема, но яд в Путях — моя.
Это — и то, что он делает с Огнью.
— Чародей, тебя уводят прочь от истинной беды, сбивают с толку. В Паннионском Домине ты не найдёшь ответов или решений, ибо Провидец находится в центре совсем другой истории.
— Я уже догадался, Худ. Тем не менее я собираюсь разгадать тайны этого ублюдка и его силы.
— Это ничего тебе не даст.
— Это ты так думаешь, — ответил Быстрый Бен, ухмыляясь. — Я ещё свяжусь с тобой, Худ.
— И почему я должен отвечать? Ты не услышал ни слова из тех, что я…
— Услышал. Но запомни вот что, Владыка: боги баргастов могут быть юны и неопытны, но это продлится недолго. Кроме того, молодые боги — опасные боги. Если ты ранишь их сейчас, они никогда не забудут о том, кто именно нанёс эти раны. Ты предложил помочь им, и лучше бы тебе так и сделать, Худ.
— Ты смеешь угрожать мне…
— И кто теперь не слушает? Я не угрожаю. Я предупреждаю тебя. И это касается не только баргастских богов. Трейк нашёл себе достойного Смертного меча. Разве ты не чувствуешь его? Я стою тут, как минимум, в ста шагах от него, между нами не менее двенадцати каменных стен, но я чувствую этого человека. Его терзает боль от потери кого-то близкого, кого-то, чью душу теперь держишь ты. Этот Смертный Меч тебе не друг, Худ.
