Грэм Макнилл - Ангел Экстерминатус
— Ты думал также, насколько я помню, — указал Пертурабо.
— Это правда, но теперь увидев этот город, я осознал ошибочность моего мнения. — сказал Фулгрим, — Это совершенный город, брат, его мог бы придумать я, но не сделал этого. А ты сделал. Ты, конечно, знаешь, что остальные не смогли принять того, что здесь случилось? Они презирали тебя за это, за твой провал по удержанию мира, приютившего когда-то тебя. Я могу дать тебе силу отстроить его, сделать его таким, словно ничего и не происходило. Всё что от тебя требуется — отдать мне камень-магетар. Или нет, я справлюсь с этим и без него.
Пертурабо услышал ложь в словах Фулгрима, его страх, что этот момент пройдёт в пустую.
Даже в этой фантазии, он чувствовал уникальное слияние пересекающихся в гробнице энергий, совпадение небесных сфер, которое больше не повторится.
— Подумай об этом, брат, нашими объединенными усилиями Олимпия восстанет из пепла, как мифологический феникс.
— Олимпия мертва, — сказал Пертурабо, — Я убил её, и мёртвое остаётся мёртвым, какие бы силы ты ни надеялся заполучить.
Фулгрим наклонился над столом, и положил свою руку на руку брата.
— Брат, подумай о всех твоих потерях, о всех жертвах. — сказал Фулгрим, в его тёмных глазах светились кружащиеся огоньки далёких галактик, — Я смогу дать тебе всё, что ты захочешь.
— Возможно, ты сможешь дать мне то, что я хочу, — ответил Пертурабо печально, — Но ты никогда не сможешь дать то, что мне нужно.
— И что же это? — прошипел Фулгрим, — Наказание?
Пертурабо оттолкнул свой стул и опрокинул стакан. — С разговорами покончено.
Аметистовый бокал покатился по столу и разбился на мелкие кусочки о землю, осколки рассыпались в любопытный узор — звезда, каждым лучом, указывающая на одну из сторон восьмиугольной площади. Фулгрим покачал головой, и образ учёного сполз с него, как кожа змеи, обнажая фальшивку, которой он был, бесстыжий лжец под личиной друга. Они вновь оказались в зале гробницы, и брат его выглядел так же, как Пертурабо запомнил его — открытый, корчащийся от силы и истекающий световым потом.
Олимпия, о которой он мечтал, исчезла, уйдя в прошлое, где её народ был мёртв, сама она сожжена, а будущее растоптанного железными подошвами IV Легиона.
— Тебе следовало принять моё предложение, — сказал Фулгрим, — Теперь же всё, что тебе осталось — смерть.
— Нет, — ответил Пертурабо, — Не всё.
И произнося это, он бросил камень-магетар в шахту.
Камень вспыхивал золотым и чёрным, вращаясь и приближаясь по плавной дуге к центру бездны. Фулгрим протестующе закричал, и этот визг снял заклятье, удерживавшее воинов на местах. Бросок Пертурабо был слабым, гораздо слабее, чем мог бы кинуть старый калека, но этого было достаточно.
Он смотрел на падение камня, испытывая облегчение от избавления от талисмана паразита.
Но облегчение его сменилось ужасом, при виде золотой фигуры, спикировавшей из скопления висящих в воздухе камней душ вслед за магетаром. Он разглядел механического орла, перья его были выполнены из золота, тело было чудом точной механики и утерянных технологий.
Он узнал в строении орла принципы, схожие с теми, по которым он строил собственные механизмы в своем святилище. Похоже, что он был не единственным учёным, чьи работы черпали идеи в трудах давно мёртвого выходца из Фиренции. Птица издала клич охотящегося хищника, выставила перед собой лапы, крылья вытянулись стрелами, когда она прорезала воздух, схватывая камень-магетар обсидиановыми когтями.
Орёл заложил обратный вираж, в буравящем взгляде светились тайные технологии его разума. Крылья захлопали со звуком соударяющегося металла, и понесли птицу прочь к дальней стороне зала.
Очереди болтерного огня прорезали висящее облако камней душ, сбивая несколько легионеров Детей Императора с ног.
Пертурабо смотрел сквозь завесу, и не знал, рыдать или радоваться при виде воинов, бегущих прямо на него.
В чёрной броне, с изображением латной перчатки на наплечниках.
Железный Десятый.
Глава 26
ОБЩИЙ ВРАГ
ЗВУК БЕЗУМИЯ
БЕЗ УДОВОЛЬСТВИЯ
Люций оказался возле края шахты мгновенно, но золотой орёл был уже вне досягаемости кнута. Он вытащил болт-пистолет и взял на мушку золотую фигурку. Почти сразу же, птица начала уклоняться в разные стороны, словно почувствовала наведение оружия. Люций выстрелил, но болт прошёл мимо. Он промахнулся ещё дважды, пока, наконец, четвертый выстрел не задел край крыла птицы.
— Попался, — торжествуя, произнес он, наблюдая, как орел в штопоре падает вниз.
Фальк почувствовал, что удерживавший его на месте паралич пропал, и немедленно двинулся по направлению к Пертурабо. Здесь были Железные Руки, и они наступали на примархов, ведя непрерывный огонь. Их появление удивило его. Как они смогли преодолеть лабиринт? Нашли секретную тропу, о которой не знал Каручи Вора? Среди бегущих Железных Рук промелькнула на краю хранилищахудощавая фигура в длинной чёрной робе, и он запнулся, узнав Каручи Вора.
Поначалу он решил, что ошибся, но он увидел фигуру вновь, и ошибиться было уже невозможно. У эльдара, которого Пертурабо убил в лабиринте, был брат? Это было единственное объяснение, но приглядевшись, он понял, что сходство было просто невероятным.
Эльдар, пришедший с Железными Руками, был полностью идентичен Каручи Вора.
Фальк отбросил мысли об эльдаре и заставил себя сконцентрироваться на более важных делах. У него не было понимания всех тонкостей ситуации, одно он знал совершенно точно, Железному Владыке требовалась поддержка хотя бы одного из триархов.
— К примарху! — проревел он, ведя Железных Воинов на защиту своего повелителя.
Дети Императора делали симметричные маневры, сплачиваясь вокруг Фулгрима, пока сверкающие петли пурпурного цвета и золотые молнии били из его тела, словно он стал огромным, перегруженным генератором.
Воин Детей Императора с вшитыми прямо в обнаженную грудь лезвиями напал на него, размахивая гигантским пило-топором с зубастым лезвием. Шлем его был старой марки и делал его похожим на техно-варвара времен Войн Объединения. Фальк подставил наплечник под удар, и визжащие зубья пропахали борозду с палец, прежде чем соскочить.
— Идиот! — рявкнул Фальк, — У нас общие враги!
Варвар не обратил на его слова никакого внимания и замахнулся топором вновь.
Фальк насквозь пробил его грудину, силовой кулак уничтожил торс воина полностью, оставив только окровавленное месиво разорванного на куски тела. Он по инерции раздавил в лепешку шлем противника, его комби-болтер изрыгнул последние заряды сдвоенного магазина, двое воинов в чёрной броне рухнули в шахту, разорванные прямыми попаданиями на части.
Перестрелка нарастала вокруг него, по мере того как подходили новые Железные Воины, молот праведной ярости. Как и Фальк, они не знали, что именно Фулгрим и его распутники сотворили с Пертурабо, но вред от их действий был очевиден. Беросс врезался в ряды Гвардейцев Феникса, пытавшихся окружить их. Три элитных преторианца Фулгрима просто превратились в кровавую кашу под градом ударов.
Оставшиеся оказались ловчее, они сражались силовыми алебардами, откалывавшими большие куски брони Беросса. Сражение перешло в рукопашную схватку, воины бросались друг на друга с пистолетами, пуская в ход ноги и кулаки.
— Сражайтесь с Железными Руками! — проревел Фальк, но его слова никто не услышал.
Он на мгновение напрягся, так как череп, преследовавший его после варпа, сформировался из брызг крови на разломанном штурмовом щите.
Говори моим голосом. непререкаемыми словами.
Злость Фалька прошла точку невозврата, злость на Железных Рук, на Детей Императора, но больше всего на очевидную глупость разобщения. Этой битве нужен был воин, который возглавит их, тот, чьим словам будут подчиняться.
— Сражайтесь с Железными Руками! — проревел он, и ближайшие к нему легионеры отшатнулись в ужасе от силы его слов, на их горжетах появились отметины, а краска брони пошла волдырями. Те, что были без шлемов, зашатались в приступах рвоты, извергая маслянистые кислоты из ртов.
На какой-то крошечный миг они уставились на него в благоговении и страхе.
И потом они подчинились.
При виде Железных Рук Кроагер бросил небрежное разрушение обездвиженных эльдарских конструкций, чувствуя, что красный туман в его голове рассеялся достаточно, чтобы понять, что появился более опасный противник. Он стоял на вершине кучи битого кристалла.
Он ничего не помнил о побоище, которое устроил и на результатах которого сейчас стоял, и эта полная утрата контроля шокировала его. Железные Воины были жёсткими бойцами, но они не были вопящими берсерками. Безудержная ярость Пожирателей Миров Ангрона была не для них — это был путь к безумию, и Кроагер не ступит на него, потому как обратной дороги не будет. Он всё еще чувствовал соблазн этого пути, но пресек все поползновения, нашептывая Литанию Нерушимости.
