Эмилия Ри - Принцесса, которая любила дождь
Пораженный Брант сидел, вжавшись спиной в стену, потрясенный увиденным. Анджелла выбралась из-под трупа, подошла к нему, подобрала с пола свою винтовку. Ее щеки горели румянцем.
— Почему ты не стрелял в него? — спросила она у Бранта строго.
— У тебя все лицо в крови… — произнес Брант, всё также потрясенно глядя на нее.
Анджелла провела ладонью по щеке, медленно слизнула багряное пятно с руки, зажмурилась, испытывая ни с чем не сравнимое наслаждение.
— Анджелла… — позвал Вячеслав.
Она открыла глаза, посмотрела на него исподлобья.
— Отдай мои патроны, — произнесла девушка.
— Анджелла… — проговорил Брант.
— Отдай мне мои патроны немедленно! — потребовала девушка.
— Зачем они тебе? — спросил Брант испуганно.
Анджелла подошла к нему, схватила его за горло, оторвала от пола. Брант зашипел, задыхаясь, выронил пистолет. Анджелла отшвырнула его от себя, подняла с пола «Кольт», вынула обойму и сунула ее себе за спину. Затем посмотрела на Вячеслава, словно ожидая, что он скажет.
— Что ты собираешься делать? — спросил Брант испуганно.
Анджелла презрительно поджала губы, посмотрела ему в глаза и бросила ему под ноги его пистолет.
— Я собираюсь почистить здесь все от этой заразы, — сообщила она стальным тоном. — Вижу, у тебя не хватает храбрости, чтобы идти со мной. Жаль!
— А как же наставник? — спросил Брант. — Это же нарушение приказа! Ты разве не боишься Ученого Совета?
Анджелла скрестила руки на груди, саркастически усмехнулась.
— Смерть достаточно близка, чтобы можно было не страшиться жизни, — произнесла она с наслаждением. — Откуда?
Она глядела на Бранта с нескрываемым чувством собственного превосходства. Брант пожал плечами.
— Фридрих Ницше, «Человеческое, слишком человеческое», — сказала Анджелла, развернулась и пошла прочь, туда, откуда пришло чудовище.
Брант все понял — ее звала жажда доказать всем — она лучшая. Самая лучшая. Или? Он посмотрел на труп чудовища. Это была жажда крови. Брант вскочил, бросился следом за девушкой.
— Вон там, за тем углом.
Трише чуть пригнулся, всматриваясь в темноту, пытаясь разглядеть мелькающие тени.
— Да, вот теперь и я увидел, — прошептал он. — Давай я обойду сверху, по вентиляции. Погоню его на тебя — тут ты его и кончай.
— Хорошо, — Фергюссон взял наизготовку автомат Томпсона.
Трише вскинул свой карабин, медленно двинулся вдоль стены к входу в соседнюю секцию. Едва он открыл дверь, как раздался чудовищный рев, загрохотали выстрелы, с треском на пол посыпались стреляные гильзы и бетонная крошка. Кто-то отчаянно взвыл, затем прозвучала вторая трескучая очередь. Трише, не раздумывая, бросился назад. Снова короткой очередью огрызнулся автомат и с металлическим звоном полетел по полу. Трише выскочил из перемычки, соединяющей две секции тоннелей. Чудовище придавило Фергюссона своим весом, тот пытался удержать когтистые лапы, а оно все норовило укусить его. Трише подбежал, приставил дуло карабина к боку зверя, спустил курок. Чудовище откинуло на пару метров. Фергюссон вскочил, схватил автомат, выстрелил короткой очередью. Зверь дергался в агонии.
— Добей его, — предложил Трише.
Фергюссон перезарядил автомат, и выстрелом снес зверю полголовы.
— Как сам? — спросил Трише.
— Вроде жив, — ответил Фергюссон. — Он только и ждал, когда ты отойдешь.
— Да, старина, тебе повезло, что я не успел отойти далеко, — сказал Трише, потрогал носком армейского ботинка труп чудовища. — Вроде не дышит.
— А должен? — спросил Фергюссон.
— Да как сказать… — произнес Трише задумчиво, поправил висящий на плече карабин. — Ладно, друг мой, идем — нас ждут великие дела!
Миновав галерею и пройдя по наклонному тоннелю еще сотню метров, он увидел обнаженный остывающий труп. Это был молодой парень. По полу вокруг него растекалось огромное алое пятно. Его шея была исполосована тонкими порезами — словно он изрезался бритвенным лезвием.
Сзади раздались шаги. Брант вжался в стену, поднял пистолет. Из памяти всплыла черно-белая картинка — он вставляет обойму в пистолет, откатом затвора досылается патрон в патронник; она бросает его на пол, поднимает его «Кольт», вынимает магазин…
«Всего один патрон — в патроннике…» — промелькнула у него в голове запоздалая грустная мысль.
— Ты слышал? — раздался приглушенный голос.
— Там, — вторил ему кто-то. — В тоннеле.
— Йохан! — крикнул Вячеслав, узнав голоса. — Это я, Брант!
Он вышел на середину тоннеля и увидел двух своих товарищей.
— Трише и Фергюссон отправились осматривать нижний ярус. Мы с Мэтколфом прошли весь верхний уровень, ничего, — сказал Йохан. — А у вас тут как обстоят дела?
— Неважно, — сказал Брант. — У меня закончились патроны. Посеял свой пулемет. А у Анджеллы, судя по всему, поехала крыша.
Йохан сочувственно вздохнул, протянул ему обойму, Брант заправил ее в рукоятку пистолета.
— Этого следовало ожидать, — хмыкнул Мэтколф, поправляя висящий на боку автомат. — У женщин психика гораздо слабее, чем у мужчин, чуть подтолкни — и готово. Я удивлен, что ее вообще допустили до последнего испытания. Помнишь, у нее результаты психиатрической экспертизы были гораздо хуже всех?
— Лучше всех, — сказал стальной голос.
Все обернулись и увидели наставника.
— Что это значит, магистр? — спросил Брант.
— Она лучше всех вас вместе взятых готова убивать. Мы специально сказали, что она завалила психиатрическую экспертизу — чтобы поставить перед нею психологический барьер. Сегодня она этот барьер успешно преодолела, — сказал магистр.
— То есть вы хотите сказать, что эта женщина подготовлена лучше всех нас… — начал, было, Брант.
— Это не женщина, — перебил его наставник. — Это машина. Беспощадная машина смерти. Сегодняшней ночью этот безотказный механизм был запущен. Вот только у этой замечательной машины есть один маленький недостаток.
— Какой недостаток? — спросил настороженно Йохан.
— Ее нельзя остановить. Ее нельзя выключить, — ответил магистр.
Словно подтверждая его слова, где-то в глубине тоннеля разразилась длинной очередью штурмовая винтовка.
— Вы свои навыки подтвердили, можете отправляться обратно на базу, — сказал магистр. — На сегодня ваш экзамен пройден. А я попробую увести отсюда Анджеллу.
— Разве это так сложно? — спросил Мэтколф.
Магистр ничего не ответил.
Пистолеты, автоматы, винтовки, тупоносые оболочечные армейские пули, ножи — она никогда не придавала этим вещам большого значения. Это были всего лишь инструменты, следствие причины. Причиной была мысль — осознание возникшей угрозы, формирование набора адекватных ответных действий. Настоящим оружием для нее всегда была мысль. Поэтому она старалась постоянно совершенствовать свое оружие, проводя почти всю массу своего свободного времени над книгами. Любое оружие можно и нужно совершенствовать — это был один из главнейших ее жизненных принципов.
Впереди мелькнула сгорбленная тень, она прислушалась — зверь двигался на нее. Возникла угроза, ситуация не позволяла уклониться от боя — впрочем, она этого и не желала. Анджелла подняла винтовку, и мысленно уже определила возможные пути к отступлению — чтобы как можно быстрее перегруппироваться и вновь нанести удар.
Мэтколф потрясенно уставился на наставника. Внезапно где-то наверху раздалось несколько сочных одиночных выстрелов, затем последовал пронзительный рев, что-то большое загремело в вентиляционной шахте и из колодца выпало окровавленное чудовище. Реакция штурмовиков оказалась мгновенной — прогремели выстрелы, спустя мгновение монстр уже бился в агонии. Что-то просвистело в вентиляционном колодце, раздался глухой стук, и из ниши, откуда только что выпало чудовище, вышла перепачканная кровью Анджелла, подошла к умирающей твари, придавила ногой к полу, вскинула винтовку. Хлопнул выстрел, затем еще один. Чудовище дернулось и затихло. Анджелла облизала губы и стерла тыльной стороной ладони кровавые брызги с подбородка. Она повернулась, чтобы пройти вниз по тоннелю, перезарядила оружие.
— Анджелла! — окликнул ее наставник.
— Да, магистр, — девушка подошла к нему, повесила винтовку на плечо.
— Анджелла, на этом ваше задание выполнено, — сказал магистр. — Идем. Мы должны вернуться домой до рассвета.
— Идите, — махнула девушка рукой. — Я здесь еще не закончила.
— Анджелла, это приказ, — сказал строго магистр. — Ты обязана подчиниться приказу. — Он произносил слова, тщательно выговаривая каждый звук, неотрывно глядя в ее бездонные зеленые глаза. — Ты или пойдешь вместе с нами, или…
— Или что? — резко спросила Анджелла. Тотчас кончики ее пальцев потяжелели, словно налились свинцом, суставы свело судорогой.
