Джеймс Фрей - Вызов
– Вот так, – говорит она.
– А.
Джамаль присаживается рядом с ними. Шари снова разводит руки в стороны, так широко, как только может:
– А вот так сильно я скучала по тебе, родная.
– Понятно, – улыбается малышка Элис, спрыгивает с маминого колена и бежит по зеленой лужайке к павлинам, беспечно прогуливающимся в дальнем конце сада. Над остролистыми вечнозелеными кустарниками поднимаются южные склоны Канченджанги; на солнце горный массив сияет белизной, в тени – льдисто синеет. Джамаль задумчиво смотрит вслед дочери. Он на два года старше Шари.
– Где кольцо? – тихо спрашивает он. Для Шари его голос подобен одеялу, жаркому очагу и стакану теплого молока.
– Его я тоже потеряла, – спокойно отвечает Шари. – Но я верну кольцо, любовь моя. Даже если для этого мне придется сразиться с самим богом, я его верну.
Джамаль обнимает жену:
– Надеюсь, до этого не дойдет.
– Не дойдет. Кольцо забрало чудовище, маскирующееся под тринадцатилетнего мальчишку. Он его вернет.
– Ты отправишься за ним?
Шари смотрит на Джамаля снизу вверх. В ее глазах поселилась тьма, которой никогда там не было. Джамаль мягко кладет руку ей на плечо.
– Я пока не знаю, – говорит Шари.
– Отдохни немного, – просит он. – Побудь с нами.
Шари кивает и переводит взгляд на малышку Элис, которая, весело смеясь, бегает за павлинами. Последняя Игра набирает ход. Скоро случится Событие. Или, быть может, еще раньше сюда доберутся остальные Игроки. Придут за ней, за ее семьей. Шари сжимает оставшиеся пальцы в кулаки, думая о том, каким же хрупким и ненадежным стал ее мир.
Ночью, когда все уже спят, Шари обхватывает изящными руками нежную шейку спящей дочки и сжимает.
Сжимает. Сжимает.
Девочка распахивает глаза, улыбается, шепчет: «Мама!»
По щекам Элис бегут слезы радости. Бегут, даже когда тело начинает биться в предсмертных судорогах.
Шари не отнимает рук от шеи дочери до тех пор, пока не смолкает биение пульса. И только потом она убирает волосы с лица малышки, наклоняется и целует ее.
Затем поворачивается к кровати, где спит Джамаль. Смотрит на свои руки и видит в них нож. Кухонный нож с блестящим остро заточенным лезвием и костяной ручкой. Тот самый, которым она всегда резала чеснок и кориандр. Шари заносит нож над сердцем Джамаля.
Ждет. Ждет. Ждет.
Вонзает.
Горячая кровь заливает лезвие; Джамаль смотрит на Шари и говорит: «Спасибо, любовь моя». Умирая, он сжимает ее руку. Когда все заканчивается, Шари вытаскивает нож из раны, и вместе с ним выходит похищенное дунху кольцо. Шари поднимает его, оглядывает со всех сторон и слизывает кровь.
В следующий миг она – слон, стоящий на бескрайней зеленой равнине перед древним каменным кругом. Шари ревет, выплескивая скорбь, и плач ее эхом гуляет среди равнодушных камней.
Сон.
Шари рывком садится на кровати. Сердце колотится, пот течет по лицу. Джамаль успокаивает Элис, которой тоже приснился кошмар. Лунный свет, рассеиваясь в холодном горном воздухе, проникает в их уютный дом.
Дом, из которого скоро уйдут тишина и покой.
«Нужно всегда держать при себе оружие. Пистолет и три обоймы».
Шари закрывает глаза и снова видит древние камни, установленные друидами.
Она знает.
«Там Ключ Земли.
Я никому не скажу.
Пусть его забирают другие».
18,095; –94,043889[69]
Сара Алопай, Яго Тлалок, Тиёко Такеда, Кристофер Вандеркамп
Турция, Стамбул, Мост султана Мехмеда Фатиха
Тиёко выпускает руль и хлопает в ладоши. Раз. Второй. Сара и Яго мгновенно выныривают из сна; Игроки выглядят так, будто и не спали вовсе. Кристофер на хлопки не реагирует. Они в Стамбуле.
307-й мчится по освещенному ночными огнями Мосту султана Мехмеда Фатиха, перекинутого через темную полосу Босфорского пролива. Черная вода – в 210 футах под мостом.
На протяжении многих тысячелетий воды Босфора рассекали судаминойцев, греков, римлян, киприотов, кавказцев, мавров, израильтян, египтян, хеттов, византийцев и прочих древних и не очень народов и цивилизаций.
Яго достает планшет из кармана пассажирского сиденья и просматривает список стамбульских отелей. Выбирает подходящий и забивает адрес в навигатор. Тиёко хлопает в ладоши в знак благодарности.
– В Последнюю Игру можно играть с комфортом! – самодовольно заявляет Тлалок.
Сара улыбается Яго, Тиёко согласно кивает.
Кристофер шевелится на заднем сиденье и начинает тереть глаза:
– Сколько я был в отключке?
– Недостаточно долго, придурок.
– Яго! – раздраженно бросает Сара.
Тлалок скрещивает руки на груди и бормочет еще что-то грубое на испанском. Сара, сидящая на переднем пассажирском сиденье, поворачивается к Кристоферу:
– Как нога?
– Болит, но жить буду. Пальцами шевелить могу. Мы едем в больницу?
Яго презрительно фыркает.
– Это не самая лучшая идея, – качает головой Сара. – Давай я пока посмотрю.
Она ловко ощупывает распухшее колено Кристофера:
– Больно?
– Да, но не смертельно.
Алопай сгибает и разгибает его ногу:
– А так?
– Она вправляла мне плечо, когда мы встретились, – говорит Яго, задумчиво глядя в окно. – Вряд ли я когда-нибудь забуду эту ночь…
– Да? И почему же? – напряженным голосом спрашивает Кристофер.
– Было жарко, – сверкает зубами Яго. – Согласись, руки у нее растут откуда нужно.
– Заткнись, или я выдерну твои, – обрывает его Сара.
Кристофер переводит взгляд с Тлалока на свою девушку и обратно. Он не понимает, что происходит, но от их перепалки ему становится не по себе.
Сара качает головой:
– Яго хотел сказать, что нам пришлось спрыгнуть с движущегося поезда перед тем, как тот взорвался.
– Я смотрю, вам везет на взрывы…
– Это Последняя Игра! – отзывается Яго.
– Ага, – кивает Кристофер. – И я – несчастный новобранец, оказавшийся в самой гуще событий.
– Где тебя, вообще-то, никто не ждал.
Кристофер резко поворачивается к Яго. Хотя тот сидит, привалившись к двери, на заднем сиденье внезапно становится очень тесно.
– Проблемы? – с вызовом спрашивает Кристофер.
– Да, – просто отвечает Яго. – Ты – бесполезный мешок с мясом, и я не собираюсь таскать тебя за собой.
– Мешок? Да я…
– ХВАТИТ!
– Я прикончу тебя раньше, чем ты успеешь хоть пальцем пошевелить.
Если бы Кристофер сохранил способность трезво мыслить, он бы вспомнил, что случилось под землей, когда он попытался ударить Маккавея. Но сейчас рядом Сара, и внезапно проснувшиеся инстинкты старшеклассника дают о себе знать. Пусть перед ним Игрок, отступать Кристофер не собирается. Заметив это, Сара разрубает рукой пространство между парнями.
– Тиёко, прижмись к обочине. Яго, пересаживайся вперед.
«Мальчишки», – слабо улыбается Тиёко, выворачивая руль.
Сара вылезает из машины и распахивает заднюю дверь.
Перебираясь вперед, Тлалок шепчет: «Ему здесь не место».
Сара усаживается рядом с Кристофером. «Пежо» вливается в поток машин.
– Прости, – негромко говорит Алопай. – Нам всем сейчас непросто.
– Я слышал, что он сказал, – отзывается Вандеркамп, не глядя на девушку.
Слышится тяжелый вздох.
– И знаешь что? Он прав, Кристофер. Я поставлю тебя на ноги, но после этого ты отправишься домой. С нашего расставания в аэропорту ничего не изменилось. Не нужно было идти за мной. Тебя здесь быть не должно.
Кристофер отодвигается от нее и какое-то время молчит.
– Я никуда не уйду, Сара, – наконец произносит он. – Я видел достаточно. Я знаю про этих создателей, Аннунаков и про то, что наша история – сплошное вранье. И я хочу увидеть, чем это кончится. Ради бога, ты хоть знаешь, что я был на том самолете, который разбился? Про него говорят во всех новостях!
– Да ладно! – судя по голосу, Яго слегка впечатлен.
– Да. Вместе с этой психопаткой Калой.
Кристофер вспоминает убитых мать и дочь. Они будут преследовать его до конца жизни.
– Мы… оказались единственными выжившими, – бормочет он.
Сара обнимает Кристофера за плечи. Яго хмурится, ему это явно не нравится.
– Мне жаль, – шепчет девушка.
– Все в порядке, – неубедительно бормочет Кристофер.
Алопай придвигается к нему поближе. Вспоминает, каково это – обнимать его, таять в его объятиях. Некоторое время в машине царит тишина. Затем Сара просит Тиёко остановиться перед аптекой.
– Я куплю кое-что для твоей ноги. Включая костыли, – Сара смотрит Кристоферу прямо в глаза. – И ты поскачешь на них домой!
– Как скажешь, – ухмыляется Кристофер, глядя, как она вылезает из машины.
После ее ухода все молчат.
– А ты вообще не разговариваешь? – решается нарушить тишину Кристофер.
Тиёко качает головой.
– Понятно. Эй, я же так и не поблагодарил тебя за то, что ты спасла меня от тех двоих.
Такеда слегка наклоняет голову.
