Дж. Уорд - Темный любовник
— Господи боже, Бет, я думаю, я хотел бы, чтобы это была ты. Даже несмотря на то, что я не смогу быть с тобой долгое время после Перехода, — он встряхнул головой. — Черт, да я просто полоумный сукин сын.
Бет на секунду закрыла глаза, при мысли, что Роф будет питаться от нее, чтобы выжить, по ее телу прокатилась волна сексуального желания.
— Но, не волнуйся, — сказал он. — Ничего этого не произойдет. И я быстро найду тебе другого мужчину.
Он отодвинул тарелку, так и не доев.
— Когда ты в последний раз питался? — спросила она, вспомнив ту борьбу с безумной жаждой, свидетелем которой она стала.
— Прошлой ночью.
Боль в груди стала настолько невыносимой, что казалось, будто ее легкие сдавливают тисками. — Но ты не укусил меня.
— Это случилось после того, как ты ушла.
Она с пугающей реалистичностью представила его с другой женщиной. Когда она потянулась за бокалом вина, ее рука дрожала.
Ну и ну. Сегодня ее эмоции практически преодолели звуковой барьер, побив все возможные рекорды. За какой-то час ее напугали до полусмерти, довели до бешенства, и в довершение, заставили испытать безумную ревность.
Тут вправе призадуматься, что же ее ждет дальше.
Счастье — ей хотелось в это верить, но скорей всего, этому не суждено было сбыться.
Глава 26
Бет поставила бокал с вином обратно на стол, подумав, как бы ей хотелось уметь лучше контролировать свои чувства.
— Тебе ведь это не нравится, так ведь? — тихо спросил Роф.
— Что?
— То, что я питался от другой женщины.
Она мрачно рассмеялась, презирая себя, его, да и всю ситуацию в целом. — Хочешь ткнуть меня носом?
— Нет. Просто, — он смолк, — сама мысль, что вскоре твои зубы вонзятся в кожу другого мужчины, и ты испробуешь его кровь, рождает во мне непреодолимое желание крушить все вокруг.
Бет пристально посмотрела на него.
«Так почему ты не останешься со мной?», подумала она.
Встряхнув головой, Роф сказал, — но я не могу позволить себе даже думать об этом.
— Почему?
— Потому что ты не можешь быть моей, несмотря на все то, что я говорил до этого.
Их разговор прервал Фритц. Убрав со стола, он подал десерт — целые ягоды клубники на блюде с золотой каймой, на котором с одной стороны было немного шоколадного соуса, чтобы каждый мог макать в него клубнику. Сладкую картину завершало маленькое печенье. Обычно Бет в мгновение ока расправилась бы со всем, что было на тарелке. Но сейчас она была так взвинчена, что просто кусок в горло не лез.
— Ты не любишь клубнику? — спросил Роф, закинув одну из них в рот. Его ослепительно белые зубы прокусили красную мякоть.
Она вздрогнула от звука его голоса, подавив желание посмотреть на него. — Люблю.
— Вот, возьми. — Он взял с тарелки ягоду и наклонился к ней. — Позволь покормить тебя.
Его длинные пальцы крепко держали клубнику за хвостик, рука зависла в воздухе, протягивая ей спелый плод.
И она хотела взять то, что он предлагал, но все же ответила. — Я и сама могу есть.
— Верно, можешь, — спокойно ответил он. — Но не в этом дело.
— Ты спал с ней? — наконец спросила она.
Его брови вздрогнули. — Этой ночью?
Она кивнула. — Когда ты питаешься, ты занимаешься с ней любовью?
— Нет. И позволь ответить на твой следующий вопрос. Сейчас я не сплю ни с кем, кроме тебя.
«Сейчас», мысленно повторила она.
Бет взглянула на свои руки, чувствуя себя по-глупому уязвленной.
— Разреши покормить тебя, — тихо сказал он. — Пожалуйста.
«Ох, да повзрослей ты уже», сказала она себе. Они же взрослые люди. В постели им было просто потрясающе хорошо вместе. И все это — лучшее из того, что ей когда-либо предлагал любой другой мужчина. Неужели она подумывала о том, чтобы отступиться, только из-за страха потерять его?
К тому же, даже пообещай он ей радужное будущее, такой как он, все равно не смог бы всегда быть рядом. Ведь он был воином, сражающимся бок о бок со своими собратьями. Поэтому все, связанное с семьей и домой, было бы для него чертовски скучным.
Но сейчас он был с ней. И именно сейчас она хотела его.
Бет придвинулась ближе на своем стуле. Наклонившись, она приоткрыла рот, и взяла ягоду в рот целиком. При виде ее губ, обхватывающих клубнику, ноздри Рофа раздулись. Несколько капель сока потекло вниз по подбородку, что заставило его зашипеть.
— Я хотел бы слизнуть это, — выдохнул он. Потянувшись к ней, Роф взял ее за подбородок, и поднял салфетку.
Положив руку поверх его, она сказала. — Так сделай это языком.
Тишину комнаты пронзил низкий грудной звук.
Роф нагнулся к ней, склонив голову. Его губы слегка приоткрылись, и она заметила клыки и кончик языка. Одним быстрым движением он слизнул сок с ее кожи и отстранился.
В мерцающем свете свечей он устремил на нее свой пристальный взгляд. Бет ответила тем же.
— Пойдем со мной, — сказал он, протягивая руку.
Не колеблясь ни секунды, она вложила свою ладонь в его, и позволила вытянуть себя из-за стола. Роф повел ее прямо в гостиную, к картине, скрывающей потайной ход. Пройдя сквозь стену, они оказались на каменной лестнице, ведущей вниз. Казалось, Роф заполнял своим присутствием все пространство плотно окутанного тьмой туннеля.
Когда они спустились к самому подножию лестницы, он повел ее в свою комнату. Оказавшись внутри, Бет бросила взгляд на кровать. Та оказалась идеально застелена, подушки аккуратно прислонены к изголовью, а атласные простыни ровно расправлены, напоминая водную гладь. Ее тело обдало жаром при воспоминании о том, каково это ощущать его тяжесть, чувствовать в себе его глубокие толчки.
И они снова направлялись к тому же финалу. Бет не могла дождаться.
Раздавшееся глубокое рычание заставило ее оглянуться через плечо. Он буквально пожирал ее глазами, словно она была лакомством.
И в его взгляде читалось знание ее желаний, словно он прочел ее мысли и прекрасно знал, чего она жаждала. И был более чем готов дать ей все это.
Когда он приблизился, она услышала, как захлопнулась дверь, и щелкнул замок. Усомнившись, одни ли они, Бет оглянулась. Но в комнате не было никого, кроме них.
Его ладонь легла ей на шею, и, слегка надавив большим пальцем, он наклонил ее голову назад. — Я всю ночь мечтал снова ощутить вкус твоих губ.
Бет ждала его грубого, властного поцелуя, была готова испытать все, что он мог ей дать. Но она и представить себе не могла, что, его губы окажутся такими томными и медлительными. Во всем его натянутом струной теле, она чувствовала рвущуюся наружу страсть, но он намеренно действовал не спеша. Наконец оторвавшись от ее губ, он поднял голову и улыбнулся.
