Эмилия Ри - Принцесса, которая любила дождь
Анджелла похлопала в ладоши.
— Бля, — сказал Брант. — Вот ведь погано.
— Да, — согласился Веймар. — Есть над чем поразмыслить. Кротом может быть и Альфан, у него есть возможность отслеживать действия князя, в том числе все его контакты, звонки, корреспонденцию…
— Правильно мыслишь, — подметила Анджелла.
— Да примитивно все это. Крот — князь-префект? Он же под колпаком у Собственной Безопасности, они знают даже, сколько раз он за день в туалет сходил. Не то, что работа на два фронта, — сказал Веймар.
— Да у нас все примитивно. Даже заборы до сих пор строим дедовским способом — сначала пишем слово «хуй», потом к нему приколачиваем доски. Предлагаю сделать небольшой перерыв, — махнул рукой Брант. — Чувствую, сейчас у всех головы закипят. Пойдемте, погуляем, просвежимся. Может, еще что-нибудь придумаем.
— Идите, — сказала Анджелла, достала сигару. — Джиллиан, пойдем в библиотеку. У меня есть кое-что для тебя.
Бернски вошла в просторный зал, закрыла за собой дверь. Анджелла расположилась в кожаном кресле, прикурила сигару, затянулась, выпустила струйку сладкого ароматного сизого дыма. Джиллиан встала рядом, скрестила руки на груди и выжидающе посмотрела на свою начальницу.
— За два дня до нашей операции по ликвидации Алька, в Варшаве спецподразделение Эль-9 штурмовало квартиру Альфреда Химмеля. Сам Химмель и двое его людей погибли в перестрелке. Альк об этом, естественно, знал. И мог вполне обоснованно предположить, что и к нему подобрались вплотную, — сказала Анджелла.
— И что? — спросила Бернски.
Анджелла взяла с журнального столика диктофон, включила.
— Постойте, а мы с вами раньше не встречались? — спросил Альк заинтересованным голосом. — Вы случайно не из Польши?
— Я француз, — коротко ответил Крозье. — С Лазурного Берега.
— Весьма интересно, — сказал Альк. — Но я адресовал свой вопрос Вашей спутнице.
— Я из Праги, — ответила Бернски. — Из семьи Альфреда Химмеля.
— Я имел честь познакомиться с ним пару лет назад в Вене, — ответил террорист. — Скажите, кем Вам приходится Альфред Химмель?
— Это мой дядя, — ответила Джиллиан.
Анджелла остановила воспроизведение.
— Альк и Химмель были не просто компаньонами. Они поддерживали очень тесные дружеские отношения друг с другом. И, конечно же, Альк прекрасно знал, что ни братьев, ни сестер у Химмеля нет. А значит, не может быть и племянницы, — произнесла она, небрежно стряхнула пепел с кончика сигары и вновь затянулась.
Бернски стояла, понуро опустив голову, и молчала.
— За то, что не растерялась, нашлась что соврать — ставлю твердую пятерку, молодец, — сказала Анджелла назидательным тоном. — А вот за легенду — единицу. Когда Альк поднимал с пола пулю, он уже знал, что за всем этим стоим мы с Фергюссоном. И он мысленно уже был готов к бегству. И эту сценку с пулей разыграл специально — чтобы красиво уйти. Вот где видно настоящего профессионала.
Бернски подняла голову, посмотрела на свою начальницу.
— Так ты что, не ругаешь меня? — спросила Джиллиан удивленно.
— Нет. А за что? — удивилась Анджелла. — Поставленная задача выполнена. Альк мертв, его организация разрушена. Единственное, что омрачило всю картину — ваша с Веймаром недоработка по штурму логова Алька. Если бы вы там не наплевали на все и вся — было бы вообще замечательно.
Анджелла раздавила окурок в пепельнице, поднялась и вышла из комнаты. Бернски некоторое время стояла и глядела то на пустое кресло, то на оставленный диктофон, затем вынула пачку сигарет и закурила.
Анджелла вошла в спальню, села на краешек своего королевского ложа, закинула ногу на ногу, задумалась. Мысль постоянно ускользала, не давала облачить себя в определенную форму. Андреа зашел и закрыл за собой дверь.
— Я не помешаю? — спросил он.
— Ну что ты, любимый, — улыбнулась Анджелла, оторвавшись от своих размышлений.
Андреа сел рядом.
— Тебе очень идут мини, — заметил он. — У тебя такие красивые ножки…
— Спасибо, — улыбнулась Анджелла. — Я люблю тебя.
Она обхватила руками его шею, поцеловала в щеку. Андреа положил ладонь на бедро девушки, медленно провел вверх, под юбку. Анджелла выпустила его из своих объятий, сняла с себя джемпер, небрежно бросила его на постель. Под ним оказался черный кружевной бюстгальтер на косточках. Девушка медленно сняла одну за другой тоненькие бретельки с плеч. Андреа положил Анджеллу животом на постель, задрал ее юбку, запустил ладонь в ее трусики. Девушка сладко застонала. Почувствовав на кончиках пальцев влагу, он стянул ее черные кружевные стринги до колен. Анджелла выгнулась дугой, приподнимая свою попку. Андреа снял джинсы, взял ее за бедра, провел пальцем по преддверию влагалища, затем резко дернулся вперед. Анджелла громко вскрикнула.
— Малышка, тебе больно? — спросил Андреа испуганно.
— Ну что ты… милый мой… любимый мой… — прошептала Анджелла, задыхаясь, дрожа мелкой дрожью, выгибая спинку; судорожно сжимая складки белой ткани, комкая своими тонкими изящными пальчиками простынь. — Мне хорошо, слышишь? Мне очень хорошо с тобой…
Дверь открылась, и в квартиру вошли, оживленно о чем-то беседуя, Веймар, Брант и Крозье. Они прошли на кухню, выгрузили из двух пакетов восемь бутылок пива и пакет с сушеной кальмарной стружкой, сели.
— А где Анджелла? — спросил Брант.
— Она там. В комнате. С Андреа, — сказала, краснея, Бернски.
— Пойду, позову, — Веймар поднялся из-за стола.
— А ну назад! — распорядился Брант.
Веймар вопросительно посмотрел на него. Вячеслав приложил палец к губам в знак молчания. Только теперь остальные услышали звучащие все громче и громче протяжные женские стоны, доносящиеся из спальни наверху. Бернски покраснела еще больше.
— Завидую Андреа, — сказал Брант задумчиво, открыл пиво. — Такие женщины — одна на миллион. А то и на миллиард. Вот где происхождение соответствует на все сто воспитанию.
— А она что, из аристократов? — спросила Бернски.
— О, даже не представляешь, насколько из аристократов, — ответил Брант. — Она свою родословную до восьмого колена знает. А ты?
Бернски побелела от злости.
— Молодец, Брант! — воскликнула она. — А я, значит, дворняжка безродная!
Джиллиан выскочила из-за стола, бросилась в туалет.
— Чего это она? — удивился Брант. — Месячные, что ли?
— Зря ты ее так, — сказал Веймар.
Щелкнула дверь, и на кухню вошел Андреа. На руках он нес Анджеллу. Андреа сел на табуретку, посадил девушку к себе на колени поудобней. Щечки Анджеллы горели румянцем.
— Вячеслав, там в холодильнике красное вино было — налей бокальчик, пожалуйста, — попросил Андреа.
Брант вынул бутылку, наполнил высокий бокал, протянул его Андреа. Тот осторожно поднес его к губам Анджеллы, наклонил. Девушка мелкими глоточками выпила вино, поцеловала любимого в щеку. Андреа поставил бокал на стол.
— Свежих мыслей ни у кого нет? — спросил Веймар.
Некоторое время все молчали.
— Я даже не знаю, как это назвать, — сказала на удивленье тихо Анджелла.
— Скажи как есть, — хмыкнул Брант, попивая пиво.
— Вы будете смеяться, — сказала Анджелла, несколько смутившись. — Да, пожалуй. Моя интуиция мне подсказывает, что мишенью для нападавших были не гости префекта из Европы.
— А кто? — удивился Веймар.
Все изумленно уставились на Анджеллу.
— Первый выстрел был сделан по головной машине, — сказала девушка также тихо. — В ней находились люди Вернера, двое из них погибли. Следующий выстрел был сделан по замыкающей машине. Андреа оказался в ней совершенно случайно, по моей вине, я не захотела отпускать его от себя. Хотела побыть рядом с ним подольше. Это называется «человеческий фактор», предугадать это абсолютно невозможно. В обоих случаях мишенями служили машины с охраной. Если бы они хотели достать гостей префекта — стреляли бы по «Линкольну» с самого начала. Но они стреляли по эскортным «Шевроле». Какой смысл? Зачем пытаться убрать охрану? Только зря обнаруживать себя.
— Кому же это мы так помешали? — спросил Брант.
— Вот и я хочу это узнать, — сказала Анджелла. — Хотя, в принципе, и так понятно.
— А если связать все это с нашими размышлениями о кротах? — спросил Веймар. — Фон Штернгольдту кажется, что мы начали о чем-то догадываться, и он решает убрать всю команду разом?
— Не знаю, не знаю, — сказал Брант. — На тот момент у нас еще не было оснований подозревать кого-то в предательстве.
— А префекту-то об этом откуда узнать? Разве только фон Штернгольдт боялся, что Дике выдал перед смертью имя этой двуличной твари; его имя, — сказал Крозье задумчиво. — Тогда получается, что он сначала убирает Дике, потом ликвидирует всех нас. Прячет концы в воду.
