Василий Головачёв - Атлантарктида
Ультразвуковую пушку, прозванную «ультриком», пришлось так и оставить в кабине нераспакованной, она была слишком громоздкой и тяжёлой.
Спрыгнули из люка в воду, наполнявшую «корыто» под батиплавом, помогли Инге перебраться на сухую сторону тамбура, в котором застрял «Краб». Двинулись в темноту тоннеля, похожего изнутри на гигантскую гофрированную кишку, слегка сдавленную с боков. Тоннель уходил вверх под углом в тридцать градусов, его ребристый пол был скользким, и идти приходилось осторожно, как по льду или скорее по тонкому слою синеватой слизи.
Впереди шли Вербов и Дрёмов, за ними Инга и Пальковский, последними — экипаж «Краба» во главе с Лобановым.
Температура воздуха в трубе держалась на уровне нуля градусов или, может быть, ниже на пару градусов, воздух был насыщен влагой, и при каждом выдохе изо рта шагающих вырывались облачка пара.
Батиплав был повреждён так, что на нём уже невозможно было передвигаться под водой, но об этом если кто-то и думал, то вслух не говорил. Ответственность за исход экспедиции теперь лежала на Вершининой, полковнике ФСБ с особыми полномочиями, но именно потому, что она была женщиной, мужчинам почему-то верилось, что всё обойдётся.
Вербов подумал об этом мимолётно, с улыбкой, надеясь больше на свой опыт и профессионализм команды Лобанова, чем на изыски женской логики. Его навыки аквалангиста не пригодились, зато навыки спецназовца могли понадобиться в любой момент, и он готовился к этому, как разведчик в рейде по вражеской территории.
Поднялись вверх метров на двадцать и упёрлись в стену, поросшую густым ворсом пластинок, отчего она походила на пластинчатую сторону сыроежки.
— Приплыли! — сердито сказал Пальковский.
— У нас есть парочка ВП, — деликатно сказал Лобанов из-за спин своих подчинённых; он имел в виду взрывпакеты.
Вербов повернулся к спутнице.
— Будем взрывать?
— Подождите, — покачал головой Дрёмов. — Возможно, обойдёмся без взрывов.
Вербов помедлил, оценивая мимику девушки.
— У вас есть деловое предложение?
— Это явно перегородка, предназначенная для предотвращения попадания внутрь тоннеля воды. Она должна либо иметь люк, либо раздвигаться. Давайте поищем механизм открывания.
— Без ключа или чипа нам всё равно люк не открыть, — нервно заметил Пальковский. — Да и почему вы уверены, что перегородка имеет люк?
— Я пытаюсь рассуждать логично.
— Ну, если так. — Пальковский протиснулся мимо Вербова, погладил рукой в перчатке «грибные пластинки». — Жёсткие…
Дрёмов отстранил специалиста по НЛО, оглядел извилистые «грибные заросли».
— Товарищ полковник, видите выступы?
Вербов и Вершинина присмотрелись к пластинчатой поверхности перегородки.
Точно в её центре на высоте двух метров пластинки росли гуще, образуя узор наподобие китайского иероглифа.
— Здесь, — ткнул пальцем Вербов в этот узор.
— Верно, хотя и не очень заметно, конечно.
— Вижу, — обронила Инга. — Что-то типа руны.
— Давайте постучим.
Инга подняла брови.
— Вы шутите, Виктор Степанович?
— На что-то дверь ведь должна реагировать?
— На чип…
— Чипы и коды — наши изобретения, найденные в двадцатом веке, а Купол строили не люди и не меньше двенадцати тысячелетий назад.
— Можно подумать, вы при этом присутствовали, — хмыкнул Лобанов.
— Не я, но мои предки точно.
Вербов с интересом посмотрел на археолога. Взгляд Инги тоже был полон любопытства, но пополам с озабоченностью.
— Вы говорите загадками, Виктор Степанович.
— Всего лишь пытаюсь мыслить практично.
— Откуда вам известно, кто строил Купол? И кто были ваши предки?
— Предки — чистокровные гиперборейцы, — улыбнулся Дрёмов. — Думаю, и ваши тоже, все мы — люди севера. С Куполом проблема несколько посложнее, его скорее возводили антаркты, наши противники в прошлом.
Пальковский фыркнул.
— Вы случайно не пишете фантастику, Виктор Степанович? Легенды говорят, что в прошлом с гипербореями воевали атланты.
— Так то ж легенды.
— Вы хотите сказать…
— Подождите, Андрон Рифгатович, — остановил Вербов специалиста по аномальным явлениям. — Философскими вопросами — кто с кем воевал — займёмся позже, когда пройдём в Купол. Надеюсь, Виктор Степанович поделится с нами своими знаниями.
— Обязательно, — пообещал археолог. Пощупав «руну», он деликатно пошлёпал по ней ладонью.
Ничего не произошло.
Дрёмов сконфузился.
— И всё-таки она должна открываться.
— Отойдите, — велел Вербов, уловив некий нервный «ветерок» под черепом. — Все.
Группа послушно отступила, осталась только Инга.
— Ты тоже, — твёрдо сказал он.
— Я останусь.
— Нет смысла рисковать обоим. К тому же ты теперь отвечаешь за исход всей операции, я всего лишь исполнитель.
— Не думала, что ты такой обидчивый.
— Дело не в обиде, тем более что я человек военный.
— Стучи, я стану сзади.
Вербов улыбнулся.
— Чего лыбишься? — нахмурилась девушка.
— Вспомнил юмор: идём мы, бывало, с другом по минному полю, то он впереди, то я сзади.
Инга улыбнулась ответно, сжала его локоть.
— За «друга» спасибо, стучи. — Она отошла к группе.
Уняв волнение, он поднял руку, собираясь стукнуть кулаком по «иероглифу», потом, повинуясь интуиции, направил на узор луч фонаря, помигал, метя точно в центр узора, и только после этого шлёпнул по «иероглифу» ладонью.
— Сим-сим, откройся!
Скрипнуло.
Вербов инстинктивно отпрыгнул назад, едва удержался на ногах, поскользнувшись.
Стенка не шелохнулась.
— Попробуйте ещё раз, — посоветовал Дрёмов.
Денис проглотил горькую слюну, приблизился к перегородке, сделал серию подмигиваний лучом фонаря, шлёпнул по «иероглифу» сильней.
Скрип повторился. В стене образовалась щель, точнее, три щели, сливавшиеся в центре узора. С неохотой, то и дело останавливаясь, треугольные «осколки» перегородки начали расходиться лепестками диафрагмы. Проползли полметра и застыли окончательно, оставив звёздчатое отверстие, за которым стыла полная темнота.
— Я боялся, что механизм заест, — признался подбежавший Дрёмов. — Всё-таки столько лет прошло.
— Я боялся другого, — пробормотал Вербов.
— Ловушек? — осклабился Лобанов.
— Ловушки — гораздо более позднее изобретение человечества, — уверенно сказал археолог. — Ими стали оборудовать греческие пирамиды, усыпальницы и храмы всего три тысячи лет назад, а десять тысяч лет назад люди жили проще.
