Алексей Калугин - Мир, в котором тебя нет
— Давай сюда пленника! — махнул рукой Аствир.
Человек на бегу развернулся и бросился в сторону лагеря. — Мне нужно немного времени, чтобы сосредоточиться,— сказал Граис.
Аствир молча кивнул.
На мгновение прикрыв глаза, Граис сделал глубокий вдох. Затем, подавшись вперед, он устремил взгляд на воду.
Граис реально оценивал свои возможности. Даже при его средних телепатических способностях не составляло особого труда определить, говорит человек правду или лжет. Конечно, если испытуемый не попытается выставить мысленный блок. Сосредоточиться ксеносу нужно было для того, чтобы еще до появления пленника проверить мысли своих собеседников. Граис не хотел рисковать, а поэтому должен был заранее убедиться в том, что предстоящий допрос не является очередной ловушкой, приготовленной для него таинственным противником.
Сделать это оказалось проще, чем он думал. Ни один из предводителей вольных не имел ни малейшего представления о психотехнике. Мысли каждого из них были открыты любому, кто мог проявить к ним интерес. Ксеносу этого оказалось достаточно, чтобы убедиться в том, что Рассказ Аствира соответствует действительности.
— Я готов,— сказал Граис, оборачиваясь.
Пленник, доставленный посыльным Аствира, стоял неподалеку. Руки его были связаны за спиной, но плечи он держал широко расправленными, а голову — гордо вскинутой вверх.
Едва только увидев его, Граис поднялся с камня и, сделав шаг вперед, назвал пленника по имени:
— Килос...
Вздрогнув от неожиданности, пленник пристальнее всмотрелся в лицо Граиса, который до этого был для него всего лишь одним из многих других окружающих его странных людей.
— Граис? — не веря своим глазам, удивленно произнес Килос.— Граис из Сиптима?.. Вот уж кого не ожидал здесь увидеть!
— То же самое я могу сказать и про тебя, Килос,— улыбнулся Граис.
— Я вижу, вы знакомы? — Поднявшись на ноги, Аствир удивленно посмотрел сначала на Килоса, а затем повернулся в сторону Граиса.— Ты знаешь, кто этот человек?
Широко расставив ноги и засунув руки глубоко в карманы, он стоял напротив ксеноса, ожидая ответа.
В первое мгновение Граис решил было скрыть, что Килос является сыном Сирха. Но, едва только взглянув в холодные глаза Аствира, он понял, что тому уже все известно про пленника,— Килос сам назвал себя. Вопрос был задан Граису с целью удостовериться в его лояльности.
— Это Килос, сын преподобного Сирха,— сказал Граис и после короткой паузы добавил: — Развяжите его.
— Разве в этом есть необходимость? — быстро спросил Касат.
— Развяжите его, или я ничего не стану делать,— не повышая голоса, повторил свое требование Граис.
— Развяжи,— приказал Аствир своему подручному, указав взглядом на Килоса.
Йерит незамедлительно выполнил распоряжение предводителя.
Согнув руки, Килос с наслаждением потер затекшие запястья.
— Присаживайся,— Граис указал Килосу на камень и сам сел напротив.
Чуть в стороне от них присел на валун и Аствир.
— Твое имя сейчас произносится в Йере чаще, чем имя самого Поднебесного,— Килос обращался только к Граису, демонстративно игнорируя присутствие вольных.— Но отец, на днях приехавший в Халлат, говорил, что человек, бежавший из столичной тюрьмы, а затем схваченный в Меллении, это самозванец, выдающий себя за Граиса из Сиптима.— Килос изучающе посмотрел на Граиса.— А может быть, ты и в самом деле самозванец?
— У тебя есть какие-то основания так думать? — спросил Граис.
— Отец не узнал тебя. А он в свое время был близко знаком с Граисом.
— Скажем так: он узнал меня, но не хотел, чтобы кому-то стало об этом известно. Так же, как узнал меня и Минос, который тоже был моим учеником. Иначе зачем он предупредил вольных о том, что меня схватили в Меллении и везут в Халлат?
— Это сделал Минос? — не смог скрыть своего изумления Килос.— Этот трус и размазня, все время отирающийся возле ног отца?
— Разделяю твое удивление,— наклонил голову Граис.— Но именно так все и было. А как ты сам прекрасно понимаешь, Минос не стал бы действовать по собственной инициативе. У него для этого просто не хватило бы храбрости и силы воли. А вот приказа Сирха он ослушаться не посмел бы.
— Пожалуй, что так,— согласился с доводами Граиса Килос.— И все же мне странно видеть тебя среди вольных.
— Почему? — спокойно спросил Граис.
— Мне кажется, что методы борьбы, исповедуемые и используемые вольными, полностью противоречат твоему учению, в основе которого лежат идеи ненасилия и непротивления злу,— ответил Килос.
— Надо же,—одобрительно качнул головой Граис.— По-моему, ты первый, кто обратил на это внимание. Все остальные, похоже, считают, что могут свободно брать из моего учения только те фрагменты, которые отвечают их запросам.
Как и в первую встречу с Килосом, Граис отметил, что юноша отличался живым и пытливым умом, а также наблюдательностью, способностью к анализу и самокритичностью — сочетание качеств, дающее возможность обладателю их достичь невиданных высот при условии, что он изберет для себя верный путь. Килос, общение с которым доставляло ксеносу истинное удовольствие, пока еще, как видел Граис, находился на распутье. Его разум все еще имел сильных конкурентов в лицах врожденной эмоциональности и некоторой нервозной импульсивности, присущих юноше.
Аствир, внимательно слушавший разговор Граиса и Килоса, ни коим образом не проявлял своего нетерпения, в отличие от Малтука, который, как обычно, никак не мог найти места для своих рук и от раздражения, вызванного этим фактом, едва ли не подпрыгивал на месте.
— Так как же тебя угораздило попасть в плен? — спросил Граис у Килоса.
— Я сам искал встречи с вольными,— сказал Килос и, бросив взгляд в сторону Аствира, специально для него добавил: — Не знал, что у них принято держать друзей под замком со связанными руками.
— Тебя хотя бы накормили? — спросил Граис.
— Да, тут жаловаться не приходится,— кивнул Килос.
— Для чего ты искал вольных? — спросил Граис.
Аствир едва заметно двинул плечами, словно пытаясь освободиться от сковавшего их напряжения. Быстро глянув в его сторону, Килос улыбнулся:
— Я хотел предупредить их о том, что наместник готовится в ближайшее время провести крупномасштабную операцию по уничтожению лагерей вольных, местоположение которых ему прекрасно известно...
— Почему же в таком случае он не нападал на нас прежде?! — не смог удержаться от вопроса Малтук.
— Потому что в этом не было необходимости,— по-прежнему обращаясь к одному лишь Граису, ответил Килос. — Прежде он не воспринимал вольных как реальную угрозу.
— Что же заставило наместника изменить свое мнение? — спросил Граис.
— Беседа с отцом, который, как я уже сказал, на днях приехал в Халлат,— сказал Килос— От отца же я и узнал о готовящейся операции.
— О чем же Сирх беседовал с наместником?
— Точно не знаю. О беседе мне известно только со слов отца. Но, насколько я понял, именно факт твоего побега из халлатской тюрьмы, а затем и нападение вольных на конвой, сопровождавший тебя в столицу, сыграли решающую роль. Наместник согласился с выводами Сирха, что действия вольных в ближайшее время могут принять необратимый и неконтролируемый характер.
— Неконтролируемый? — тут же переспросил Аствир.— Что ты хочешь этим сказать? Каким образом наместник может осуществлять контроль за вольными?
— Не знаю,— покачал головой Килос.— Но, судя по всему, наместник неплохо осведомлен обо всем, что у вас здесь происходит. Вольных он использовал так же, как и проповеди Сирха,— в качестве клапана, через который время от времени можно сбрасывать злость и протест, скапливающиеся в народных массах.
— С Сирхом он палку перегнул,— заметил Граис.
— Лично мне ситуация видится следующим образом,— сказал Килос.— До недавних пор Сирх и вольные представляли собой две стороны одной медали. Ни одна из сторон не была способна реально влиять на обстановку в Йере, но любая из них давала возможность йеритам либо смиренно надеяться на лучшую жизнь, либо выражать гневный протест по поводу своего существования Наместнику же оставалось лишь контролировать это равновесие. Сейчас наместнику кажется, что вольные начинают перетягивать канат, поэтому он и хочет восстановить равновесие.
— Выходит, что среди нас находятся люди, служащие наместнику? — спросил у Килоса Аствир.
— Попробуй сам ответить на этот вопрос,— даже не посмотрев в сторону Аствира, сказал Килос.
— Да что мы его слушаем? — негромко, но уверенно и веско произнес Туркан.— Мальчишку подослали специально, чтобы посеять между нами склоку. Если наместник и планирует что-то против нас, то только не военную операцию,— он хочет, чтобы мы сами перегрызли друг другу глотки.
