Алексей Калугин - Мир, в котором тебя нет
Здесь снова концы не сходились с концами. Сирх обладал достаточным умом и властью для того, чтобы провернуть подобную операцию. Он достаточно хорошо знал Граиса, чтобы суметь предугадать его поступки. Однако у Сирха не было никаких мотивов поступать подобным образом. Он уже сказал свое слово, когда назвал Граиса самозванцем, и тем самым, как сам считал, обрек его на смерть.
А вот и валун, где он сидел с Грудваром. Граис присел на камень и как завороженный стал рассматривать проносившиеся по речушке щепки и листья.
— Граис!..
Голос, принадлежащий Касату, звучал громко и властно.
Граис медленно отвел взгляд от потока воды и, повернув голову, посмотрел через плечо. В нескольких шагах от него стояли четыре человека. Впереди — Касат, одетый в традиционную одежду йеритов и, как всегда, с зачесанными назад и перехваченными на затылке шнурком волосами. Трех человек, пришедших вместе с ним, Граис видел впервые. Должно быть, это и были те самые предводители отрядов вольных, прибывшие на совет.
— Граис...— под взглядом ксеноса Касат несколько стушевался. Вид у него сделался не такой самоуверенный, как вначале. Да и голос его зазвучал спокойнее и мягче.— Граис, позволь представить тебе моих друзей.
— Прошу вас, присаживайтесь,— Граис рукой указал на большие камни, во множестве разбросанные по берегу реки.
Самый молодой из пришедшей с Касатом троицы криво усмехнулся, вышел вперед и присел на камень напротив Граиса. Остальные продолжали стоять не двигаясь.
— Меня зовут Аствир,— сказал молодой йерит,— Я предводитель отряда вольных. Наш лагерь расположен у Эртипского перевала.
— Рад знакомству с тобой, Аствир,— уважительно наклонил голову Граис.
То, что Аствир, называя свое имя, не сказал, откуда он родом, свидетельствовало о том, что он не принадлежал ни к одному из кланов. Подтверждением тому служил и платок, наброшенный на его плечи,— абсолютно белый, без каких-либо орнаментов. Поверх традиционной йеритской рубашки на Аствире был надет кожаный жилет с нашитыми на него металлическими пластинами, как у имперских солдат. Левую щеку молодого йерита от уха до рта рассекал тонкий шрам. Граис отметил, что лекарь, зашивавший разрубленную щеку, проявил немалое искусство, чтобы сделать шрам почти незаметным. И все же, стягивая кожу, шрам уродовал улыбку Аствира, делая ее похожей на язвительную усмешку.
Аствиру было не больше тридцати лет, но при этом он не испытывал ни малейших признаков неуверенности или робости, находясь в компании более старших товарищей. Даже, скорее, наоборот, трое других предводителей вольных, пусть и с некоторой неохотой, все же признавали первенство Аствира. По крайней мере, ни один из них не высказал возражений по поводу того, что Аствир взялся вести переговоры с Граисом от их имени. И вел себя Аствир при этом как хозяин, принимающий в своем доме гостей.
— Ну, с Касатом ты уже знаком,— кривая улыбка вновь пересекла лицо Аствира,— а рядом с ним стоят Малтук из Кузала и Туркан из Дастамаха.
Малтук был мужчиной среднего возраста, с мелкими чертами лица, маленьким острым носом и жиденькой светлой бороденкой. Волосы у него также не отличались густотой, и тем не менее, подобно Касату, он по-боевому зачесывал их на затылок. Руки Малтука находились в постоянном движении,— он то прятал их за спину, то складывал на груди, то, сжимая ладони в кулаки, упирал в бока, то засовывал большие пальцы за широкий наборный пояс. На поясе у Малтука висел кинжал в ножнах, аляписто разукрашенных самоцветными камнями, что сразу же выдавало полное отсутствие художественного вкуса у его обладателя. Но зато выглядел кинжал богато.
Туркан был самым старшим из четырех предводителей вольных. Его прямые, заботливо и аккуратно расчесанные волосы, так же как и ухоженная борода, были почти седыми Лицо его с высокими скулами, широко расставленными глазами и крупными чертами говорило о благородном происхождении. По орнаменту и расцветке кистей платка, наброшенного на плечи Туркана, было видно, что он принадлежит к роду Тан — одному из самых крупных и могущественных кланов.
— Да пребудет с вами вечно милость Поднебесного, благородные люди,— не поднимаясь с камня, учтиво приветствовал всех троих одновременно Граис.
— Я узнаю тебя,— не ответив на приветствие, произнес Туркан.— Много лет назад я был на одной из твоих проповедей.
— Не исключено,— улыбнулся Граис.— К сожалению, я не мог запомнить всех тех, кто приходил слушать меня.
Аствир чуть приподнял левую руку и сделал серьезное лицо.
— Нам нужна твоя помощь, Граис,— сказал он.
— Разве Касат не передал вам содержание нашей с ним беседы? — удивился Граис.
— Для Касата характерно проявлять необдуманную поспешность.— Аствир бросил быстрый, отнюдь не дружеский взгляд в сторону Касата.— Он не принял во внимание того, что тебя давно не было в Йере. Тебе конечно же требуется время: нужно осмотреться и разобраться в том, что происходит сейчас в стране. Я не сомневаюсь, что скоро ты не только поймешь необходимость назревших перемен, но и примешь их всем сердцем. Ведь мы, вольные, на деле осуществляем то, к чему ты призывал людей в своих проповедях.
— Серьезно? — Граис удивленно поднял бровь и обвел взглядом всех присутствующих.— Может быть, кто-нибудь и пример привести сможет?
— «Сила оружия ведет к уничтожению»,— процитировал памяти Туркан.— Это твои слова, Граис.
— Мои,— не стал возражать ксенос.— Но пока я еще не улавливаю никакой связи.
— Сила нашего оружия уничтожит власть Кахимской империи в Йере,— пояснил свою мысль Туркан.
— Я имел в виду, что сила оружия ведет к уничтожению того, кто взялся за него,— возразил Граис.
— Как же ты представляешь себе борьбу без оружия? — воскликнул Малтук, положив ладонь на рукоять кинжала.
Граис улыбнулся и, наклонившись, зачерпнул ладонью воду из реки.
— Нет ничего мягче и слабее воды,— произнес он, глядя на то, как вода капля за каплей вытекает у него между пальцев.— Но при столкновении с твердостью и силой никто не способен победить ее. Через слабость побеждают силу. Через мягкость побеждают твердость. Человек в жизни — мягкость и слабость. В его смерти — твердость и сила. Твердость и сила — это попутчики смерти. Мягкость и слабость — это попутчики жизни.
— «Верные речи не красивы. Красивые речи неверны»,— произнес Туркан.— Это тоже говорил ты, Граис.
— Верно,— улыбнулся ксенос.— Но познание — не речь, а речь — не познание. И если ты заметил противоречие в моих речах, так скажи мне об этом.
Туркан хотел было что-то ответить, но Аствир жестом велел ему молчать.
— Если уважаемый Малтук и досточтимый Граис пожелают продолжить свой философский спор,— сказал он,— то смогут вернуться к нему чуть позже. Сейчас я бы хотел перейти к просьбе, с которой мы все собирались обратиться к тебе, Граис.
— Я готов выслушать тебя,— учтиво ответил Граис.— Но не могу обещать, что выполню то, о чем ты собираешься просить.
— Я не стану просить тебя взять в руки меч,— лицо Аствира вновь исказила кривая улыбка,— я хочу только, чтобы ты помог нам узнать: правду говорит человек или лжет.
Ксенос впервые за весь разговор с интересом посмотрел на йерита.
— Ты говоришь о каком-то конкретном человеке? — спросил он.
— Да,— наклонил голову Аствир.— Вчера вечером мои воины поймали в окрестностях нашего лагеря человека. Это был молодой йерит, по виду весьма состоятельный. Когда его задержали, он сказал, что сам искал вольных, чтобы сообщить им весьма важную информацию. То, что он рассказал, действительно может спасти всем нам жизнь. Но только в том случае, если человек говорит правду. Если же он лжет, мы рискуем угодить в хитрую ловушку, из которой вряд ли кому-то удастся выбраться живым. Как раз в это же время прискакал гонец от Касата с известием о том, что в его лагере находится знаменитый Граис из Сиптима. Я много слышал о твоих удивительных способностях, а потому и прихватил этого информатора с собой, надеясь, что ты сможешь распознать, содержится ли правда в его словах.
Аствир умолк, ожидая ответа.
Какое-то время Граис так же молча смотрел в глаза Аствира. Затем он медленно провел влажной ладонью по лицу.
— Я должен знать, о чем именно идет речь,— сказал Граис.
— Конечно,— поспешно кивнул Аствир.— Он рассказал...
— Я хотел бы услышать это от него самого,— перебил Аствира Граис.— Так мне будет легче его понять.
— Ты будешь разговаривать с ним здесь? — спросил Аствир.
— Если никто не имеет ничего против...— Граис по очереди посмотрел на каждого из присутствующих.
Аствиру согласие остальных, похоже, не требовалось. Он сунул два пальца в рот и звонко свистнул. Тотчас же из-за кустов выбежал человек и кинулся к Аствиру.
— Давай сюда пленника! — махнул рукой Аствир.
