Марик Лернер - Будущее воина
Уже за спиной ожидаемо раздалось сквалыжное:
– И не надейся украсть, все траты проверю!
– Еще раз посмеешь с такими отвратными словами рот открыть – вобью зубы в глотку. Да чтобы я подвел доверие нашего Рикса!
– Брат твоей самки опять недоволен, – сказал Возмездие. – Почему нельзя от него избавиться? У тебя все равно не одна.
– Не твое дело, – привычно отрезал.
Тонкости семейной жизни и для чего существует брачный контракт, демон так и не усвоил. Он на жизнь и отношения между людьми смотрел проще. Убить-подчинить-обрюхатить-съесть. Данных побуждений более чем достаточно. Для чего существуют деньги, он понимал достаточно смутно, а любую политику переводил на борьбу за главенство в стае. Наверное, прав и так легче жить. Увы, не выходит.
Вот чего от него не скрыть – это отношений с женщинами. Сразу чует. Одна радость, проболтаться не может. Ссора с женой Блору ни к чему. Кстати, и по поводу ее брата. Проще найти тому занятие и убрать подальше.
– Брат мой Нгоби, – останавливаясь у лошадей, сказал негромко, стараясь не обращать на себя внимания остальных, – скоро начнутся проливные дожди, делающие непроходимыми дороги. Плотной блокады не выйдет. По морю доставят имперцам людей и продовольствие. Больше того, они смогут высадиться в любой точке побережья. Все, что мы можем, – разорить провинцию и загнать как можно больше бесполезных ртов в Джабал, чтобы создать пусть не голод, но как минимум серьезные неудобства врагу.
– Хочешь, чтобы я этим занялся? – утвердительно спросил герцог.
– Твоя легкая конница как раз подходит для данной задачи. Разожги пожар во всей провинции. Пусть горит Массо до самого моря!
– Хорошо. Я отправлюсь на рассвете.
Он был доволен, получая свободу от приказов и имея возможность наградить своих всадников за чужой счет. Основные богатства в Джабале, но кто сказал, что на виллах и в городках по пути туда нечего взять.
– Удачи, – поднимаясь в седло, пожелал на прощанье Блор.
Пусть займется делом, выпустив на кого-то другого ярость. На людях он всегда подчеркнуто-демонстративно уважительно общался с шурином. Внешне они вели себя как единомышленники и равные партнеры. И все равно герцогу не нравилось его подчиненное положение, и временами это прорывалось вспышками негодования. Поэтому Блор не просто так обратился с предложением, а не указанием. Не время ссориться.
– Почему не я отправлен в набег? – потребовал утром разъяренный Франк, отшвыривая с дороги часового и врываясь в палатку, не дожидаясь, пока Блор сам вылезет.
С его точки зрения произошло унижение. Того, что он гораздо полезнее под рукой, а тяжелая кавалерия обычно не гоняется за крестьянами и не жжет их паршивые хижины, а занимается совсем другими делами, в мудрую башку не пришло. Все же исполнитель замечательный, тактик достаточно удачный, а стратег абсолютно никакой. На два шага вперед размышлять не умеет. С другой стороны, примчался выяснять отношения, а не затаил камень за пазухой. Ничуть не изменился с прошедших времен. С ним поступили несправедливо – и требует немедленного ответа и извинений. Ага, два раза.
– Потому что ты мой человек.
Радости от появления Франка Блор не испытывал. Он давно спал не больше четырех-пяти часов в сутки. Посетители и просители шли бесконечной толпой, и с каждым требовалось обговорить нужды. И без того основную массу отсеивали Денес с казначеем на подступах. Тем не менее, все вокруг вечно оказывалось заваленным бумагами и письмами. Хорошо хоть самому прилагать руку не требовалось, а можно диктовать. Парочка десять раз проверенных секретарей вечно торчала рядом. Сегодня с утра он собирался слегка осмотреться, полетав вне тела, чего не делал достаточно давно.
– Не понял, – наморщив лоб, удивился начальник кавалерии.
Теперь не выйдет. Скоро начнется.
– Одрик тебе объяснит, не мешай! – сказал, принимаясь умываться чистой водой из услужливо притащенного ведра.
Ну не втолковывать же тугодуму при свидетелях, слуги тоже уши имеют и языки, что особых трофеев герцог не возьмет. Кто мог, давно удрал за стены. С крестьян особо не разбогатеешь. А вот кровь будет. Так пусть месть и злобу копят против герцога, а с ним идут на переговоры. Анжольви фем Руди нужна быстрая победа, а вот Блору как раз гораздо приятнее затянуть компанию. Сначала холода, затем высадка в Серкане.
Пусть ограбленные и голодные взывают к справедливости, отправляя жалобы императору. Даже весь флот не сможет обеспечить продовольствием, помимо города, еще десятки тысяч беженцев, а с удравшими из двух других провинций как бы не сотни тысяч дополнительных едоков. Выгнать нельзя, накормить, если герцог хорошо выполнит задание, не удастся. Море штормовое, и часто в нем не походишь.
У него как раз появится время подготовиться к следующему наступлению. Варианты поведения в очередной раз можно пересчитать на пальцах одной руки, еще и останутся лишние. Идти на штурм или напрашиваться на сражение чревато нехорошими последствиями. Излишних потерь он себе позволить не мог. Надо выгадать время еще и на строительство нового флота.
– Ну если ты такой умный, в отличие от меня, – с сочащимся из каждого слова ядом произнес Франк, – то нетрудно догадаться о близком сюрпризе.
– Возмездие? – потребовал Блор.
– Не знаю. Он злорадствует, но без ненависти. Опасность отсутствует.
– Но хоть что-то?
– Неудобство, проблемы. Не драка.
– Стоять! – рявкнул Блор. – Что произошло?
– Еще ничего, – невинно скалясь во всю жуткую рожу, заверил Франк. – Предстоит.
– Что?
– Думаю, Одрик разъяснит, подробно и красочно.
Блор молча смотрел на старого знакомого и думал: у него внезапно прорезался юмор. Правда, любой другой при их разнице в положении взвился бы до небес. А я не стану. Угрожать глупо, ругаться тем более. Убрать с командования конницей – так под рукой подходящего нет, еще и Одрик разобидится. Но спускать наглость!
– Донесение прибыло, – влетел в шатер Рей, – сюда едет Изабелла.
– Кто?
– Жена твоя, – глубокомысленно сообщил Франк, ехидно улыбаясь. – Нынешними темпами как раз к обеду заявится, если мы не успеем сняться с лагеря и удрать.
– Зачем?
– Тебе лучше знать, зачем от нее держаться подальше.
– Придурок, – воскликнул в сердцах Блор, – вали отсюда, и чтобы не приходил без зова!
Не вовремя, ох, как не вовремя едет. И гнать поздно.
– А в чем дело? – недоумевающее спросил Рей.
Глава 16. Война продолжается
Очередная спаленная деревня уже не вызвала ни малейшего интереса. Выбитые двери, глядящие распахнутыми створками амбары, обвалившиеся крыши, следы телег на земле. Все найденное продовольствие обычно кнехтами вывозилось и отбиралось. Если не теми, так другими. Войска нужно кормить, и другого метода пока не придумали, как забрать в крестьянском амбаре. С другой стороны, мятежники попавшихся под руку фемов, здешних хозяев, чаще всего убивали. Исключения оказались крайне редки, а мужиков не трогали, если они не пытались сопротивляться.
Оттесненные на обочину, чтобы не загораживали путь, беженцы трогали двигающихся мимо ополченцев еще меньше. Плач, жалобы на происшедшее, призывы к справедливости и о помощи пролетали мимо сознания, не задерживаясь. Слишком много их попадалось раньше и наверняка встретятся впереди в не меньшем количестве. Самые умные сидели на месте или попрятались в ближайших горах, что, впрочем, вовсе не гарантировало от дальнейших неприятностей.
Пятый день армия шла по основному тракту вдоль побережья, и зрелище стало привычным. Этим еще повезло. Крестьян редко трогали всерьез. Мало у кого из них можно разжиться чем-то ценным. Золото у таких не водилось, а остальное добро редко брали. По территории провинции носились шайки конных налетчиков, опустошавших земли Массо. Обременять себя тяжкой поклажей они не желали и чаще просто бросали в огонь любовно лелеемые хозяевами вещи. Вот до девок нередко оказывались весьма охочи, случалось и забирали с собой. Участь подобных была тяжела и неприятна.
Множество людей, внезапно лишившись земель и имущества, потрясенные, отчаявшиеся, наводнили дороги, перемещаясь в повозках или пешком. Жизнь в провинции намеренно делали столь невыносимой, что даже в небольших городках, где присутствовал десяток-другой вооруженных фемов, предпочитали бросить дома и податься куда подальше. Основное количество населения собралось в прибрежном гиганте – Джабале.
Расположенные во внутренних областях не очень широкой равнины города редко насчитывали больше пяти тысяч человек. Люди в них не составляли некой однородной категории. Имелись богачи с собственными огромными владениями и свободные бедняки, с трудом зарабатывавшие себе на жизнь. Для грабителей происхождение и наличность имели мало значения. Полудикие пастухи из Чапара, получив отпор, нередко возвращались, объединившись с другими отрядами, и тогда пощады не давали никому.
