Александр Афанасьев - Время нашей беды
«Тойота» тормознулась метрах в пяти‑семи от меня. Нас – Анвара, меня – спасло, видимо, только то, что машина была гражданская, а боевики заметили милицейскую машину и открыли огонь по ней, все отвлеклись на нее. Но так мы выиграли несколько секунд, не больше…
Из «Тойоты» с водительского места выскочил человек, прикрываясь дверью, открыл беглый огонь из пистолета. Один из боевиков уже куда‑то бежал, еще у одного был за спиной длинный, черный кейс на ремне. Придурок! Водительская дверь не защитит от пуль, это иллюзия укрытия! В следующее мгновение по «Тойоте» открыли огонь сразу из двух автоматов, стрелок прекратил огонь, повернувшись, я увидел, что он лежит.
У меня позиция была наилучшей, если меня не начнут добивать, между мной и стрелками – бетонная плита подъезда, это не дверь машины, ее только пулемет возьмет. Или СВД. И по‑хорошему мне надо тут сидеть и не дергаться.
А по‑плохому…
Заметив, что начал движение фургон «Газель», я решился в надежде, что они решат, будто сопротивление подавлено и машина отвлечет их. Перебежал к «Тойоте», прямо по газону… по мне открыли огонь, заметили, но припаркованные в ряд у подъездов машины спасли меня, были слышны только гулкие удары пуль о кузова. Сделал еще рывок, перебежал к «Тойоте»… сунулся внутрь… лучше всего так, через салон, потому что в этом случае между мной и стрелками – целый двигатель. И тут же наткнулся на «Витязь»[21], лежащий на пассажирском сиденье…
– Зашибись!
Это слово я, кажется, выкрикнул.
По «Тойоте» вели огонь, мне за шиворот посыпалось стекло и пахло горелым. Но я сумел выбраться и свалился на асфальт, залег…
И увидел чьи‑то ноги…
Сволочи!
Ошибку совершили уже они. Обычным укрытием при перестрелке в городе является машина. Но это – очень коварное укрытие. И одна из причин коварства – у машины есть дорожный просвет. Ты думаешь, что кузов машины тебя защитит, но ноги твои не защищены, и ты можешь получить очень тяжелое ранение неожиданно для себя.
Прицелившись, я дал короткую очередь и попал – тот, чьи ноги я видел, пошатнулся и упал. Я выстрелил еще раз.
В следующее мгновение в моем поле зрения оказались сдвоенные шины «Газели», и я начал стрелять по ним. Попал…
Фургон на пробитой резине все‑таки тронулся…
– Банан поранений!
– Він за автiвками! Зліва!
– Стріляй!
– Поїхали! Поїхали!!
Так получилось, что Банан в тот момент, когда получил ранение, снимал с плеча кейс с винтовкой и упал – выронил его.
– По колесам б’є!
– Сука!
– Поїхали!! Швидко!!!
Они сумели затащить Банана в машину, уже на ходу – но без его винтовки. Мирный казанский двор моментально превратился в зону АТО… в Краматорск или Мариуполь…
– Живий?!
– Нога… нога…
– Жгут затягни, швидко!
– Колесо спускає.
– Газуй!
Передок «Газели» врезался в ментовский «Форд», водила был опытный, он знал, как передвигаться по городу, перекрытому баррикадами, – нельзя бить стоящую машину в лоб, надо бить так, чтобы ее развернуло. «Форд» сдвинулся в сторону, проскрежетал по кузову – но им удалось‑таки вырваться на волю. Левая часть машины едва заметно поднялась, потом опустилась – они проехали по убитому ими менту.
– Куди?
– На трассу давай! На трассу!
Машина повернула вправо, начала разгоняться – дорога шла под уклон…
Они вылетели на трассу – и тут лопнуло поврежденное еще там, во дворе, колесо. Водитель заорал что‑то нецензурное, машину начало разворачивать – и тут их догнал идущий на большой скорости «Ман»…
– Цел?
Моя рука легла на грудь Анвара, я ждал ощутить влагу и теплоту крови – но натолкнулся только на что‑то плотное. Бронежилет! У него был бронежилет!
– Лежи!
Я побежал к подъезду, на ходу перекидывая магазин в автомате с наполовину опустошенного на полный. На «Витязе» это удобно – там в комплекте к автомату идут стяжки, по два магазина разом – очень удобно и не надо сматывать магазины, как раньше, изолентой, да еще и «валетом», как некоторые несознательные люди делают. Перекинул – и у тебя опять свежий магазин…
Никого не было, я целился по подъезду, но из него не стреляли – значит, ушли все. На асфальте – черные мазки… кровь. А вон… валяется здоровенный чехол, интересно, что это там такое…
И тут с трассы донесся знакомый грохот… приглушенный, но его ни с чем не спутаешь. Глухой и тупой звук – удар металла о металл, визг тормозов, скрежет…
Это и решило все – схватив тяжеленный чехол, я побежал туда, куда скрылась битая «Газель». Пробежал мимо искореженного «Форда» – один из сотрудников лежал рядом… бросались в глаза его ноги. Даже смотреть страшно…
Мы не можем вернуть тех, кого потеряли. Но мы можем за них отомстить…
Не помню, чьи это слова…
Но это – правда…
– Дмитро?! Цел?!
Один из бандеровцев, пострадавший при столкновении и опрокидывании меньше всего, сумел выбить ногами заднюю дверь «Газели». К машине уже бежали люди…
– Что…
Из черного чрева машины застрочил автомат, один из водителей, которые хотели помочь, упал, за ним – второй. Остальные бросились в стороны, кто‑то – убегать…
– Дмитро мертвый!
Да, действительно, один из террористов был убит – при опрокидывании он свернул себе шею. Еще двое, включая водителя, ранены. Способными действовать оставались только двое…
Один из боевиков, тот, который стрелял, выбрался из «Газели» и первое, что он увидел, – стоящий неподалеку «Форд Эксплорер» с открытой дверью. Его водитель лежал рядом – он остановился, чтобы помочь, и получил за это пулю.
Вдалеке уже слышался вой сирен…
– Мыкола?! – Им приказали в первую очередь спасать снайпера, даже первее, чем гуртового. – Тащи Банана!
Привычно вжикнула молния – и я увидел прикрепленную к кейсу ремнями винтовку. С первого взгляда было видно – не «АК», не «Сайга» – какой‑то из вариантов «AR10». Простой, прямой приклад, длинное цевье, явно заводской глушитель, оптический прицел – тоже дорогой, как минимум десятикратного увеличения, а скорее – даже больше. Скупые линии ствольной коробки, привычные для спортивного стрелка органы управления… о, досылателя нет! В оружии серий «AR15/AR10» обычно на ствольной коробке есть кнопка принудительного дозакрывания затвора – это сделано потому, что механизм этих винтовок намного чувствительнее к загрязнению, чем «калашников», и потому что в этих винтовках нет жесткой связи между рукояткой перезарядки и самим затвором – это не «калаш», где бывает, что закрывают затвор, ударяя по его рукояти ногой. Но на некоторых винтовках, особенно тех, что изначально строились как снайперские, такой кнопки нет – я слышал объяснение, что если патрон в патронник не зашел, то силой его лучше не досылать. Снайперу задержка в стрельбе более позволительна, чем пехотинцу…
Тут же в отдельных кармашках лежали снаряженные магазины, магпулы. Я выдернул один, посмотрел… патроны явно не армейские, но высокого качества, не наши с крашеными гильзами, которые только «калаш» и выдерживает. Безупречные, ровные формы, золотистый блеск, острый носик…
Выстрелы – где‑то там, на трассе.
Начали…
Присоединил магазин, дослал. Прицел включать не надо, я его и трогать не буду – думаю, хозяин этой винтовки ее пристрелял. На триста… на четыреста… значит, на коротких дистанциях пойдет с превышением. Жалко, что нет таблицы, – некоторые стрелки, и я в том числе, на снайперском оружии записывают поправки при стрельбе на разные дистанции и крепят записку к прикладу – своего рода профессиональная вежливость. Но этот снайпер все держал в уме. На пятьсот и далее без пристрелки – я бы не рискнул стрелять, – но тут и двухсот нет, так что рискну. Это дистанция – даже не для снайперской винтовки, обычный автомат и то справится…
Вижу!
Перевернутая «Газель», неподалеку – квадратный «Ман», знакомые бело‑красные буквы «Магнита». какое‑то движение… ага!
У меня было преимущество – позиция выше. Решил не ложиться, стрелять с колен – с обоих, и напрасно ухмыляетесь, попробуйте – позиция устойчивая, и из нее можно как встать, так и лечь. Мотанул ремень на руку… нет, с колен проблемно – винтовка тяжелая, тяжелее «Сайги», а ремень под меня не отрегулирован. Выставил левое колено вперед, на него руку, цевье – на ладонь. Прицел оказался выставленным на минимальную кратность, пятерку – но мне больше не надо. Хороший прицел, светлый…
Кого ты тащишь?..
Я увидел через прицел лежащего на асфальте человека, потом – автомат, болтающийся на боку какого‑то ублюдка… и дожал спуск.
Банан был крепким, он выжил в уличных боях в Краматорске и, закусив губу, несмотря на обе простреленные ноги, а одна еще и была сломана пулей, – добрел до «Форда» и рухнул назад. Сидевший за рулем бандеровец обернулся и увидел, как Мыкола ринулся к «Газели»…
