Алексей Калугин - Забыть резервацию
Несчастный толстяк ничего не знал ни о какой телефонной линии. Тейнеру показалось, что он вообще не очень ясно понимает, о чем его спрашивают. Он только мелко тряс головой да то и дело стирал большим пальцем влагу, выступавшую в углах воспаленных глаз.
Перед тем как уйти, директор банка бросил жалобный взгляд на Юргена и дрожащим голосом принялся торопливо рассказывать о том, что он до последнего пытался выполнять свой долг и если бы не дети, оставшиеся дома, он ни за что бы не покинул помещение центрального банка…
– Все в порядке, – Юрген подошел к толстяку и, обняв его за плечи, повел к двери. – Не волнуйтесь, с вас уже сняты все обвинения.
Сдав толстяка на попечение Черникова, Юрген вернулся на свое место.
– У него погибли жена и двое детей, – указал он взглядом на дверь, закрывшуюся за директором банка. – Врачи говорят, что для того, чтобы не вспоминать о близких, его сознание зациклилось на чувстве вины перед корпорацией. Он считает, что банк был ограблен и теперь его непременно отдадут под суд. Вообще-то обычно он ведет себя нормально. Должно быть, сейчас его напугала ваша форма и незнакомые лица.
– Наверное, у многих из тех, кто сейчас находится в Сельскохозяйственной зоне, погибли родственники, – с сочувствием произнес Осато.
– Почти у каждого, – сказал Юрген. – Если бы вы знали, чего мне стоило в первые дни удержать людей, рвущихся на поиски своих друзей и близких. Мне пришлось выставить посты возле лифтов и выходов на пожарную лестницу, отдав приказ стрелять в каждого, кто попытается открыть дверь. Многие из тех, кому этот приказ спас жизнь, до сих пор считают меня своим личным врагом.
– Приказ порою бывает труднее отдать, чем выполнить, – с пониманием кивнул Тейнер. – Однако вернемся к нашим… к нашему телефону. Что ты думаешь по этому поводу, Юрген?
– Наверное, не следует пренебрегать такой возможностью, – ответил Юрген. – Тем более что другой возможности выбраться из Сферы лично я не вижу. Если воспользоваться лифтом…
– Лифт не годится, – перебил его Стинов. – Ом может остановить его в любой момент.
– Тогда остается только пожарная лестница. Для наблюдения за резиновыми тварями мы используем светопроводящие волокна. В первые дни занятые нами секторы были облеплены ими со всех сторон. Но вот уже дней пять, как большинство из них куда-то исчезло. Поблизости от каждой точки наблюдения все время находятся не более пяти-десяти особей. С помощью вашего оружия их можно нейтрализовать.
– Рядом могут находиться варианты, пребывающие в неактивном состоянии, – заметил Осато.
– Главное – успеть проскочить мимо них, – сказал Хук.
– А как возвращаться назад?
– Разберемся, – махнул рукой Хук. – Сначала нужно дело сделать.
– Еще одна проблема – как попасть в машинный зал? – задал вопрос Юрген. – Код доступа был известен только старшему управляющему, его помощникам и старшим групп операторов, наблюдавших за состоянием поля. Никого из них в нашей колонии нет.
– Значит, кто-то из операторов остался в машинном зале?
– Они покинули его, после того как было объявлено об эвакуации. Но дверь машинного зала снабжена автоматическим запором.
– У меня есть универсальный ключ, – сказал Кашин. – Он откроет любую дверь в Сфере.
– Давай его сюда, – требовательно протянул руку Юрген.
– Пожалуйста, – Кашин кинул на стол пластиковый электронный ключ. – Ключ снабжен системой дактилоскопической идентификации личности пользователя, так что никто, кроме меня, не сможет им воспользоваться.
– Ты забыл о моей коллекции пальцев? – строго посмотрел на Кашина Хук.
Представитель корпорации ничего не ответил.
Юрген внимательно осмотрел ключ и вернул его Кашину.
– Все именно так, как он говорит. Предлагаю отложить поход в машинный зал до завтра. Вам нужно отдохнуть, а мне – подготовиться к операции. Вам понадобятся еще люди, господин полковник?
Тейнер окинул взглядом свою команду.
– Думаю, что справимся своими силами.
Глава 23
Чужая душа
Черников проводил группу Тейнера до построек, отведенных под жилье. В углу одного из бараков, в котором прежде обитали работавшие на плантации клоны, для вновь прибывших было отгорожено небольшое помещение с отдельным входом. У стены стояла осветительная панель, снятая с потолка сектора и подключенная к сети с помощью тянущегося по полу шнура. Несколько ящиков различных размеров заменяли стол и стулья.
– К сожалению, с постельными принадлежностями дело обстоит плохо, – смущенно улыбнулся Черников. – Так что устраивайтесь сами, как можете.
– Ничего, нам не привыкать, – одобрительно похлопал его по плечу Латимер.
– Девушка останется с вами? – посмотрел в сторону Нади Черников. – Или проводить ее в женскую секцию?
– Если можно, я пока побуду здесь, – Надя посмотрела на Тейнера жалобным взглядом. – Позже я уйду.
– Как хочешь, – не стал возражать Тейнер.
– Я распоряжусь насчет еды, – сказал Черников и выскользнул за дверь.
Люди еще не успели как следует устроиться на новом месте, а их заботливый опекун уже вернулся, держа в руках стопку одноразовых пластиковых тарелок. На верхней лежали крупные, спелые помидоры. Вместе с Черниковым пришел невысокий паренек лет пятнадцати. Поставив на стол два больших армейских термоса, он тут же исчез.
– С посудой попрошу вас обращаться поаккуратнее, – говорил Черников, расставляя тарелки на ящике, выполнявшем роль стола. – Она хоть и одноразовая, но другой у нас нет, и, вопреки названию, приходится использовать ее по нескольку раз.
Он открыл термос, из которого повалил густой, ароматный пар.
– Картошечка! – потянув носом, догадался Волков.
– Точно, – подтвердил Черников. – Питаемся главным образом тем, что растет на плантации.
– А как вам удается готовить на пятьсот человек?
– Соорудили несколько чанов с электроподогревом.
– Ну, для нас-то после консервов картошечка в радость!
Хук ножом разломил пополам белую, рассыпчатую картофелину и, насадив половинку на острие, осторожно, чтобы не обжечься, откусил кусочек.
– Вообще-то не мешало бы подсолить, – заметил он.
– Увы, – развел руками Черников. – Ни соли, ни перца, никаких других специй. Никто не догадался захватить с собой во время бегства.
– Терпеть не могу несоленую пищу, – разламывая еще одну картофелину, сказал Хук. – Если нам придется задержаться здесь надолго, то первое, что я сделаю, – пойду и отобью у вариантов мешок соли.
– Тогда прихвати еще и чаю. С напитками у нас дело тоже обстоит плохо, – сказал Черников, открывая второй термос меньшего размера. – Шеф велел выделить для вас из неприкосновенного запаса.
– Со спиртным, как я понимаю, тоже напряженка? – спросил, наливая себе чаю, Хук.
– Ну, это как сказать, – лукаво глянул на него Черников. – Имеется двухсотлитровая канистра этилового спирта. Правда, шеф приказал приставить к ней охрану. Но если есть желание…
– Нечего баловаться, – строго посмотрел на Хука Тейнер.
– Да я просто так спросил, – обиделся Хук.
Посмеиваясь, Черников присоединился к общей трапезе.
Трудно сказать, был ли это поздний завтрак или ранний обед, но ели все с аппетитом.
Наевшись, Волков и Латимер решили сходить справиться, как дела у Вельта. Черников вышел вместе с ними на улицу, чтобы показать, где находится медицинский стационар. Следом за ними вышел за дверь и Тейнер.
– Я хотел предупредить тебя, что за Кашиным требуется постоянный присмотр, – сказал он Черникову, когда двое других ушли.
– Не беспокойтесь, господин полковник, – улыбнулся Черников. – Шеф меня уже проинструктировал. Можете отдыхать спокойно.
– Отлично, – устало улыбнулся Тейнер.
Он хотел было вернуться в барак, но в этот момент дверь открылась и на улицу вышли Надя и Кашин.
– Надя хочет отдохнуть, – сказал Кашин, обращаясь одновременно к Тейнеру и Черникову. – Я провожу ее.
– Да не надо никуда провожать, – Черников указал рукой на дверь соседнего барака. – Все рядом.
– Мы сначала немного прогуляемся, – Кашин обвел благоговейным взглядом окрестности. – Какая-никакая, а все же природа.
– Точно, – расплывшись в улыбке, кивнул Черников. – Зелень, цветочки. Разве что только пташки не поют.
Быстро глянув на Тейнера, он взглядом дал понять, мол, не извольте беспокоиться, господин полковник!
Тейнер кивнул в ответ и направился в барак. Судя по всему, Черников пользовался у Юргена доверием, а следовательно, на него можно было положиться. Его неумолчная болтовня и зачастую глуповатые улыбочки скорее всего являлись всего лишь привычной маской, за которой скрывался опытный и исполнительный работник.
Стинов с Осато уже улеглись спать. Хук, сидя в углу на ящике, перебирал свою винтовку.
– С чего это вдруг Кашин начал проявлять интерес к Надежде? – негромко спросил Тейнер.
