Алексей Калугин - Забыть резервацию
– С чего это вдруг Кашин начал проявлять интерес к Надежде? – негромко спросил Тейнер.
– Кто его знает, – не отрываясь от своего занятия, ответил Хук. – Подсел к ней, начал на ушко что-то нашептывать… Скользкий он тип.
– Это я и без тебя знаю, – устало опустившись на ящик, Тейнер привалился спиной к стене. – Да только Надя уже не маленькая, а мы ей не отец с матерью.
– Это точно, – согласился Хук и, оттянув, щелкнул пружиной затвора.
Тейнер чувствовал, что нужно прилечь отдохнуть. Но сил подняться с ящика не было. Глаза закрывались сами собой. Незаметно для себя Тейнер задремал, сидя на ящике.
Он проснулся, когда вернулись Волков и Латимер.
Хук спал, положив рядом винтовку. Невдалеке от него лежал, подложив под голову сложенную куртку, Кашин. Поджав ноги, у стены сидел бдительный Черников. В руках у него была коробочка детской электронной игры.
– Как Вельт? – потянувшись, негромко спросил Тейнер.
– Плохо, – присаживаясь на ящик, так же тихо ответил Волков. – Местные врачи, что твои хилеры, лечат все болезни голыми руками. Нужно будет отдать им наши аптечки – хоть какое подспорье. У Вельта начался некроз. Врачи предлагают ампутировать ногу. Это единственный способ, которым можно спасти ему жизнь. Если даже бы у них имелся искусственный коленный сустав, они не смогли бы произвести имплантацию в тех условиях, в каких им приходится работать.
– Что сам Вельт?
– Орет, что не позволит оттяпать себе ногу. Но врачи утверждают, что если не сделать этого, то в ближайшие день-два некроз распространится по всему телу. В конце концов решили еще день подождать. Если нам удастся связаться с руководством корпорации и спасательная операция начнется немедленно, то, возможно, ногу Вельту еще удастся сохранить.
Волков говорил, как всегда, ровно, неторопливо, чуть растягивая слова. Голос его был почти лишен эмоциональной окраски. По натуре он был фаталист.
У Тейнера же в душе все клокотало. По его, как он считал, вине человек мог на всю жизнь остаться калекой. И он не пытался найти для себя оправдания в том, что и сам не подозревал, чем обернется это простое на первый взгляд задание.
Пользуясь редкой возможностью спокойно отдохнуть, почти все проспали до утра. Один только неугомонный Хук, поднявшись в три часа ночи, отправился узнать, как идет подготовка к предстоящему походу в машинный зал.
Юргена он нашел в кабинете – тот, похоже, не собирался ложиться спать. Кроме него, там находились еще трое человек со значками службы безопасности, которым Юрген давал какие-то указания.
– Привет, – остановившись на пороге, мрачно буркнул Хук.
Юрген поднял на него взгляд покрасневших от бессонницы глаз и молча указал на стул.
После того как подчиненные ушли, Юрген с наслаждением потянулся всем телом, разминая затекшие суставы, и с интересом посмотрел на Хука.
– Не спится? – спросил он.
– Я не привык много спать, – ответил Хук. – Что нового?
– Проверили «посты» вариантов. Все по-прежнему – не больше десятка особей возле каждой точки. Однако отмечено какое-то странное движение вариантов в шахтах лифтов. В свое время они пытались ворваться в сектор, используя этот путь, но мы заварили створки лифтовых дверей. Не пойму, что они затевают на сей раз.
– Безмозглые твари, – презрительно и одновременно с отвращением дернул углом рта Хук.
– Точно, – согласился Юрген. – Но зато у них, похоже, отсутствует инстинкт самосохранения. Поэтому от них можно ожидать все, что угодно. Стинов был прав, отказавшись использовать лифт в качестве средства доставки группы к машинному залу.
– Значит, остается пожарная лестница?
– Конечно, соваться на лестницу без оружия было бы чистым самоубийством. Но вы неплохо экипированы. От машинного зала нас отделяют два стандартных уровня Сельскохозяйственной зоны. Лестница выходит в коридор, ведущий к входу в машинный зал. Закрыв за собой дверь, вы окажетесь в безопасности.
– Только в том случае, если в машинном зале нет вариантов.
– Их там просто не может быть. Я уже говорил, что дверь машинного зала снабжена автоматикой, не позволяющей ей оставаться открытой.
– А как мы попадем назад в сектор? Просто вернемся, постучим в дверь и попросим, чтобы нас впустили?
– Ты получишь катушку с телефонным проводом. Как только доберетесь до машинного зала, подключишь его к любому телефонному аппарату или к аудио-систу в шлеме. Таким образом, мы будем знать обо всем, что у вас происходит. Этот же шнур можно будет подсоединить и к телефонной линии, которую вы надеетесь отыскать. Тогда все дальнейшие переговоры с руководством «Скейлс» можно будет вести прямо отсюда. Думаю, что совершить прогулку к машинному залу во второй раз варианты нам уже не позволят.
– Я смотрю, у тебя уже все продумано, – в голосе Хука помимо его желания прозвучало одобрение.
– Работа такая, – устало улыбнулся в ответ Юрген.
Хук испытующе посмотрел на собеседника.
– Никак не могу взять в толк, – спросил он после короткой паузы. – Каким образом ты в свое время заделался в террористы? Ты же отличный специалист в организации системы безопасности. Такого, как ты, любая контора с руками оторвет. Ну, сейчас случилась беда с вариантами. А так ведь, согласись, работа непыльная. И зарабатываешь, должно быть, не меньше, чем когда был нелегалом, и жить можно спокойно, не оглядываясь на каждом шагу. Какого рожна тебе было нужно?
Улыбка, как приклеенная, застыла на лице Юргена. Пальцы лежащей на столе ладони поднялись и упали один за другим, выбив короткую дробь.
– Хочешь отпустить мне былые грехи?
– Свои грехи сам ешь, – без тени улыбки ответил Хук. – С меня и моих довольно. Завтра, – Хук автоматически взглянул на часы, – вернее, уже сегодня нам предстоит серьезная операция, успех которой будет в немалой степени зависеть от четкости и согласованности наших совместных действий. Я уважаю тебя как профессионала. Но, не понимая мотивов твоих поступков, я не могу тебе доверять.
Откинувшись на спинку стула, Юрген приложил отставленный указательный палец к подбородку. Взгляд его пронзительно-голубых глаз встретился со взглядом прищуренных глаз Хука. Борьба двух взглядов продолжалась около минуты.
– Согласен на ничью, – предложил Юрген.
– Пойдет, – кивнул Хук. – Если ответишь на мой вопрос.
– Самое удивительное, что ты первый, кто задал мне его, – сказал Юрген. Наклонившись, он поставил локти на стол. – Ты в курсе, что в свое время я служил в Департаменте охраны порядка?
– Слышал такое.
– А известно ли тебе, за что меня оттуда с позором выставили?
– В общих чертах.
– В общих чертах, – Юрген снова откинулся на спинку стула. – Я командовал диверсионной группой во время операции по ликвидации незаконных вооруженных формирований колумбийских сепаратистов. Моему отряду было приказано взорвать оружейный склад противника. Мы отлично справились с поставленной задачей. Сепаратисты лишились почти всех своих запасов оружия, что заставило их прекратить активные боевые действия и пойти на мирные переговоры. А позднее выяснилось, что сепаратисты в качестве заложников на складе держали представителей местной администрации. На кого-то нужно было повесить ответственность за смерть невиновных, и я был выбран в качестве козла отпущения. Служебное разбирательство закончилось тем, что мне было предложено либо отправляться под трибунал, либо написать рапорт об отставке. Что бы ты выбрал на моем месте?
– То же самое, что и ты, – не задумываясь ответил Хук.
– Это совершенно незаслуженное наказание стало для меня, как… – Юрген щелкнул пальцами, подбирая точное сравнение. – Короче, я отреагировал на него так же, как и Ом на выстрел по нему из гранатомета. Конечно, можно было найти себе и другое занятие, но обида и злость заставили меня искать способ доказать всем и в первую очередь Департаменту, что я не разменная монета и стою гораздо больше того, во что меня оценили.
– Ну и как, доказал? – спросил после паузы Хук.
– На самом деле я занимался тем, что пробивал головой глухую стену. Но понял это только тогда, когда, проделав все же в стене дыру, оказался в соседней камере. Не жди от меня оценки собственных действий. Я не собираюсь оправдывать себя или винить обстоятельства. Просто я считаю, что мне нужно было пройти именно этим путем, для того чтобы обрести свое нынешнее состояние. – Угол рта Юргена дернулся в попытке улыбнуться. – Ну как, мне удалось ответить на твой вопрос?
– Вполне, – Хук поднялся со стула. – Ладно, пойду к себе.
Возле двери он обернулся.
– Послушай, но ведь это значит, что Ома тоже можно остановить и заставить одуматься?
– Кто знает, – пожал плечами Юрген. – Чужая душа – потемки.
– Душа, – задумчиво повторил следом за ним Хук. – А есть ли она у варианта?
