Кассандра Клэр - Город падших ангелов
— Я не могу прожить остаток жизни с тем, что люди нападают на меня, а метка убивает их, — сказал Саймон. — Мне нужно знать, кто пытается меня убить. Джордан помогает мне в этом. Джейс тоже.
— Неужели ты думаешь, что Джордан помогает тебе? Потому что у Конклава есть связи с Защитниками. Мы можем его заменить.
Саймон колебался.
— Да, — сказал он. — Я действительно думаю, что он помогает. И я не всегда могу положиться на Конклав.
— Хорошо. — Изабель прислонилась к стене. — Ты когда-нибудь задумывался, почему я так сильно отличаюсь от моих братьев? — спросила она без предисловий. — Алека и Джейса, я имею в виду.
Саймон моргнул.
— Ты имеешь в виду, кроме того, что ты девочка, а они… нет?
— Нет. Не это, идиот. Я имею в виду, посмотри на них. У них нет проблем с тем, чтобы влюбится. Они оба влюблены. Своего рода навсегда. Посмотри на Джейса. Он любит Клэри как не любит никого другого в мире и никогда не будет. С Алеком то же самое. И Макс, — ее голос надорвался. — Я не знаю, как бы это было у него. Но он верил каждому. И, как ты мог заметить, я не доверяю никому.
— Все люди разные, — сказал Саймон, стараясь казаться понимающим. — Это не значит, что они счастливее, чем ты…
— Конечно, означает, — сказала Изабель. — Думаешь, что я не понимаю этого? — Она сурово посмотрела на Саймона. — Ты знаешь моих родителей.
— Не очень. — Они никогда не хотели, чтобы Изабель встречалась с вампиром, и Саймона не особо радовало осознание того, что он был всего лишь последним в длинном ряду нежелательных женихов.
— Ну, ты знаешь, что они оба были в Кругу. Но я уверена, что ты не знал, что все это затея моей матери. Мой отец никогда не питал энтузиазма к Валентину или любому из Круга. А затем, когда все случилось, и они были изгнаны, они осознали, что практически разрушили свои жизни, думаю, что он винил ее. Но у них уже был Алек и должна была появиться я, так что он остался, хотя думаю, что он хотел уйти. А потом, когда Алеку было около девяти, он нашел кого-то еще.
— Вау, — сказал Саймон. — Твой отец изменял матери? Это… это ужасно.
— Она рассказала мне, — сказала Изабель. — Мне было около тринадцати лет. Она рассказала мне, что он хотел бросить ее, но они узнали, что она была беременна Максом, поэтому они остались вместе, и он порвал отношения с другой женщиной. Мать не сказала мне, кем она была. Она просто сказала мне, что нельзя доверять мужчинам. И она сказала мне, никому не рассказывать.
— А ты? Рассказала кому-нибудь?
До сих пор, нет, — Изабель сказала.
Саймон подумал о маленькой Изабель, хранящей тайну, ни разу не обмолвившись никому, скрывая ее от своих братьев. Знать вещи про их семью, которые они никогда не узнают.
— Она не должна была просить тебя делать это, — сказал он сердито. — Это было несправедливо.
— Может быть, — сказала Изабель. — Я думала, что это делало меня особенной. Я не думала о том, как это, возможно, изменило меня. Но я наблюдаю, как мои братья дарят свои сердца, и задумываюсь над тем, что все могло быть иначе. Сердца хрупки. И мне кажется, что даже когда залечиваешь раны, уже никогда не будешь таким как прежде.
— Может быть, ты станешь лучше, — сказал Саймон. — Я знаю, что я стал лучше
— Ты имеешь в виду Клэри, — сказала Изабель. — Потому что она разбила твое сердце.
— На мелкие кусочки. Знаешь, когда кто-то предпочитает своего собственного брата тебе, это не прибавляет уверенности. Я думал, что как только она осознала, что никогда не будет с Джейсом, она отступит и вернется ко мне. Но теперь я наконец понял, что она никогда не разлюбит Джейса, независимо от того будет она с ним или нет. И я понял что, если она была со мной только потому, что не могла быть с ним, мне проще оставаться одиночкой, поэтому я порвал с ней.
— Я не знала, что это ты порвал с ней, — сказала Изабель. — Мне казалось….
— Что у меня нет чувства собственного достоинства? — Саймон криво улыбнулся.
— Я думала, что ты все еще влюблен в Клэри, — сказала Изабель. — И что ты не сможешь серьезно относиться к кому-либо еще.
— Потому что ты выбираешь парней, которые никогда не будут серьезно относиться к тебе, — сказал Саймон. — Таким образом, тебе никогда не приходится серьезно относиться к ним.
Глаза Изабель засияли, когда она посмотрела на него, но она ничего не сказала.
— Я забочусь о тебе, — сказал Саймон. — Я всегда заботился о тебе.
Она шагнула к нему. Они стояли довольно близко друг к другу в маленькой комнате, и он чувствовал ее дыхание, и слабый пульс ее сердцебиения. От нее пахло шампунем, потом, ароматом гардении и кровью сумеречного охотника.
Мысль о крови заставила его вспомнить Морин, и его тело напряглось. Изабель заметила это — конечно, она заметила, она была воином, и четко реагировала на малейшее движение у других — и резко отступила.
— Ладно, — сказала она. — Рада, что мы поговорили.
— Изабель…
Но она уже исчезла. Он пошел за нею в Святилище, но она двигалась быстро. К тому времени, когда дверь ризницы закрылись позади него, она проделала уже полпути через комнату. Он сдался и смотрел, как она исчезла через двойные двери в Институте, понимая, что он не может последовать за ней.
Клэри села, покачивая головой, чтобы прийти в себя. Ей потребовался момент, чтобы вспомнить, где она была — в запасной спальне в Института, в комнате с легким освещением, которое проникало через единственное окно. Это было синий свет — свет сумерек. Она лежала укутанная в одеяло, ее джинсы, куртка и ботинки были сложены аккуратно на стуле возле кровати. И около нее был Джейс, глядя на нее так, словно она вызвала его образ из своих мечтаний о нем.
Он сидел на кровати, одетый в снаряжение, как будто он только что вернулся из боя, и его волосы были растрепаны, тусклый свет из окна освещал тени под его глазами, впадины на висках, кости его скул. В этом свете у него была чрезвычайная и почти нереальная красота живописи Модильяни, все эти четкие грани и углы.
Она потерла глаза, щурясь от сна.
— Который час? — спросила она. — Как долго…
Он притянул ее к себе и поцеловал, и на мгновение она застыла, внезапно осознав, что все, во что она была одета это тонкая футболке и нижнее белье. Она почувствовала себя беспомощной рядом с ним. Это был своего рода затяжной поцелуй, который превратил ее внутренности в воду. Такого рода поцелуй, который может дать почувствовать, что ничего не произошло, что дела, как они были прежде, и он был просто рад ее видеть. Но когда его руки попытались поднять подол ее футболки, она оттолкнула их.
— Нет, — сказала она, ее пальцы схватили его запястья. — Ты не можешь просто продолжать хватать меня каждый раз, когда видишь меня. Это не заменит разговор.
Он перевел дыхание и сказал:
— Почему ты написала Изабель, а не мне? Если ты была в беде…
— Потому что я знала, что она придет, — сказала Клэри. — И я не была уверена в тебе. Не сейчас.
— Если что-то случилось с тобой…
— Тогда, полагаю, ты, в конце концов, об этом узнаешь. Ну, когда, наконец, будешь брать трубку.
Она все еще держала его запястья; теперь она их отпустила и села обратно. Было тяжело, физически тяжело, находиться так близко к нему и не прикасаться, но она заставила себя прижать руки к себе и сидеть так.
— Или ты говоришь мне, что происходит, или можешь уходить из комнаты.
Его губы раскрылись, он ничего не сказал; она не говорила с ним так резко в течение долгого времени.
— Прости, — наконец, сказал он. — В смысле, я знаю, что после того, как я себя вел, у тебя нет причин выслушать меня. И мне, возможно, не стоило сюда приходить. Но когда Изабель сказала, что ты ранена, я не смог себя остановить.
— Пара ожогов, — сказала Клэри. — Ничего особенного.
— Для меня важно все, что с тобою происходит.
— Ну, тогда это объясняет, почему ты сразу не перезвонил мне. А в последний раз, когда я тебя видела, ты сбежал, даже не сказав почему. Это как встречаться с призраком.
Рот Джейса слегка дернулся.
— Не совсем так. Вот Изабель точно встречается с призраком. Она может тебе рассказать…
— Нет, — сказала Клэри. — Это была метафора. И ты понимаешь, о чем я говорю.
Какое-то время он молчал. А затем сказал:
— Можно мне посмотреть твои ожоги.
Она протянула ему руки. На внутренней стороне запястья были красные пятна, там, куда попала кровь демона. Он взял ее за запястья, сначала взглянул на нее для разрешения, а потом перевернул их. Она вспомнила первый раз, когда он осматривал их на улице за кафе «Джава Джоунс», в поисках меток, которых у нее не было.
— Кровь демона, — произнес он. — Они исчезнут через несколько часов. Больно?
Клэри покачала головой.
— Я не знал, — сказал он. — Не знал, что был нужен тебе.
