Кассандра Клэр - Город падших ангелов
— Нет, — сказал Саймон.
— Ты лжешь. — В ее голосе звучала уверенность. — Они пытаются заставить нас сражаться с себе подобными, нефилимами. Они примут нас, только если мы будем притворяться не теми, кто мы есть — не охотниками, не хищниками. Твои друзья никогда не примут тебя таким, какой ты есть. То, что ты делаешь для них, они никогда не сделают для тебя.
— Я не понимаю, почему тебя это заботит, — сказал Саймон. — Что сделано, то сделано. Я не собираюсь тебя отпускать. Я сделал свой выбор. Мне не нужно то, что ты предлагаешь.
— Может не сейчас, — мягко сказала Камилла. — Но потом, тебе потребуется.
Сумеречный охотник, охраняющий дверь, отступил, когда дверь открылась и Мариза вошла в комнату. За ней следовали две фигуры хорошо знакомых Саймону: Брат Изабель Алек, и его друг, колдун Магнус Бейн.
Алек был одет в черный строгий костюм; Магнус, к удивлению Саймона, был одет так же, с добавлением длинного белого шелкового шарфа, с кисточками на концах, и парой белых перчаток. Его волосы торчали как обычно, но без присущего им блеска. Камилла, увидев их, замерла.
Магнус не показывал виду, что заметил ее; он слушал Маризу, которая неловко говорила о том, как хорошо, что они прибыли так быстро.
— Мы не ждали вас раньше завтрашнего дня.
Алек издал приглушенный звук раздражения и уставился в пустоту. Он выглядел так, словно совсем не был счастлив оказаться здесь. Кроме того, заметил про себя Саймон, он выглядел почти таким же, как всегда — те же самые темные волосы, те же самые спокойные голубые глаза — хотя было что-то еще, расслабленность, которой не было в нем прежде.
— К счастью, здесь есть портал расположенный вблизи Венского оперного театра, — сказал Магнус, забросив свой шарф через плечо. — Как только мы получили твое послание, мы поспешили сюда.
— Я все еще не понимаю, как все это связано с нами, — сказал Алек. — Вы поймали вампира, который собирался сделать нечто мерзкое. Разве они не поступают так постоянно?
Саймон почувствовал, как его желудок скрутило. Он посмотрел на Камиллу, чтобы убедится, что она не смеется над ним, но ее взгляд был сосредоточен на Магнусе.
Алек, в первый раз обративший внимание на Саймона, залился краской. Это было тем более заметно из-за его бледной кожи.
— Извини, Саймон. Я не имел в виду тебя. Ты другой.
«Сказал бы ты так, увидь ты меня вчера вечером, когда я пил кровь из четырнадцатилетней девочки?» — подумал Саймон. Но не сказал этого, а просто кивнул Алеку.
— Она может быть замешана в вашем деле по поводу смерти трех сумеречных охотников, — сказала Мариза. — Нам нужна информация, а она будет говорить только с Магнусом.
— Серьезно? — Алек смотрел на Камиллу с загадочным интересом. — Только с Магнусом?
Магнус проследил за его взглядом, и в первый раз — или так только показалось Саймону — посмотрел прямо на Камиллу. Что-то пронеслось между ними, своего рода энергия. Рот Магнуса изогнулся в уголках в загадочную улыбку.
— Да, — сказала Маэйис, замешательство исчезло с ее лица, как только она уловила взгляд между колдуном и вампиром. — Так и есть, если Магнус пожелает.
— Я готов, — сказал Магнус, снимая перчатки. — Я поговорю с Камиллой ради вас.
— Камилла? — Алек посмотрел на Магнуса, подняв брови. — Так ты ее знаешь? Или… она знает тебя?
— Мы знаем друг друга. — Магнус слегка пожал плечами, как бы говоря: и что с того? — Когда-то она была моей девушкой.
Глава тринадцатая
Девушка найдена мертвой
— Твоя девушка? — Алек выглядел пораженным. Впрочем, как и Мариза. Саймон не мог сказать, что не был удивлен. — Ты встречался с вампиром? С девушкой — вампиром?
— Это было 130 лет назад, — сказал Магнус. — С тех пор мы не виделись.
— Почему ты не сказал мне? — допытывался Алек.
Магнус вздохнул.
— Александр, я ведь живу уже сотни лет. Я был с мужчинами, с женщинами — с феями и с магами, с вампирами и даже был у меня джинн, или двое. — Он покосился на Маризу, которая выглядела, объятой ужасом. — Слишком много информации?
— Все нормально, — сказала она, хотя голос ее звучал немного растроенным. — Мне нужно кое-что обсудить с Кадиром. Я скоро вернусь.
Она отошла в сторону, присоединившись к Кадиру, а затем они вдвоем исчезли за дверью. Саймон тоже отошел на несколько шагов назад, притворяясь, что рассматривает один из витражей, но его вампирский слух был достаточно хорошим, чтобы он слышал каждое слово, произнесенное Магнусом или Алеком, хотел он того или нет. Он знал, что Камилла тоже могла их слышать. Она склонила голову набок, прислушиваясь, ее глаза были полуприкрыты и задумчивы.
— Как много было других? — спросил Алек. — Хотя бы примерно.
Магнус покачал головой.
— Я не смогу сосчитать, да это и не важно. Единственное, что имеет значение это то, что я чувствую к тебе.
— Больше сотни? — спросил Алек. Магнус выглядел смущенным. — Две сотни?
— Не могу поверить, что мы сейчас обсуждаем это, — сказал Магнус, ни к кому в частности не обращаясь. Саймон был согласен с ним и желал, чтобы этого не происходило у него на глазах.
— Почему так много? — синие глаза Алека ярко горели в темноте. Саймон не мог сказать, был ли он в гневе. Он не звучал гневно, просто очень напряженно, но Алек был замкнутой личностью, и, возможно, его гнев сейчас достиг своего пика. — Тебе быстро становится скучно с людьми?
— Я живу вечно, — тихо сказал Магнус. — Не все так могут.
Алек выглядел так, словно его ударили.
— Так значит, ты просто остаешься с ними так долго, пока они живы, а потом находишь себе кого-то другого?
Магнус ничего не сказал. Он посмотрел на Алека, его глаза сияли как у кошки.
— Предпочтешь, чтобы я лучше провел вечность в одиночестве?
Рот Алека дернулся.
— Пойду искать Изабель, — произнес он, и больше не сказав ни слова, повернулся и ушел обратно в Институт.
Магнус наблюдал за ним с печальным взглядом. Но это была печаль не человека, подумал Саймон. Его глаза, казалось, выражали вековую печаль, будто острые грани человеческой печали были стерты до чего-то более мягкого с годами, как морская вода притупляет острые края стекла.
Словно прочитав мысли Саймона, Магнус покосился на него.
— Подслушиваешь, вампир?
— Вообще-то, мне не нравится, когда меня так называют, — сказал Саймон. — У меня есть имя.
— Полагаю, мне лучше его запомнить. В конце концов, через сто, двести лет останемся только ты и я. — Магнус задумчиво рассматривал Саймона. — Мы будем всем, что осталось.
От этой мысли Саймон почувствовал себя так, как будто он был в лифте, который сорвался со своих креплений и начал падать на землю, на тысячи этажей вниз. Конечно же, эта мысль и раньше приходила ему в голову, но он отбрасывал ее. Мысль, что ему так и будет шестнадцать, в то время как Клэри станет старше, Джейс старше, все, кого он знает, станут старше, вырастут, у них появятся дети, а у него ничего не изменится, была слишком невероятной и ужасающей, чтобы думать об этом.
Быть вечно шестнадцатилетним кажется прекрасным, пока ты действительно об этом не задумаешься. Потом уже это не будет такой заманчивой перспективой.
Кошачьи глаза Магнуса были ясными, золотисто-зелеными.
— Глядя вечности в лицо, — произнес он. — Не так уж это весело, да?
Прежде, чем Саймон смог ответить, вернулась Мариза.
— Где Алек? — спросила она, оглядываясь в недоумении.
— Он пошел навестить Изабель, — ответил Саймон, прежде чем Магнус успел заговорить.
— Очень хорошо, — Мариза разгладила свой пиджак, хотя он не был помятым. — Если вы не против…
— Я поговорю с Камиллой, — сказал Магнус. — Но я хочу сделать это один. Если ты захочешь подождать меня в Институте, я присоединюсь к тебе там, когда закончу.
Мариза колебалась.
— Ты знаешь, о чем ее спрашивать?
Взгляд Магнуса был непоколебим.
— Я знаю, как с ней разговаривать, так что, да. Если ей хочется что-то сказать, она мне это скажет.
Они, кажется, оба забыли о присутствии Саймона.
— Мне тоже уйти? — спросил он, прерывая их поединок взглядов.
Мариза взглянула на него, полу-отвлеченная.
— Ах, да. Спасибо тебе за помощь, но больше мы в ней не нуждаемся. Если хочешь, можешь идти домой.
Магнус вообще ничего не сказал. Пожав плечами, Саймон повернулся и пошел к двери, которая вела к ризнице и выходу на улицу. Он задержался у двери и оглянулся назад. Мариза и Магнус все еще разговаривали, хотя охранник уже держал приоткрытой дверь Института, готовый выйти. Казалось, только Камилла помнит о том, что он вообще здесь. Она улыбалась ему от своей колонны, ее губы изогнулись в уголках, а глаза сияли обещанием.
Саймон вышел, и дверь за ним захлопнулась.
