Алексей Барон - Третье пришествие
— Безнадега, — сказал Григорий.
* * *— Эдди! Эдди!
— What?
— Я не могу уснуть.
— Really? But I can.
— Ничего, ничего.
Эдвин разозлился.
— То есть как это — ничего? Я спать хочу.
— А я — бабу. Давай еще разок на карту посмотрим, а? Потом отоспимся, на орбите.
— Oh, those Russians… ну давай, — без энтузиазма согласился Эдвин.
Достали, развернули, молча уставились на фотоплан местности. Это был самый свежий из снимков, переданных с «Одиссея». Но ничего нового на нем не имелось. Эдвин начал клевать носом.
— Не верю, — вдруг сказал Григорий.
— Ты о чем?
— О том, что у тебя нет плана. Не верю.
Эдвин хмыкнул.
— Ты разбудил меня только для того, чтобы это сообщить?
— Не увиливай, парень.
— Ладно. Но предупреждаю: шансов мало.
— Похоже, что мы об одном и том же думаем. Ниргал?
— Да.
— А где?
Эдвин обвел маркером участок берега.
— Вот здесь при падении метеорита откололась часть склона. Как видишь, она не рассыпалась, а только отошла. Причем, цельным фрагментом. Между ломтем отвала и обрывам плато получилась щель. Вот туда и следует заглянуть.
— Рискованно. Может засыпать. И наши сейсмографы туда не дотягиваются.
— Придется переставить. Мы проведем разведку. Сначала просто посмотрим сверху, с обрыва. Думаю, это не слишком опасно.
Григорий кивнул.
— Вот теперь можешь и поспать, парень.
Как же, как же — поспать! Пискнул сигнал вызова и на экране появился Доктор-Виктор. В одной руке он держал пакет с кофе, а в другой — незажженную трубку. Слышались звуки классической музыки.
— Привет, марсокопы.
— Привет, небожитель.
— Остальные спят? — спросил Доктор-Виктор.
— На заслуженном отдыхе, — поправил Григорий.
— Ладно, пусть их неведение продержится еще пару-тройку часов. У меня для вас две новости.
— Начнем с хорошей, — зевая, предложил Григорий.
— Пожалуйста. Мы подготовили к отправке еще одно яйцо.
— Очень мило. А плохая?
— Эллас мутнеет.
— Что?
— Эллада, говорю, мутнеет.
— Облака?
— К сожалению, нет. Пыль поднимается.
Григорий перестал зевать.
— Сколько у нас времени?
— Да кто же знает. Но отоспаться успеете.
— Как же, — проворчал Эдвин. — Поспишь тут с вами.
* * *Клаус, как всякий истинный немец, был с детства приучен к порядку и дисциплине. Служба в бундесвере эту привычку превратила в инстинкт.
Каждое утро начиналось с физических упражнений, за которыми с неотвратимостью судьбы следовали водные и гигиенические процедуры. Освежившись, накинув халат и высушив волосы, герр Кинкель принимался за легкий завтрак. Затем надевал приготовленный с вечера комплект чистой одежды, причесывался и был готов к применению. На все про все уходило приблизительно сорок семь с половиной минут (плюс-минус двадцать две секунды), и ни единожды с начала экспедиции ход событий не менялся. Вплоть до 27 мая Последнего года.
Звонок англичанина застал Клауса в шарообразной ванне.
— Они отбились, — сообщил Доктор-Виктор.
— Гуттен морген. Ты про Землю?
— Йес. Только что получил сообщение. Держатся земляне.
— Замечательная новость, — холодно сказал Клаус, включая горячую воду. Он всегда так поступал в конце водных процедур. — Я скоро приду и с удовольствием посмотрю всю сводку. Очень рад, что проблему решили.
ДВ не отставал.
— Зато у нас появились кое-какие проблемы. Собственно, из-за этого и беспокою.
— Непосредственные угрозы есть?
— В данный момент — нет.
— Я буду готов через девятнадцать минут, — с нажимом сообщил Клаус. — Тогда все и обсудим. Сэр?
— Как знаешь, — хмыкнул англичанин. — Экселенц.
Клаус проигнорировал его неудовольствие и продолжил выполнение утренней программы. Орднунг ист орднунг, черт возьми. В мире нет ничего ценнее и эффективнее планомерной работы. Когда все происходит в свой черед и в свое время. Жаль, что кроме немцев этого никто не осознал. Ну может быть, еще японцы.
Ровно за одну минуту до начала своей смены он появился в кабине управления. Чисто выбритый, пахнущий дезодорантом, с идеальным пробором на ясно работающей голове. Занял командирское место, нацепил переговорное устройство, пробежал глазами показания приборов. Затем вопросительно взглянул на доктора.
— Как спалось? — любезно спросил тот.
— Отлично. Ну и какого рода у нас проблемы?
— Метеорологического.
Клаус почти обиделся.
— Всего-то? И что с погодой?
— Да так. Она меняется.
— М-да? И где?
— В Элладе.
— Что ж ты… — начал Клаус и осекся. — Давай снимки.
* * *Даже в лучшие телескопы весьма немногие детали Марса видны с Земли. Но очень заметна обширная светлая область южнее экватора, получившая название Эллас, или Эллада. Долгое время эту область принимали за плоскую, углубленную равнину, на которой нет или почти нет кратеров. Считалось, что эта огромная низменность представляет собой дно высохшего марсианского моря с очень сглаженным рельефом. Но в 1977 году американская станция «Викинг» провела подробную фотосъемку этого района с орбиты.
Результаты получились совершенно неожиданными. Оказалось, что дно Эллады действительно на несколько километров «вдавлено» в планету. Однако характер поверхности ничуть не соответствовал сложившимся представлениям. Камеры «Викинга» передали изображения самой настоящей горной страны. Гигантская 2000-километровая чаша Эллады оказалась от края до края заполненной многочисленными хребтами. А ее светлая окраска объяснялась тем, что большую часть года над этой удивительной областью висят песчано-пылевые облака. Вскоре удалось понять, что многие миллионы тонн взвешенных частиц поддерживают стабильные атмосферные течения, дующие от периферии к центру низменности. Эти горно-долинные ветры превратили Элладу в колыбель знаменитых марсианских бурь, иногда охватывавших всю планету, от полюса до полюса, и бушующих по шесть-восемь земных месяцев подряд. Мощь таких бурь ужасна. Они погубили не один спускаемый аппарат землян. И, конечно же, были способны сорвать старт возвращаемого аппарата «Спэрроу».
Между тем ждать погоды у Марса — занятие еще более безнадежное, чем ждать погоды у земного моря. А десантная партия могла протянуть лишь до того момента, когда иссякнут запасы кислорода или воды. Начинающуюся бурю следовало засечь в самом зародыше. Поэтому экипаж «Одиссея» проводил контрольную видеосъемку Эллады на каждом орбитальном витке.
Сначала «Чаша Бурь» выглядела вполне спокойной. Пыль там висела, но она имела вид устойчивых облаков и день за днем перемещалась замкнутым маршрутом, движение пылевых взвесей напоминало ленивый танец по кругу. К этому успели привыкнуть. Казалось, так оно и будет. Если и не всегда, то хотя бы на время экспедиции. Разумеется, никаких серьезных оснований для подобных надежд не существовало, но ничего другого, кроме надежд, не оставалось. Предотвратить марсианскую бурю мог только волшебник, а такая должность в штатном расписании ISS Odyssey отсутствовала.
Не посчастливилось. Серия свежих фотографий показала, что пылевые облака расползаются. Они уже перехватывали значительную долю солнечных лучей, что приводило к дополнительному охлаждению центральной части Эллады. Разница температур центра с окраинами увеличивалась. А это неизбежно усиливало ветры. Буря начиналась. И она сама себя ускоряла.
— Так. На «Спэрроу» знают? — спросил Клаус.
— Обязательно.
— И что решили?
— Пока продолжают работы. Сейсмографы перетаскивают. Надеются найти вход в пещеры. Но просили сообщить, когда буря приблизится. Чтобы подготовить «Спэрроу» к старту, нужны три часа.
— Это я помню. Что ж, посмотрим, какова обстановка на нынешнем витке.
— Да какая она может быть… Пришла беда — отворяй ворота. Кажется, так русские говорят.
— Нужны точные данные, а не русские пословицы. Критический фактор — скорость распространения бури.
— Разворачиваю большой телескоп.
— Твоя вахта закончилась, — удивился Клаус: — Ты можешь отдохнуть.
— Я не устал.
Клаус взглянул на часы.
— А! Хочешь посмотреть последние новости с Земли?
— Да-да, — рассеянно сказал Доктор-Виктор, разворачивая телескоп. — Новости.
И нацелил телескоп на горизонт.
* * *А над горизонтом в это время всходил большой каменный булыжник по имени Фобос. Ниже, на берегу высохшей реки, Эдвин установил последний из сейсмографов и поднял голову.
Фобос как Фобос… Неярко светясь, спутник следовал по небосклону тем самым путем, которым следовал миллиарды земных лет. Ни вспышек, ни исчезновений. Полноте, да были ли они? А если и были, то повторятся ли еще? Ни о каких новых странностях доктор не сообщал. А уж этот-то не пропустит.
