Рейдеры - Алексеев Михаил Егорович

Выслушав Самсонова, Фомичев взял паузу, спустился в кабинет и срочно вызвал к себе Никодимова, Васильева, Чтибора и Федора. Благо все жили в замке, практически по соседству. Следовало внести изменения в планы на летний период.

– Какие будут мнения? – поинтересовался Фомичев у собравшихся, озвучив информацию по ситуации в Муроме.

– Не вижу вообще проблем – этот город так или иначе попадал под наше влияние и должен был стать нашим, – высказался первым Федор.

Чтибор молчал, вопрос никак не затрагивал его сферу деятельности. Он пока даже не понял, зачем здесь нужно его присутствие. Никодимов и Васильев тоже молчали. Фомичев не ответил Федору, посматривая на подчиненных.

Наконец, тишину нарушил Никодимов:

– Ну да! Событие как бы выбивается из графика. Зато повод искать не нужно. Если они, конечно, согласятся на наши условия. Они ведь несколько отличаются от обычных для аборигенов.

– Верно. Если согласятся, – кивнул Фомичев. – Если не согласятся – и темы для обсуждения нет. Но мы обсуждаем вариант, что согласятся. И вот по персоналиям возникает вопрос. Если бы процесс шел, так сказать, эволюционно – то есть у нас уже строился бы Нижний Новгород, мы бы взяли Болгар или поселение, которое получит это название, – Муром автоматически стал бы нашим, причем особой нужды у нас в нем нет как сейчас, так и не было бы потом. Этот город проходной пункт для нас. То есть мы бы присоединили его таким, как он есть. И развивался бы он сам по себе, без особого нашего участия. Соответственно, не нужно было бы тратить на него административный ресурс, не нести материальные затраты. Есть он и есть. Напомню! Волею судьбы из обоймы моих заместителей выбыл Черных. Понятно, что место, которое он сейчас контролирует, – для нас крайне важно. Это не Муром. Но туда должен был идти другой человек. Но тоже совсем не рядовой. А кого нам в Муроме ставить? Полоцк и Муром – совсем не ровня друг другу. Если его брать сейчас, когда мы не контролируем низовье Оки, то нам нужно два человека – воеводу и управленца. Ну, или как минимум воеводу. Людей защищать нужно в любом случае. Управленца мы можем разрешить им избрать даже своего – для экономики княжества Муром не столь важен. Но воевода должен быть наш. Своего, по словам Самсонова, у них нет. А запас людей у нас невелик. Не просто людей, а наших людей. Тех, кому мы полностью доверяем и на которых можем положиться. Пусть Муром и мало значим для нас в перспективе, человек будет представлять нас, нашу власть в этом городе. Какие предложения?

Снова воцарилось молчание.

– А если десятника поставить? Того, который с греком за его семьей в поход пошел, – высказался Васильев. – С одной стороны – он наш. С другой – мы точно на него не рассчитывали, формируя список управленцев. Инициативный опять же.

– Нет! Не потянет, – сказал Федор. – Ему и десяток – за глаза. Просто ставить некого было.

И тут же пояснил:

– Александр Анатольевич Романов. Спортсмен. Борец-вольник. Не из каждого спортсмена получается тренер или капитан команды. Это если про командные виды говорить. Вот это тот самый случай.

– А грек? – испытующе посмотрел Фомичев на Федора.

– Он – грек! – развел руками воевода. – Не наш он!

– Он тоже был не наш! – Фомичев ткнул пальцем в Чтибора. – И в Смоленске вся верхушка не наша. А этот город для нас ключевой.

И тут же переключился на Чтибора:

– Чтибор! Что скажешь про Леона?

Тот пожал плечами.

– С оружием и как воин неплох. Плохого про него и сам не скажу, и от других не слышал.

– Ну, Федор?

– Что сказать? По командным навыкам – он самый опытный из этого десятка. И не только этого десятка. У него за плечами полтора десятилетия командования. Причем служил он в воюющей провинции, так что и боевого опыта ему не занимать. В нашей легкой коннице был сначала и не долго десятником, а потом полусотником. Имелись у меня планы повысить его при очередном расширении до сотника. Уверен, он бы справился. В общем, с головой и командными навыками там все в порядке.

– Ясно! Александр Викторович, а ты что скажешь?

– Чтобы мне что-то сказать, нужно заглянуть в его личное дело. Вы тут пока перекурите, я схожу за ним.

– М-да… перекурите! – усмехнулся Никодимов. Сигареты кончились давно, а переходить на махорку решились не все. Плюс перестройка организма с откатом лет помогла преодолеть зависимость. Но для некоторых это осталось испытанием.

Вернулся Васильев быстро. Сев на свое место, принялся просматривать тоненькую папочку.

– По характеристике – практически «истинный ариец. В связях, порочащих его, не замечен». Прошел четыре тестирования на полиграфе. Первый, когда стал нашим новобранцем, второе и третье при изменении должностей. Последний раз недавно – перед походом в Хамлидж. По моей линии противопоказаний нет, – озвучил он вывод минутами спустя и положил папку на стол.

– Напомню для тех, кто, возможно, не в курсе, – решил сказать свое слово и Никодимов, – Леон попал в этот конвой, потому как надеялся вызволить свою семью из рабства. Я так понял – смог?

Он вопросительно посмотрел на Фомичева.

– Да! Нашел всю семью – жену, двух дочерей и двух сыновей. С изрядными, судя по рассказу Самсонова, приключениями. Тот обещал фото показать.

– Вот! – подхватил Никодимов. – Поступим, как это принято здесь. Кто-то из семьи будет жить, учиться, служить или работать здесь. Во избежание, так сказать.

– Причем я в качестве награды за помощь с ромеями Леону приказал дом поставить в Вязьме. И менять решение не буду – дом его. Так что крыша над головой здесь у его семьи уже есть. А в Муроме, если все сложится – построим.

– Сергей Владимирович, – Никодимов усмехнулся, – выглядит как многоходовая комбинация. Не знал бы, что булгар ты не подкупал, подумал бы, что ты все заранее спланировал.

– Жизнь иногда круче комбинаций складывается. Такие узелки завязывает, хоть детектив пиши, – ответил тот на реплику Никодимова и продолжил: – Хорошо! Тогда вопрос Федору и Чтибору. Какой численности гарнизон достаточен для Мурома и справится ли с ним Леон? – Фомичев вопросительно посмотрел на обоих.

Те переглянулись. Отвечать взялся Чтибор.

– Князь, с твоих слов, точнее со слов начальника конвоя, я понял, что в Муроме дружина в пару десятков воев плюс городское ополчение. Этого хватило держаться против пяти сотен булгар. То есть даже с учетом того, что дружинники далеко не первый сорт, в целом городское ополчение имеет достаточно высокую подготовку, чтобы держать стены. Воевода Федор говорит, что готов был дать Леону под начало сотню. Я думаю, для обороны города будет достаточно дружины в три десятка латников, два – лучников и десятка литвинов в качестве разведки и легкой пехоты. Многодневную осаду с осадными орудиями городу не выдержать, но я так понимаю, мы тоже сидеть сложа руки не будем?

– И оборонительные сооружения строить мы будем. Пусть и не теми темпами, что в Вязьме или Смоленске, – добавил князь. – И главное по Леону. Все мы понимаем, что он будет воеводой, главой города будет другой человек. Пока тот, которого выберет город. Далее посмотрим. По обеим кандидатурам. Если что – город не является стратегической точкой для нашего бизнеса. Ошибка, если она случится, не критична. По численности дружины предлагаю согласиться с Чтибором. Возражения по теме принципиальные имеются?

Собравшиеся промолчали.

– Тогда, как в армии говорится, по распорядку. А я – на радиоузел. – И Фомичев первым поднялся из-за стола.

Самсонов пригласил делегатов города в свою каюту, когда уже стемнело. Они, правда, тоже подошли не так давно и сейчас о чем-то говорили со знакомыми им Александром и Леоном, стоя у трапа. Струги булгар сдвинули в стороны, и пароход начальника конвоя смог подойти к берегу. Делегатами города оказались прежние – купец и его родственники. Делегаты впервые шли по пароходу, глядя во все глаза на железную лодью так близко.

Самсонов, уже зная расклад по кандидатурам, также не стал менять состав переговорщиков со стороны княжества, и места рядом с ним снова заняли Александр и Леон. Самсонов перечислил требования князя, опустив пока имя будущего воеводы. Не уверен был, что Александр воспримет это сообщение правильно, и не хотел перед муромлянами показывать возможные разногласия по этому вопросу. Выслушав Самсонова, Глеб и его братья переглянулись и опустили глаза. Самсонов ждал.