Рейдеры - Алексеев Михаил Егорович

– Значит, ты сейчас за старшего? Я правильно понял?

Воин промолчал. Строй так же ответил безмолвием.

– Мне не важна должность, – продолжил Романов, – мне нужно знать, с кем можно говорить. Скажу сразу – говорить буду не я. Я – просто воин. Там, – Александр махнул рукой за спину, – сейчас ждет вашего слова человек князя, который имеет право принимать решения. Если у вас некому с ним говорить – мы уйдем. И что тут будет дальше – это не наша печаль. Так что? Ты – старший?

Строй ожил, люди заговорили вполголоса и, наконец, вытолкнули вперед все того же здоровяка.

– Люди разрешили мне говорить от их имени. Но предупреждаю – все важное я буду говорить и делать только с их согласия, – вынужден был согласиться с ролью старшего тот.

– Хорошо! Досифей! – Александр повернулся к Досифею, и тот, все поняв без перевода, полез снова на баррикаду.

– Ну, чего в строю маетесь? – Александр решил немного разрядить напряженную обстановку. – Мы на вас нападать не собираемся, враги, думаю, тоже. Стол, что ли, сообразили бы, да на чем сидеть. В ногах же правды нет, не так ли?

По строю снова пронесся шум. Человек, определенный Александром как старший, повернул голову и что-то сказал соседу справа. Тот в свою очередь перекинулся парой фраз со стоявшим позади него. После этого из строя выбежало по направлению к ближайшим домам несколько человек, и минутами позже между строем и баррикадой стоял стол с двумя лавками друг напротив друга. А тут и начальник конвоя спустился с нагромождения предметов, названных баррикадой.

– Это начальник конвоя Самсонов Владимир Викторович, боярин князя Вяземского.

В толпе окончательно распавшегося строя снова загомонили. К этому моменту из-за ближайших домов появились еще люди. В основном пацаны, разбавленные некоторым количеством женщин. Мужчин, даже стариков, не было. Видимо, все были либо в строю, либо на стенах.

К столу от горожан подошел воин, назначенный обществом, и с ним еще двое. Как заметил Романов, стоявшие в строю слева и справа от представителя.

– Глеб, сын Могуты, – представился первый. – Купец я. А это мои родственники – Ижеслав и Найден.

Самсонов, сделав пару шагов, первым протянул руку купцу.

– Здравствуйте! Владимир сын Виктора, боярин князя Вяземского.

Тот вначале замешкался, не понимая, что делать с протянутой рукой, но быстро и молча исправился. Ну да – не часто, видимо, ему приходилось общаться с такими важными людьми. И жест рукопожатия был незнаком, но купец интуитивно его понял. Самсонов пожал руки и его родственникам, и коллегам по переговорам. После чего расположился за столом, сделав приглашающий жест Александру и Леону. Они сели по бокам Самсонова, Досифей и остальные воины остались за спиной.

– Мы возвращаемся из Хамлиджа. Там у нас дела были.

– Торговые?

– Ну, можно сказать и так. Расскажите нам, Глеб, что случилось? Кто на вас напал?

– Булгары. Будь они неладны, – с горечью поведал Глеб.

– Причина?

– Причина проста. Сколь стоит Муром – столько на него и нападают. – И пояснил дальше: – Живем мы с краю и добраться до нас по реке не сложно.

Разные недобрые людишки приходят. Разных языков. Не каждый год. Но часто. И булгары из них самые опасные. Потому как воины они знатные.

– Ну, город же стоит – значит, успех, по крайней мере ранее, был на вашей стороне?

– В прошлом году – да. Отбились мы. А так… когда откупались, а когда и брали они город. Если откупиться не удавалось.

– И?..

– Отбирали нажитое, брали в полон девок и парней и уходили. Город не жгли.

– Понятно, – подытожил Самсонов. И пробормотал вполголоса: – Фермеры, блин!

– И в этот раз взяли бы. Очень много их пришло. – Помолчав, Глеб продолжил: – Видимо, отомстить хотели за прошлый год.

Посланцы Вяземского княжества молчали, давая возможность Глебу выговориться.

– Пришли они ночью. Три дня назад. Сторо́жа наша не проспала. Успели мы на стены подняться. Два дня стены держали, многих у них побили, а сегодня они после полудня закончили таран делать. Ну и… пробили ворота. А чего их не пробить? Железа на воротах мало, а дерево рано или поздно поддастся. Старшие наши и полегли в воротах, сдерживая ворогов, пока мы загороду собирали. А потом вы… со своим колдунством. Булгары и побежали. А мы уж умирать собрались. Не простили бы они нам своих убитых.

– Много ли их было? И сколько, на твой взгляд, уцелело и успело в лес уйти?

– Было их сотен до пяти. Нас-то всего – мужиков от отроков до стариков – сотни две в городе.

Сторо́жи два десятка всего. Да и то – не молоды они. Когда-то ходили с купцами охраной. Справных воинов город содержать не может. Дорого это.

– У тебя неплохой доспех.

– Да уж, неплохой! Не пожадничал. С прибытку от торговли у нурманов взял. Выручил меня этот доспех за эти дни несколько раз. Но с вашим не сравнить. – Глеб с завистью глянул на доспех Александра. – Я даже представить не могу, сколько он стоит.

– Продолжай про булгар.

– В лес ушло не меньше полутора сотен. А то и поболе будет.

– Ладно! С существующим положением разобрались. Что делать-то думаете?

– А думать тут неча! – невесело усмехнулся Глеб. – За помощь спасибо от люда муромского. Проредили вы находников изрядно. Но… вы ведь сейчас уйдете вверх по Оке. А булгары вернутся. Ворот у нас нет – так что пока вы здесь, отдохнем маленько и к бою готовиться будем. Авось, боги помогут – одолеем ворога.

– Хорошо! Тогда мы ночь простоим у города, а утром – уж не обессудьте – уйдем в княжество. Времени вам хватит ворота починить?

– Нет. Так, приставить их на место сможем, а закрепить – нет. На один удар тарана не хватит.

– Таран можно уничтожить.

– Через два дня будет новый. Сложного там нет ничего.

– Согласен. Но и стоять тут мы долго не можем. Припасов у нас не так много. Так что – помогли, чем смогли. Прощайте! Рады были знакомству!

Самсонов встал, протягивая руку Глебу.

– А под руку князю Вяземскому городу уйти можно? – неожиданно спросил Глеб. Причем неожиданно даже для своих братьев и коллег по переговорам. Те зашикали на него и сунули локтями под бока. Но Глеб не обратил внимания на это, вопросительно глядя на Самсонова. – Вы уйдете – нам не жить. Всех помоложе в полон возьмут, а стариков и детей вырежут. Город сожгут.

– Глеб! Не было такого никогда! – с осуждением возразил один из братьев.

– Не было! – согласился тот. – Но и колдовством никогда не убивали сотню или поболе их воинов. Озлобились они. Чую, смертью отомстят нам за это.

Самсонов и его товарищи снова сели за стол.

– Я это сам решить не могу. Но передать просьбу князю – в моих силах. Только просьба должна быть не только от тебя, Глеб, а от города. Если лично от тебя – то вон, пожалуйста! – Самсонов махнул рукой сторону реки. – Бери струг, грузи имущество, семью. Я дам команду, прицепят к пароходу и увезем тебя в княжество. А там уж пристроишься. И не только тебя можем увезти – стругов хватит на всех. А город под руку взять – нужно, чтобы народ в нем этого хотел.

– Я спрошу у народа. Вы подождете?

– Давай так! Дело это непростое. Наверняка потребует времени. И мешать вам принимать решение мы не хотим. Мы уйдем на реку сейчас, я свяжусь с князем – сообщу о вашем желании. И если вы решитесь – озвучу решение князя. В общем, как решите с этим вопросом – пусть вы или выбранные обществом люди приходят на берег. Но утром мы в любом случае уходим. Договорились?

– Добро! – Глеб встал и пожал протянутую ему Самсоновым руку.

Уже поднявшись на вершину баррикады, Александр оглянулся. Толпа муромлян выросла за счет вышедших на площадь женщин и детей, и в центре возвышался что-то говоривший Глеб.

Глава 22

Вызов на сеанс связи с начальником конвоя заставил Фомичева побыстрее закончить семейный ужин и подняться в помещение дежурного связиста, расположенное на самом верху замковой башни. Отличием от обычных средневековых башен было как раз обилие антенн на башне княжеского кремля. Наличие связи – это очень серьезный аргумент во все времена, а уж радиосвязь в средневековье – вундерваффе сама по себе.