Александр Тимьянов - Страж Границы
Возразить на это обер-канцлеру было нечего, мы вместе направились к отгороженным площадкам, где сражались пешие рыцари. Кариэль и Марсель выступали в дисциплине длинный меч, Илья же предпочёл бой со щитом. В противники Кариэлю достался столь же высокий и ловкий боец. Их схватка более всего напоминала некий танец, danse macabre, пляску смерти. Длинные мечи плели паутину стальных проблесков, сталкивались со стеклянным звуком, рассыпая снопы видимых даже днём искр. Победа досталась Кариэлю - он сумел отвлечь противника ловким финтом, а после обрушил на него град молниеносных ударов, последним из них обезоружив. А вот Марселю не повезло. В противники ему достался полуэльф или некто с большой примесью эльфийской крови. Он был столь быстр и смертоносен, как Кариэль, и я бы ничуть не удивился, встреться они где-нибудь ближе к финалу. При всём уважении к талантам и опыту Марселя, тот так и остался разбойником, никогда фехтовальному искусству не обучавшимся. Противостоял же ему настоящий фехтмейстер - быстрый, ловкий, умелый; не прошло и пяти минут, как он разоружил Марселя. Но тот и ничуть не расстроился.
- Отмучился, - усмехнулся бывший вор, пожав руку своему противнику, - а вы теперь отстаивайте честь.
- Халявщик, - добродушно усмехнулся Кариэль. - Мне одному теперь отдуваться.
- А чего ты хочешь? - поддержал шутливый тон Марсель. - Я же не гвардеец Первой крепости, а простой вор.
При этих словах Альтон Роско укоризненно глянул на обоих и покачал головой. Похоже, что его мнение о нас, офицерах стражи, упало ещё немного ниже.
Интересно, что в состязании со щитом и мечом выступали едва ли не одни гномы, ну или опять же носители гномьей крови. И сражались они привычными для этого народа тяжёлыми топорами или булавами. Биться против низкорослого противника Илье было непривычно и неудобно, однако справился он неплохо. Богатырь выбрал для поединка удлинённый каплевидный щит, каким удобно защищаться от ударов снизу и взял тяжёлую булаву. Соперник его, гном, закованный в сталь по уши, более всего напоминающий небольшой бастион на коротких толстых ногах, вооружился секирой, а в левой руке держал небольшой треугольный щит. Они закружили по утоптанной площадке, обмениваясь быстрыми ударами - булава и секира звенели о щиты, но как-то несерьёзно, было понятно, что оба пока не выкладываются в полную силу, проверяя противника. Однако долго так продолжаться не могло, время поединка ограничено, если в течение десяти минут ни один из противников не будет явно повержен, поражение засчитывается обоим. И вдруг, неожиданно для всех зрителей, Илья и гном ринулись в атаку. Булава и секира зазвенели о щиты и доспехи противников. Илья не стал бить сверху, откуда гном ждал атаки, тот же не стал атаковать снизу. Потому удары все шли по диагонали. Лезвие секиры не раз высекало искры из кольчуги Ильи на боках. Булава же раз за разом обрушивалась на наплечники, с каждый ударом оставляя на них вмятины и выбоины.
Но досмотреть их поединок мне было не суждено. Всех участников конных схваток вызывали к барьеру. Герольды готовились объявлять, кто с кем будет сражаться. Как только последние двое противников в пешей схватке со щитом и мечом закончили поединок, о чём возвестили трубы, на площадку конного боя выехали первые противники. Пожилой эрл, что рассказывал нам об аквитанских гербах, и громадный барон в красивых доспехах. Тут судьба решилась не в первой сшибке. Дважды противники расщепляли копья о щиты друг друга без видимого результата. Казалось, в третьей верх возьмёт барон. Ему почти удалось выбить пожилого эрла из седла во второй, тот покачнулся после удара, но усидел-таки. И вот противники снова разогнались, пустив уставших коней в тяжёлый галоп, взяли наизготовку копья, тесней прижали щиты. Удар! Эрл снова качается в седле, но сидит, а вот барон буквально волчком завертелся. Копьё эрла с такой силой врезалось в его щит, что наземь рухнул не только сам барон, но и его конь, слишком сильно припавший на задние ноги.
Не надо говорить, что трибуны рукоплескали мастерству эрла.
Мне же в противники достался знакомый по казарме гвардеец. Он был закован в великолепный доспех и кроме родового герба - двух красных секир на синем поле - носил на сюрко и гвардейскую эмблему - коронованный щит. Щит его также был разделён надвое и украшен теми же знаками.
- Этого опасаться стоит, - продолжал наставлять меня перед схваткой герцог. - Он хочет не только выбить тебя из седла, но и опозорить перед всеми. Видишь, изображает расхлябанность и разгильдяйство.
Действительно, гвардеец болтался в седле, словно обряженная в доспех кукла, копьё держал сильно отведённым в сторону, как будто бы владеть им не умел. Не слишком ловкий трюк. Я и без напоминания Лотензака знал, как на самом деле владел оружием мой противник, ведь не слепой же я - видел его предыдущую схватку. Так что в расхлябанность гвардейца не верил ни разу. Однако к советам герцога прислушивался - он был хоть и моложе меня, однако куда опытней в турнирных делах.
- Он будет изображать из себя чёрт-те что, - продолжал герцог, - до самого последнего момента, ну, и когда выбьет тебя из седла. Если, конечно, выбьет. Впрочем, я не очень понимаю, отчего он так взъелся на тебя. Ведь очень странно ведёт себя, он кроме личного герба носит и гвардейский знак, а это значит, что он выступает от лица всей гвардии. И вдруг такое поведение.
- Это-то как раз понятно, - усмехнулся я, потуже наматывая поводья на руку. - Я выступаю под знаком одного из полков старой имперской гвардии. - Я копьём указал на флаг, развевающийся над моей палаткой. - Выходит, что я равен ему по статусу, а ведь для него я - раубриттер из пограничной стражи. А ведь дворянство нас не слишком жалует. - Я захлопнул забрало и дал коню шенкеля.
Противник шутливо отсалютовал мне копьём и вонзил ему в бока шпоры. Я не стал отвечать ему столь же оскорбительным поведением, отнесясь со всем уважением к противнику. Не смотря на показную расхлябанность, гвардеец верно направлял коня, управляя им одними ногами. Мы неслись навстречу друг другу, грохоча доспехом. Я уже приметил куда буду бить - надо только опередить противника, чтобы он не успел закрыть оплечье щитом. Главное, попасть в рондель, защищающий подмышку, убить - не убью, но из седла таким ударом вышибить вполне можно. Как только гвардеец решил собраться, перестав изображать расхлябанность, я кольнул коня шпорами. Мой жеребец рванул вперёд, чего противник мой явно не ожидал. Он попытался закрыться щитом и нанести ответный удар, что его и сгубило - не успел ни того, ни другого. Наконечник моего копья на волосок разминулся с краем щита гвардейца, врезавшись точно в рондель. Гвардейца мотнуло в седле, копьё его лишь скользнуло по моему наплечнику, ни оставив на нём и следа. Однако в седле гвардеец удержался, выровнявшись ближе к противоположному концу ристалища.
Я подхватил с рук слуги новое копье, и мы вновь послали коней навстречу друг другу. Теперь уже противник мой не выпендривался, он был предельно собран, и щит держал правильно. Мы неслись теперь уже во весь опор, опустив копье, сгорбившись, стараясь подставить под удар - я утолщённый наплечник, гвардеец - щит. Мы сшиблись точно посередине ристалища. Я рискованно направил копьё несколько выше, целя в шлем, но удар прошёлся вскользь, и хоть копьё расщепилось, но гвардеец в седле даже не дрогнул. А вот он попал весьма удачно. Наконечник врезался в мой наплечник - боль рванула руку и грудь, молнией метнулась куда-то к шее. Видимо, доспехи ларанского капитан-командора были очень и очень хорошими - на наплечнике появилась изрядная вмятина, рядом с латкой, однако в седле я удержался, даже не знаю каким чудом.
Мы вернулись на свои места, взяли у слуг копья - надо сказать, не так быстро, как в после первой сшибки, ведь обоим нам хорошо досталось - и рванули коней снова. Я даже не заметил, как пролетели секунды до удара. Теперь уже я не рисковал, направил копьё точно в скрещенные секиры на щите соперника. Он метил мне в наплечник. Я - попал, а вот противник мой - промахнулся. Я расщепил копьё о его щит, содрав краску, как будто меж секирами пролегла серая молния. Наконечник же гвардейца пролетел мимо моего оплечья, древко же сломалось от того, что врезалось в мой доспех уже серединой.
Перед новой сшибкой произошла короткая заминка. Гвардеец не сразу взял копьё. По его жесту к нему подскочили несколько слуг, они быстро открыли ему забрало покосившегося от моего удара шлема. Так вот почему он промахнулся. Он, похоже, просто не видел меня толком через смотровую щель бацинета, и теперь слуги споро расстегнули ремешки, подняли забрало и закрепили его в открытом состоянии. Я сделал знак своим слугам, сделать тоже самое. Нельзя же не ответить на такой вызов, даже сделанный, так сказать, по необходимости. Пусть этот франт представляет гвардию, я же - всю стражу западной границы. Слуги закрепили и моё забрало открытым, после чего, поудобнее перехватив копьё, я выехал к барьеру.
