Игорь Гунькин - Завтра будет буря
— Хватит спать, уже вечер почти. Пойдем перекусим лучше-
— Пойдем, пойдем. Оденусь только- остужая ретивого друга выставленной ладонью, ответил Костя.
В баре не произошло ничего особенного: редкие посетители заказывали немного и быстро поев, почти сразу же уходили, покерный стол пустовал, а сами друзья беседовали об отвлеченном, почему-то не заговаривая о предстоящей вылазке.
Весь остаток дня прошел в приготовлениях. Несколько раз к Косте заходил Лешка, прося то инструменты для чистки оружия, то денег в долг. Он был настолько назойливым, что Костя предпочел от него откупиться. Так или иначе денег можно было еще заработать, а вот пасть смертью, пусть даже храбрых, от докучавшего Лешки, все равно не хотелось.
Ближе к девяти часам сталкер зашел к Соне. Ему пришлось долго объяснять, куда он пропал, приходилось сочинять историю на ходу, вроде даже получилось что-то правдоподобное. В двадцать два часа нехитрый Сонин скарб уже покоился в Костиной квартире.
За полтора часа до сбора на платформе, сталкер вдруг вспомнил, что он намеревался забрать из оружейной пять раций, и некоторое количество боеприпасов для себя. К сожалению батареек для ПНВ не оказалось, поэтому Костя был вынужден взять для ночного путешествия прицел ночного виденья. Весь нагруженный цинковыми ящиками с патронами, новыми пустыми обоймами для автомата, лентой гранат для подствольника, пятью рациями и новыми ПНВ, Костя дошел до комнаты Сержанта, и ногой пнув дверь, ввалился внутрь со всем своим взрывоопасным барахлом.
— Так, нате- скидывая на лежанку пару цинков, четыре рации и одну ПНВ сказал Костя. — Это вам-
Все оставшееся время до выхода он провел с Соней и своим автоматом.
Без пяти двенадцать Костя закрыл за собой дверь квартиры и направился к выходу в «синий» тоннель.
На платформе царило не шуточное оживление — множество зевак, в том числе и детей, несмотря на позднее время, провожали группу. Особого энтузиазма ни у кого из членов похода, разве что у Лешки, такое внимание не вызывало. Суеверия, знаете ли. Удальцов рассказывал, что кому-то когда то показалось, что их провожают как героев… на подвиг без шанса вернуться. Наверное бедолага оказался прав, вот и пошло от сталкера к сталкеру такое вот дурацкое поверие. Подошедшего Костю толпа встретила радостными возгласами, а местами даже и аплодисментами. Участники похода прощались с жителями «Речного вокзала», с которыми они успели познакомиться за время, проведенное на станции, поэтому Костя сам еще мог успеть попрощаться. Никита пришел один. Костя подошел к нему и протянул руку.
— Удачи тебе- пожимая руку сказал Никита — А, да ну тебя! — он неожиданно дернул Костю к себе, и схватив его за шею так, что у того даже хрустнули позвонки, обнял. — И чтоб не терялся больше! — заканчивая, сказал он.
— Да, да, да, да не буду, не буду отпускай, отпускай уже, а-а! — в тщетных попытках освободится, кричал Костя.
Наконец Никита сжалился над товарищем, и выпустил его из своих цепкий объятий. Освободившись, тот повернулся к Соне.
— Я не знаю, что сказать- сразу же признался он. — Я тебе, по моему, уже все сегодня сказал- добавил сталкер.
— Ничего- улыбнулась Соня. — но с пустыми руками я тебя все равно не отпущу. Это на удачу- сказала она, руками обвивая Костину шею и губами нежно впившись в его губы.
За спиной послышалось улюлюканье и разного рода выкрики.
«Ну и черт с ними, пусть смотрят» подумал Костя. Но сладкое забытие продолжалось недолго.
— Так так, ну все хватит- крикнул Сержант.
Костя нехотя оторвался от Сониных губ и сделал небольшой шаг назад. Тем временем группа уже сошла на пути и размеренно двигалась на встречу темной сырости тоннеля.
— Вот возьми- торопливо заговорила Соня, снимая с шеи свой зеленоватый кулон — Возьми, возьми- вкладывая его в Костину ладонь, сказала она.
— Ты уверена?-
— Да- уверено шепнула она, зажимая пальцы сталкера.
Еще пара коротких поцелуев и Костя быстрым шагом двинулся вдогонку за группой.
— О, ребят, а среди нас герой! — закричал Лешка, когда Костя догнал их.
— Молчи давай, и иди вперед- попытался приструнить его Костя, но волну возгласов, пошлых шуточек и шутливых поздравлений, накрывшую команду, уже было не остановить, и лишь Сержант оставался каменно спокоен. И похоже только он понимал, какое опасный им предстоит переход. Но не смотря на это не мешал ребятам веселится, им нужно отвлечься от любых мыслей, пока они не вышли на поверхность.
Глава 10. Без названия
Тихие «Водный стадион» и «Войковская» незаметно пролетели мимо идущих через них путников. Без особых приключений отряд выбрался к идущей на поверхность лестнице, и по полу обвалившемуся подземному переходу вышли на ночную улицу.
Что-то явно изменилось. Что-то неосязаемое обступало со всех сторон, но понять что это, было невозможно. Напряженная, словно вакуумная, тишина отдавалась звоном в ушах у каждого из членов группы. Улица будто бы приготовилась к отражению чьей-то невидимой атаки и в целях защиты спрятала подальше всех своих обитателей и все звуки, которые хоть как-то могли выдать здесь жизнь.
— Так, нечего стоять. Быстрей начнем, быстрей и закончим- прервал тишину глава группы.
Участники этого путешествия зашевелились и, построившись цепочкой, зашагали к своей цели, отмеченной на командирской карте серым крестиком. Впереди цепочки, для того чтобы отслеживать движение впереди, шел Костя, а замыкал шествие Удальцов с доставшимся ему вторым ночным прицелом. Они беспрепятственно прошли первый участок от «Войковской» по железнодорожным путям до «Красного Байлтийца». Все улицы, шедшие параллельно путям, по которым они шли, встречали их таким же безжизненным поведением, что и прилегающая к входу в метро, улица. Раскрыв иссия-черные зевы своих подъездов, дома внимательно следили за вторгшимися в их владения чужаками десятками своих темных оконных глазниц. Редкие потрепанные деревья или
пожухлая желтая трава замирали, стоило лишь человеческой цепочке приблизится к ним.
Сам «Балтиец» встретил их безжизненным запустением и серостью еще не раскрошившегося, не аккуратно уложенного, асфальта. Не останавливаясь на станции, группа проследовала дальше. И снова перед ними предстал унылый серый пейзаж разрушенного покинутого мегаполиса. Они шли тихо, никто даже не делал попыток заговорить друг с другом. Спустя несколько сотен метров после железнодорожной станции, в зеленом свете экрана своего прицела, Костя вдруг заметил какое-то движение. Группа мгновенно рассредоточилась, и замерла в ожидании указаний. Но объект интереса так больше и не появился. Возможно, это был какой то мусор, или забредшая крыса.
Когда они подходили к парку имени Тимирязева, прямо на них неожиданно подул легкий ночной ветерок. Он слабо обдувал лицо и, немного ободряя Костю, наполняя уши новыми звуками. Странное чувство, когда вроде бы идешь по путям, точно таким же, как и в метрополитене, но в это же время над головой не серый надоевший за годы хождения, свод тоннеля, а темное, усыпанное искрящимися звездами, небо, пусть и все время на половину заволоченное низко стелящимися, густыми темными тучами. На минуту Костя позволил себе непростительно отвлечься и посмотрел наверх. Не так часто ему удавалось видеть звезды. Но он был больше чем уверен в том, что ему никогда не надоест на них смотреть. Маленькие точки, казалось, рассыпаны по небесной бесконечности совершенно хаотично без какой-либо последовательности, без порядка, без правил. И это совершенно наплевательское отношение к организации, отсутствие правил всегда притягивало его. Ни тебе законов, ни правил, не нужно сидеть под землей, дабы тебя не сожрали монстры, не нужно работать, что бы не умереть от голода. Не жизнь, а сказка. Мало в мире осталось того, что может так завораживать…
— Хорошее было место, красивое- задумчиво протянул Удальцов, когда из темноты наконец начали маячить верхушки передовых деревьев. Судя по карте, они были на пол пути к железнодорожной станции «Гражданская», а это была та самая «близкая точка к опасному парку», о которой упоминал Коршев — Я тут гулял раньше… — он оборвался на полуслове, но смотревший на него в тот момент Костя увидел, как Удальцов вцепился в рукоятку своего автомата. Похоже, что больше никто либо не придал этому значения, или просто решил промолчать, потому что никто не проронил ни слова, даже Лешка решил не нарушать тишину. Он вообще выглядел как-то странно с того момента, как группа вышла на поверхность. Хотя, может Косте это только кажется?
Сам же парк, огромных размеров, с момента исчезновения человечества разросшийся гораздо дальше на юг, пересекая саму железную дорогу, в больших количествах давал новые всходы нежной, но уже с рождения ужасной, мертвой, поросли. Он стоял высокой громадой злых деревьев, и разглядеть среди этой громады отдельные растения было невозможно. Наполненные редкими больными листьями, верхушки то и дело напряженно колыхались, будто бы от ветра, но никакого ветра тут и в помине не было, даже тот бодрящий штиль мгновенно улетучился, стоило лишь людям приблизится к этому парку. Этот парк был живым. И он метается в радиационной агонии уже много лет, поэтому увидев в непосредственной близости от себя виноватых в этой агонии, мгновенно всполошился. Костя видел эту темную злобу, призрачными щупальцами тянущуюся к ним. На мгновение ему даже показалось, что парк что-то сказал. Не человеческим голосом, а каким то шумом, но в том, что это был зов, Костя был уверен.
