Александр Афанасьев - Год колючей проволоки
— Так, дамы! — заорал во всю мощь своей луженой глотки один из сержантов, сильно похожий на дрилла[33] из лагеря первичной подготовки. — Собрались, вынули палец из задницы, у кого он все еще там, и на выход!
С шипением пошла вниз аппарель — и новоиспеченные морские пехотинцы увидели мрачный пейзаж военного аэродрома, который сложно было рассмотреть из-за серо-бурой пелены, застилавшей землю.
— В колонну по одному — за мной! — командовал сержант.
— А противогазы дадут? — пошутил кто-то.
— Это кто здесь такой, б…, умный!? — моментально развернулся сержант.
Все молчали — да и самому сержанту разбираться в этом во всем не хотелось.
— В колонну по одному — за мной! — проревел он. — Кто потеряется, искать не будем, спишем на небоевые потери, и все, на хрен! Пошли!
Дышать и впрямь было тяжело, они продвигались вперед, к зданию базы, согнувшись, таща на себе здоровенные мешки, пытаясь дышать через платок — и при этом осматриваться по сторонам. База была большой, конца ее было не видно из-за песчаной бури — но и того, что было видно, хватало, чтобы представить ее размеры. Техника — они видели армейские AH-64D — длинным рядом стояла на бетонке, без капониров, безо всего, часть укрытая брезентом, а часть просто стояла. Еще дальше стояли массивные «вагоны» — «СН-47» от «Боинга», двухвинтовые транспортные вертолеты. А еще — несмотря на пыль, по базе сновала техника, и приходилось осматриваться, чтобы не попасть под колеса.
Сержант завел их в какой-то большой ангар и бросил там на произвол судьбы, куда-то отлучившись. Пыль здесь не так досаждала, но в ангаре не было ничего: ни стульев, ни лежаков, ни жратвы, ни воды, ни уборной — просто большой пустой ангар, и все.
Они просидели так часа три, прежде чем про них вспомнили. Несколько машин остановились у входа в ангар — песчаная буря уже стихла, многие уже сбегали за ангар по малому и по большому, а вот жрать хотелось — и они не успели опомниться, как в ангар вошли несколько офицеров.
— Встать, живо! — заорал их старый знакомый сержант, который вез их сюда.
Они вскочили, придерживая свои мешки.
Офицеры — у каждого был какой-то список — начали выкрикивать имена. Как только называли твое — надо было подбежать к нужному офицеру, вытянуться по стойке «смирно» и отрапортовать: «Сэр, рядовой такой-то по вашему приказанию прибыл, сэр!» Фамилию Гатуик назвали в числе последних, ее назвал тощий, как палка, рыжий майор, на табличке для имени у него было написано «Крокель». Как и полагается — Джим Гатуик быстро подбежал, проорал требуемое и занял место в конце небольшой очереди.
Бадди попал в другой отряд, осталось только махнуть рукой на прощание. Возможно, свидеться придется весьма скоро, Афганистан — небольшая страна.
Закончив, майор негромко сказал: «За мной» — и вывел их из ангара. Перед ними призывно опустил аппарель громоздкий, обвешанный противогранатными решетками «Страйкер». Их было восемь, как раз для десантного отсека «Страйкера», еще и место оставалось. Майор сел куда-то вперед, на командирское место, аппарель закрылась, отрезая их от чужого, пыльного и не всегда дружелюбного мира — и «Страйкер» мягко тронулся с места.
Самое хреновое было то, что они ни черта не видели, что происходит за бронированными бортами этой машины. Они все сидели спиной к броне, и каждый — Джим Гатуик готов был на деньги спорить, что каждый, ощущал себя мишенью на стрельбище.
— Ты оттуда?
Гатуик повернулся к сидящему рядом высокому, светловолосому парню — он был не из Кемп Леджун.
— Из Далласа, Техас.
— А я из Оклахомы. Талса, знаешь?
— Ни разу не был.
— Там хорошо. Рядом реки, озера. Рыба…
— Ловил?
— Нет. Батя ловил, у него дом… для рыбаков.
— А что в армию пошел?
— Работы нет… А у «дяди Сэма» всегда найдется работа. А ты?
— Не знаю… У меня дед — кавалер ордена Почета.
— Гонишь…
— Правда — чем хочешь, клянусь.
Блондин подозрительно посмотрел на него.
— Так ты тоже за орденом Почета?
— Не хочу платить большие налоги…[34]
— Скорее ты пулю получишь в задницу, парень… — вякнул кто-то с другого бока.
Джим посмотрел на него — тем самым особенным взглядом, которому его научил дед. Деда ни разу в жизни не покусала собака и не запинал бык.
— Жизнь покажет… — туманно ответил он.
FOB[35] Waza-Khwa, новая, построенная совсем недавно в рамках расширения присутствия, находилась в провинции Пактика. В окрестностях особо интересного ничего не было: рядом — город Ваза Ква, один из крупнейших городов в провинции, вокруг — горы, пристрелянные точки и ориентиры. Сама база — бетонные блоки, блиндажи с перекрытием из бетонных плит, море контейнеров HESCO с землей, защищающих от пуль и осколков, бронетехника, посты с крупнокалиберными пулеметами, два «пустынных дракона» — пушки «М777», которые может перебрасывать с места на место вертолет «Блэк Хок» и которые способны послать управляемый снаряд на пятьдесят километров. Морские пехотинцы жили в казармах без окон, без кондиционеров, разве что туалеты были современными, правда, их на всех не хватало. Готовили здесь же, лучше, чем в лагере, здесь было свежее мясо, которое тайком покупали на рынке. Покупать продукты у местных жителей было запрещено, но питаться тем, что привозят, было мерзко, и поэтому покупали мясо, из каждой партии отрезали кусок и давали его собаке. Потом ели.
Привезли их под вечер, времени хватило только на короткий брифинг, из которого рядовой Гатуик понял, что рыжий майор Крокель является старшим офицером базы Омега-Браво, и здесь есть еще несколько офицеров и сержантов, с которыми им придется работать. Место средней паршивости, обстреливают нечасто, но при патрулировании можно натолкнуться и на талибов, и на контрабандистов из Пакистана. Здесь также работает миссия ООН, группа реконструкции провинции, местная армия, полиция, но с ними взаимодействуют только офицеры, а их дело — смотреть по сторонам, не совать нос, куда не следует, и беречь свою задницу. Район принадлежит к зоне ответственности южного командования, вокруг все базы — американские, только одна, в соседней провинции — чешская Кемп-Эльдорадо, но туда соваться не придется, чехи справляются сами. Остальное по ходу дела доведет сержантский состав… а пока разойтись и быть готовым к вечернему приему пищи.
Проглотив обед — мясо с перцем, какая-то мерзкая, быстрого приготовления каша и две бутылочки воды, рядовой Гатуик нашел себе койку и завалился спать.
Это было патрулирование. Самое обычное патрулирование в довольно тихой — насколько может быть тихой местность недалеко от границы — горной местности. Всего один тяжелобронированный «Хаммер» и всего пять морских пехотинцев. Довольно унылое и ничего интересного не предвещающее патрулирование.
Для рядового первого класса Джима Гатуика это было четвертое патрулирование на «Хаммере», и он уже кое-что соображал. Самое хреновое — это то, как ты сидишь в машине. Джим был довольно высоким, а дополнительное бронирование «Хаммера» сделало обзор из него, и так не лучший — еще хуже. Толку от того, что в дверях были стекла из толстого армированного стекла, не было никакого — он ничего не видел через них, чтобы видеть — надо было иметь рост футов пять, не больше. Так что, помимо того, что эти стекла пропускали свет — толка от них больше не было. И еще — какие-то умные сделали двери сплошными, без бойниц — в итоге вот сейчас они ехали по дороге, а возможность немедленно открыть огонь была только у их ганнера, капрала Тимоти Свенсена. Ноги капрала в грязных ботинках топтались по специальной рифленой стальной накладке на тоннеле трансмиссии всего в паре десятков сантиметров от лица рядового первого класса Гатуика, а туловище и голова были в башне ганнера — здоровенном, похожем на миниатюрную крепость сооружении на крыше машины, состоящем из бронеплит и толстых, не пробиваемых пулями блоков стекла, через которые даже было что-то видно. Говорили, что скоро придут «Хаммеры» с дистанционно управляемой пулеметной установкой, но они так и не приходили, и кататься приходились на этих.
Рация была установлена на том же широченном трансмиссионном тоннеле так, что, покидая машину, можно было быстро взять ее с собой, а пока она стояла в машине — она подзаряжалась. Рация зазуммерила вызовом, когда они проезжали границу между уездами Вор Мамай и Ваза Ква,[36] отмеченную сгоревшим и сброшенным на обочину грузовиком, по которому когда-то давно отработал ракетой штурмовик «А-10». До Ваза Ква — города, где они располагались, было еще больше десяти миль пути, и они не расслаблялись, хотя патрулирование уже шло к концу. Когда рация зазуммерила сигналом срочного вызова — Гатуик и рядовой первого класса Кэрролл, сидевший на заднем сиденье через тоннель от Гатуика, мрачно переглянулись. Они уже успели понять, что от рации никогда не следует ждать чего-либо хорошего.
