Альтс Геймер - Уровни Мидгарда
Дракон ударил крылом, как косой. Хельги подпрыгнул, прокатился по скользкой перепонке, упал ничком — костистый хвост свистнул над спиной. Вскочил, судорожно скидывая со спины бесполезный лук и колчан. За те секунды, пока нежить разворачивалась, успел. И швырнул в глазницу Огненную Стрелу. Попал. Тварь, по-прежнему не издавая ни звука, дернула головой, он опять хлестнул Адским Кнутом. На шее уже образовалась глубокая дымящаяся рана. Дракон ударил головой, человек опять чудом увернулся и изо всей силы рубанул копьем, как алебардой. Опять попал.
Нежить взмахнула костлявыми крыльями, вздымая шквал ветра, и рывком поднялась в воздух. Взмыла метров на сто и заложила вираж. Хельги без перерыва метал Огненные Стрелы, благо маны хватало — среди трофеев, взятых у гномов, было три склянки эликсира магов, и он накачался до бровей. Пару раз попал в шею, но в основном мазал. Тварь сложила крылья и вошла в пике.
Когти распороли воздух в каких-то сантиметрах от его головы. Дракон сделал «свечку» и рухнул прямо на него. На сей раз уйти не удалось. Хельги задело крылом и отшвырнуло метров на пять. От удара перехватило дыхание, в глазах потемнело, он попытался встать, и тут его тело стиснул гигантский костяной капкан.
Хельги увидел черный провал между зубов и, выбросив вперед левый кулак, изо всех сил ударил Лавовым Кольцом. Бурлящий поток вырвался из Перстня, хлынул в глотку твари, клыки последний раз скрежетнули по мифрилу, и воин рухнул на траву с высоты второго этажа.
Ребра болели жутко, его шатало как пьяного, но дракону тоже приходилось туго. Лава клокотала в его глотке, он сильно и резко дергал башкой, словно это могло помочь. Хельги хлестнул Адским Кнутом. И еще раз. И еще.
На пятом ударе шея разорвалась и из черной дыры полились багровые струйки лавы. Дракон попытался неуклюже ударить крылом, воин без труда отскочил и снова хлестнул. На десятом ударе голова нежити завалилась на бок и повисла на лоскуте обгорелой кожи. Ноги подогнулись, и тварь рухнула. Однако по телу еще долго пробегали судороги, а крылья подергивались. Конвульсии продолжались полчаса, не меньше.
Хельги чувствовал себя так, словно попал под каток. Наверняка половина ребер сломана, решил он. И осколки снова проткнули правое легкое — дышалось тяжело, с дикой болью, во рту стоял солоновато-железистый вкус крови. Тошнило, в ушах звенело. Так, еще и общая контузия. Правая штанина намокла от крови. Викинг не мешкая снял с себя пояс и туго перетянул ногу выше раны. Если порвана бедренная артерия, он вполне мог быстро истечь кровью. Хельги, шатаясь, кое-как добрел до лука и колчана, поискал глазами копье. Ага, вот оно, почти вертикально торчит у молодой елки. «Значит, и мне туда», — решил он. На полпути встал, широко раскорячив ноги, побулькал кровью в легком, сплюнул багровый сгусток. Снова пошел. Опять постоял, опираясь на копье двумя руками, дождался, когда тошнота и головокружение отступят, и полез в поясную сумку с артефактами. Нашарил пузырек, вытащил, уронил на траву — не то. Затем рука наткнулась на кучу битых склянок. Когда дракон стиснул Хельги в смертельном объятии, он переломал в мешке почти все отвары и целительные зелья. Викинг продолжал лихорадочно шарить в мешке, резал руки в кровь и не обращал внимания на порезы. Вот он, расколотый надвое ядовито-зеленый пузырек с длинным горлышком. Отвар здоровья. В длинном горлышке — остатки жидкости. Пробку вытащил зубами, сплюнул и влил в рот несколько горьких капель.
После этого вытряхнул мешок в траву и проанализировал его содержимое. Нет, ничего полезного и целого больше не было.
Звон в ушах прекратился, тошнота исчезла. По телу должна была пройти горячая волна, но ничего не произошло. Хельги осмотрел ногу, разрезав штанину кинжалом. Рана была глубокой и выглядела страшно, но кровь почти не сочилась. То ли помог отвар, то ли сработала повязка. Он стал прислушиваться к ощущениям.
А они были не из приятных. В груди клокотало, булькало, при каждом вздохе от боли темнело в глазах. Книжек не было. Не хватило опыта для нового уровня, возможно, совсем чуть-чуть. Иначе бы он не колеблясь взял магию Воды — там имелось заклинание Исцеления.
В туше Хладного дракона имело цену только сердце, зато оно стоило под три тысячи монет. Драконов в Мидгарде убивали не часто. Хельги понимал, что сейчас не в состоянии вырезать сердце. Ему как-то нужно было срочно добраться домой. Иначе он пропадет. Идти обратно по чаще через бурелом было немыслимо. Хельги неизбежно где-нибудь свалится и потеряет сознание. А дальше — конец. Какая глупость и беспечность! Мозг липкой волной захлестнула паника. Он постоял несколько минут и попытался успокоиться. До зоны, где можно будет уйти в реал, — не более трех-четырех километров. Хельги осмотрелся. В пятистах метрах от него имелось что-то вроде брода через реку, от него начиналась проселочная дорога, ведущая в нужном направлении. Добраться до дороги, проползти с передышками километра три, сойти с нее, пройти метров двести-триста по лесу — и он дома. Хельги воспрянул духом.
До дороги он доковылял за полчаса. Ни единой живой души вокруг не было слышно. Видимо, появление Хладного дракона распугало обитателей. Хельги еще раз выругал себя, теперь уже — за ненаблюдательность. Он, разведчик, обязан был обратить внимание на затаившихся обитателей леса и сделать нужные выводы. Снова начало шуметь в ушах, ноги подкашивались. Сказывалась потеря крови. Хельги прилег на обочине, не в силах двинуться с места.
«Нельзя засыпать. Сон — это конец, это смерть», — убеждал он сам себя и тем не менее отключился.
Он очнулся от топанья ног и цоканья копыт. Приподнял от земли тяжелую голову и взглядом наткнулся на строй мохнатых грязных лап в пяти метрах от себя. В воздухе ощущалось благородное амбре от потных вонючих тел. На дороге, нахохлившись, стояли горгульи, построенные в походную колонну по двое, и сумрачно взирали на поверженного путника.
— Группэ, хальт! — раздалась резкая, как удар бичом, команда.
Из хвоста колонны к Хельги подбежал человек в белом плаще с нашитой свастикой. Еще один Игрок на закованном в боевые доспехи рыцарском коне, также с эмблемой свастики на крупе, гарцевал рядом. Блестящий хауберг,[39] пурпурная накидка из сукна поверх него, бацинет[40] с плюмажем из пурпурных же перьев — все выдавало в нем высокого вельможу. Забрало шлема было поднято и открывало тонкогубое, нервное, волевое лицо.
«Арии. Влип. Закон подлости всегда работает на совесть…» — обреченно подумал Хельги.
Под подбородок ему уперлось острие арийского копья, глубоко разрезая кожу и приподнимая голову.
— Ого, вот это находка! Вроде и не понедельник, чтобы всякая мразь на дорогу выползала, — смачный плевок в лицо залепил Хельги глаз.
Кровь из разреза закапала на дорогу. Арийский кнехт обернулся к конному:
— Герр гауптман, я затрудняюсь в определении вида этого насекомого. Возможно, это мокрица или дождевой червь. Прикажете произвести вскрытие?
— Стоппен, Гюнтер! Отставить! Ибен зи… Он сейчас сдохнет. — Всадник спешился и подошел к Хельги.
— Говорить можете? Доложите о повреждениях, — деловито осведомился он у викинга.
— Сломаны ребра, разорвана нога, потеря крови. — От слабости Хельги едва мог говорить, слова с каплями крови медленно падали на дорогу.
Рыцарь не мешкая сделал руками что-то вроде сферы и метнул на Хельги голубой сгусток. Викинг почувствовал жар во всем теле. Арий применил заклинание исцеления из магии Воды. Потом еще раз. Хельги с благодарностью посмотрел на спасителя.
«Возможно, я был очень не прав насчет ариев. Помогать врагу в трудной ситуации… это нечто!» — пришла ему в голову мысль.
— Спасибо, благородный рыцарь!
— Достаточно, я полагаю, — констатировал рыцарь, не обращая ни малейшего внимания на слова раненого, и повернулся к кнехту: — Продолжайте, Гюнтер.
В лицо Хельги впечаталась подошва тяжелого кованого сапога, и мир вокруг взорвался в красной вспышке. Боли на удивление почти не было — видимо, из-за шока. Рот заполнился крошевом зубов. Так зверски Хельги не били с армии, когда он по «духовщине» показывал характер и хлестался ночью в сортире с тремя «дедами». Тогда сначала тоже больно не было, всё пришло потом. Но в тот раз обошлось разбитой в сплошной синяк физиономией, а сейчас его сознательно калечили. Нос был сплющен и не мог вдохнуть воздух. Следующий удар пришелся носком под глазницу. С викинга сбили шлем, схватили за волосы, задрали голову.
— Глотай, падаль! — рявкнул Гюнтер и ударил его лицом о дорогу.
Хельги попытался сделать глотательное движение и с усилием проглотил липкий сгусток. Видимо, это был его собственный глаз, провалившийся в рот через проломленную лицевую кость. Он по-прежнему еще не чувствовал боли. Был лишь панический страх, до полной потери воли и разума. Из губ поползли кровавые пузыри. Горгульи флегматично наблюдали за избиением.
