Владимир Лосев - Война с нагами
Конечно, можно было еще раз использовать свой оберег, но у него внутри, как только он об этом начинал думать, просыпалось стойкое нежелание.
Вадим положил Славу у дерева, прямо на грязный мокрый снег, чтобы тот был не так заметен, и критическим взглядом осмотрел себя. Выглядел он, конечно, не совсем прилично для города: камуфляж в грязи и пыли, порван в нескольких местах, и пропитался засохшей кровью, лицо и руки явно тоже не блистают чистотой. За спиной меч, на поясе стилет.
Любой таксист, если увидит, не остановится. Что делать? Крот подошел к краю тротуара, вглядываясь в поток машин, но тот неожиданно на его глазах начал редеть, а когда он прекратился совсем, из-за поворота вылетело три бронетранспортера, ревя и чадя моторами.
Вадим сделал шаг назад, чтобы спрятаться за деревом, но ему это не удалось.
— Стоять! — его ослепил прожектор, послышался звук резкого торможения и чей-то командный голос рявкнул по мощному динамику. — Эй, мужик в камуфляже! Руки за голову, на колени! Стреляем на поражение!
В подтверждение слов башня БТРа повернулась и уставилась на него черным дулом пушки.
Вадим поднял руки и опустился на мокрый асфальт, а Прошка метнулся к ближайшему сугробу и там затих. БТР остановился в паре шагов от него, и из его теплого нутра выскочили солдаты с автоматами. Прожектор по-прежнему держал его в луче, слепя глаза. Вслед за солдатами из бронированной машины не спеша выбрался старший лейтенант с погонами внутренних войск в разгрузке и с коротким спецназовским автоматом в руках.
— Кто таков? — спросил офицер, выглядевший до неприличия молодым, явно только что из училища. — Куда направляемся? Предъявляем, гражданин, документы.
— Я охотник за нечистью, — проговорил Вадим. — Пытаюсь доставить своего друга к его дому, чтобы оказать нужную ему медицинскую помощь. Документов у меня нет.
— А где твой друг?
— В сугробе лежит.
Крот кивнул на дерево, за которым лежал охотник, два солдата вытащили из снега Волка и положили рядом с ним на мокрый асфальт. Старший лейтенант наклонился над Славой, проверил пульс, поднял ему веки и недоверчиво хмыкнул.
— Какая медицинская помощь?! Ты о чем, парень? Покойник твой друг и уже давно. Документы!
— У меня нет, может быть у него посмотрите или, если хотите, я могу посмотреть?
Офицер, кривя рот от брезгливости, залез во внутренний карман Воислава, вытащил удостоверение охранника и отошел к БТРу, подставив документ под свет фар.
— Так… фамилия… Волк, мне это ни о чем не говорит. Вкладыш какой-то… оказывать содействие, действительно борется с враждебными элементами, называемыми в простонародье нечистью. Интересно, что за грамотей, это все придумал? Чушь какая! Охотник за нечистью. Ведьмак что ли? Причем мертвый… что за хрень? Отвечай! А то мы тебя сейчас по законам военного времени отведем за угол и шлепнем!
— У вас есть связь с командованием? — Вадим вздохнул. — Меня зовут Вадим Кротов, его — Воислав Волк. Харон, то есть Дмитрий Хронов, знает обо мне, а также Бобер, извините — Борис Бобров.
— Связаться нетрудно, — старший лейтенант вытащил из кармана обычный сотовый телефон. — Товарищ майор, задержал на проспекте подозрительного субъекта, весь в крови и грязи, тащит на себе труп, говорит, что является охотником на нечистью, типа — ведьмак. Фамилия? Кротов. Покойника звали Воислав Волк. Назвал мне фамилии Хронова и Боброва, якобы командование о них знает. Ясно, жду.
Офицер мрачно посмотрел на Вадима.
— Если не шлепнем, то отвезем в комендатуру. Понял? Там с тобой быстро разберутся.
Зазвонил телефон. Он поднял аппарат к уху.
— Так… Ясно. Оказать содействие. Понял.
— Труп на броню, — отдал приказ старший лейтенант двум солдатам, и те забросили без особого почтения тело Волка на бронетранспортер. Вадим даже содрогнулся, услышав, как голова Славы стукнулась о металл. — А ты, Кротов, полезешь внутрь. Приказано доставить туда, куда тебе надо. Что ж ты без документов ходишь?
— Не успел еще получить, — Вадим встал с колен, отряхиваться не стал, и без этого выглядел бомжем с многолетним стажем. — Мне тут надо кое-что подобрать, рядом с деревом бросил, когда вас увидел, разрешите, я быстро…
— Давай живее, мы тут не просто так, а на патрулировании.
— Пара минут, — Крот подождал, пока солдаты и офицер скроются внутри бронетранспортера, за исключением тех двоих, что полезли на броню, и направился к сугробу. Посмотрел по сторонам, убедился, что за ним никто не следит, тогда прошептал. — Прошка, вылезай!
Снег зашевелился и из него выглянула голова анчутки.
— Сейчас мы поедем в одно безопасное место, — он расстегнул камуфляж. — Лезь за пазуху, только сиди тихо, а то людей напугаешь.
— Тихо… — Прошка зацепился за его штаны и оказался на руках, он засунул его под куртку и застегнул пуговицы. Конечно, было видно, что что-то там имеется, но Вадим надеялся на то, что его никто не будет ни о чем расспрашивать. Бесенок прижался к нему, вцепился в футболку и распластался по телу. Он был горячим, от него сразу стало жарко.
Как только Крот влез в тесное железное нутро и сел на свободное сиденье, один из солдат захлопнул дверь, и бронетранспортер сразу рванулся с места. Солдаты напряженно смотрели в бойницы, а офицер только спросил адрес и сразу ушел вперед к водителю. Ехали они недолго, максимум полчаса. Когда от грохота и шума у Вадима начала пухнуть голова, бронетранспортер остановился.
Бронированные двери распахнулись, он принял от солдат с брони тело Волка, взвалил его на спину и направился к железной двери кузницы. Бронетранспортер, фыркнув мотором и выпустив клуб сизого дыма от отработанного топлива, исчез за поворотом. Прошка, как только стало тихо, сразу заворочался и стал царапать его кокотками, жалобно вереща и просясь наружу.
Вадим положил тело на землю, расстегнул пуговицы бушлата, и бесенок сразу спрыгнул на подтаявший снег, настороженно оглядываясь и прислушиваясь. Потом заметил небольшое окошко подвала, услышал там шорох и кинулся туда: мгновение и его не стало. Крот слабо улыбнулся, и начал методично обшаривать карманы Волка. Ключи от калитки и дома нашлись в заднем кармане. Замок был тугим и плохо смазан, но через минуту ожесточенного ковыряния все-таки поддался, дверь отворилась и он вошел внутрь.
В кузнице пахло сгоревшим углем, каленым железом, машинным маслом и чем-то еще, чем обычно пахнет от промышленных помещений. Вадим дотащил Славу до кабинета, положил на пол и направился к шкафу. Радости оттого что добрался до цели, он не испытывал, у него не осталось сил, и единственным желанием было лечь на пол и заснуть.
Волк сказал, что секретная комната, которая ему нужна, находится где-то за шкафом. Он толкнул его плечом, но тот не шевельнулся. Тогда Крот внимательно его осмотрел, и оказалось, что он пришит к стене. Вадим открыл дверцы, вытащил подушку, одеяло, бросил их на диван, и постучал по задней стенке — она не шелохнулась. Потом он попробовал ее отодвинуть в сторону, когда она поддалась и отошла, то за ней оказалась металлическая дверь. На ней стоял цифровой замок. Крот мучительно стал вспоминать, что ему об этом сказал Слава. Кажется, что-то о номере его помпового ружья. Он обошел комнату и за столом обнаружил помповик, тот стоял прислоненный к столешнице.
Вадим подтащил его к двери и начал набирать заводской номер выбитый на стволовой коробке.
Замок щелкнул, в кошечке замигала надпись «открыто», он толкнул полотно, оно медленно отворилось, и Крот увидел небольшую комнату, в углу которой стоял небольшой комод, на котором находилась голова волка, сделанная из какого-то блестящего металла, возможно, Волк прав, и она действительно была из серебра. В глазницы вставлены желтые прозрачные кристаллы, отчего казалось, что голова живая, того и гляди, вцепится в глотку.
На полу комнаты оказалась нарисована пентаграмма и очерчен краской человеческий силуэт — видимо туда и требовалось положить тело. Вадим подтащил, чертыхаясь тело, уложил Воислава так, чтобы тот не выходил за границы контура, на грудь ему положил серебряную голову, надеясь, что делает правильно, и все остальное произойдет без его участия. Если вообще что-то произойдет. Лично он уже ни во что не верил. Да и сил не было никаких. Совсем. Он смертельно устал, ему хотелось лечь и умереть или хотя бы поспать часов этак двадцать.
Но для начала следовало избавиться от крови, грязи и запаха подземелья, поэтому он заставил себя сбросить одежду и залезть под душ. Воду включил горячую и минут пять просто стоял и наслаждался теплом, потом от горячей воды его разморило, мышцы загорелись огнем, тепло смягчало жуткую боль, а ноги подогнулись. Он сел на бетонный пол, не имея силы двинуться, из глаз бежали слезы то ли облегчения, то ли усталости и боли. Вадим просидел минут десять, может больше, затем, не вставая, кое-как потерся мочалкой и выполз из душа.
