Вадим Панов - Куколка последней надежды
5 сентября, четверг, 23.00 (время местное)
— Их нашли в подземном гараже аэропорта. — Пожилой Ямамото, со-хомбуте[7] клана в Лос-Анджелесе, тяжело вздохнул. — У одного сломана шея, у другого множественные внутренние повреждения. Такое впечатление, что его двадцать минут били ногами пьяные водители грузовиков.
Ямамото прибыл в аэропорт при полном параде: в роскошном костюме, в еще более роскошном галстуке, с золотым даймоном[8] на лацкане пиджака и многочисленной свитой, едва поместившейся в три лимузина. Но ответ перед Тори он держал в одиночестве, переминаясь с ноги на ногу на продуваемом всеми ветрами взлетном поле. Услышав о произошедшем, Тори решил разговаривать с калифорнийским бонзой неподалеку от своего личного реактивного самолета, в двух шагах от трапа, что было проявлением крайнего неудовольствия.
— Как это могло случиться? — с холодным любопытством осведомился вакагасира.
— После вашего звонка, Тори-сан, я принял все необходимые меры, — почтительно ответствовал Ямамото. — В аэропорт отправились два моих лучших сятэя. Оба профессионалы. Я полностью доверял…
— Я приказывал не приближаться к курьеру.
Голос вакагасиры был сдержан, но стоящий за его спиной Масаока отметил, что шеф пребывает в состоянии дикой, если не сказать необузданной ярости. Отметил, удивился, что Ямамото еще жив, но тут же понял, что это ненадолго. Зная беспощадный нрав вакагасиры, со-хомбуте можно было считать покойником.
— Я приказывал проследить, куда направится курьер, и доложить. Вместо этого вы вспугнули единственного человека, который может привести нас к заказчику самого дерзкого… оскорбления клана за последние двадцать лет. — Тори так сжал свою простенькую бамбуковую трость, что побелели костяшки пальцев. Он не отрываясь смотрел на маячившие вдалеке самолеты, но его голос был бесстрастен. — Не просто вспугнули, а упустили.
— Именно так я и приказал сятэям, — буркнул со-хомбуте. — Только следить.
— Тогда почему они мертвы? А я не знаю, где находится курьер?
— Не представляю. — Стало понятно, что сейчас Ямамото говорил абсолютно честно. — Ничего не понимаю, такое впечатление, будто их избивали, а они не сопротивлялись.
«Твои тупые громилы не успели оказать сопротивление, — рявкнул про себя Тори. — Кицунэ действует очень быстро».
Вакагасира действительно был в бешенстве. В Лос-Анджелесе не оказалось ни одного избранного, не было никого, кто мог бы противостоять оборотню, потому он и приказал лишь следить и доложить ему, куда направится девчонка, но глупый павлин Ямамото все испортил. Теперь кицунэ насторожится и будет уничтожать всех, кого заподозрит в слежке. Проклятый со-хомбуте!
Тори презрительно посмотрел на лакированный бамбук с массивным золотым набалдашником, который носил высокомерный Ямамото. Устав клана предписывал всем высшим иерархам иметь бамбуковые трости, но как же отличалась эта разукрашенная деревяшка от скромной палки вакагасиры. Со-хомбуте не был избранным. И не был умным. И его трость была просто украшением.
— Я гнался за девчонкой через весь Тихий океан, — спокойно произнес Тори. Холодный ветер рвал его костюм, но вакагасира не чувствовал холода.
— Моих людей убила девчонка? — недоверчиво прищурился Ямамото, он даже не заметил, что перебил вакагасиру. — Я думаю, здесь ее ждали сообщники.
Со-хомбуте незачем было знать о кицунэ, об оборотнях и о том, что именно похитил монстр на вилле «Розовая хризантема». Он и не знал. Вообще об истинной подоплеке японских событий было известно весьма ограниченному кругу лиц.
Масаока вдруг подумал, что зря попросил вакагасиру рассказать правду.
— Да, уважаемый Ямамото, — кивнул Тори. Первый гнев прошел, и теперь тоненькая тросточка вакагасиры вычерчивала на бетоне замысловатые узоры. — Девчонка ликвидировала ваших бойцов голыми руками. МНЕ… — это слово Тори произнес с нажимом, но не глядя на собеседника. — Мне было бы очень неприятно, если бы это случилось с моими людьми. А вам?
— Мне… мне тоже, Тори-сан.
Несмотря на холодный ветер, со-хомбуте вспотел. Тори отвернулся и долго, не меньше двух минут, молча смотрел на взлетное поле. Он не раз обращал внимание оябуна на то, что Ямамото потерял хватку, но хитрый бонза имел высоких покровителей среди руководства клана, и им всякий раз удавалось уговорить старика не трогать со-хомбуте. На этот раз не отвертится, мерзавец, ведь прокол, что ни говори, очень серьезный: нарушение прямого приказа вакагасиры. Это может стать последней каплей для членов камбу, и напыщенный Ямамото вряд ли отделается обрядом юбицумэ.[9] Тори давно планировал поставить в Лос-Анджелес своего человека, одного из тех, кто носит настоящую бамбуковую трость, а не украшенную золотом безделушку. Теперь это время пришло.
— Видеокамеры подземного гаража записали схватку?
Ямамото сглотнул. Получив приказ вакагасиры проследить за летящей из Токио девушкой, старый со-хомбуте немедленно позвонил своим друзьям в камбу и выяснил, что беглянка подозревается, ни много ни мало, в проникновении на одну из самых охраняемых вилл клана, а погоню за ней возглавляет заместитель оябуна лично. Ямамото смекнул, что ловкий захват дерзкой девчонки будет расценен как подвиг, и послал в аэропорт своих лучших людей. Он не сомневался в успехе. Послал всего двоих… «О чем думала моя голова?»
— Видеокамеры, — жестко напомнил Тори.
— У нас есть люди в службе безопасности аэропорта, — со-хомбуте постарался вложить в свой голос максимум уверенности. Незачем вакагасире видеть, как он волнуется. — Они клянутся, что записи нет.
— Что значит «нет»?
— Видимо, девчонка знала расположение камер. Она не входила в зону их действия.
Еще одна неудача. Тори искренне надеялся, что кицунэ допустит хоть одну ошибку, но на то она и кицунэ, чтобы не оставлять следов.
— Девчонка прекрасно спланировала пути отхода, — задумчиво произнес вакагасира. — Вы узнали, куда она направилась теперь?
— Вылетела в Монреаль примерно в…
«Проклятье! В Канаде тоже нет ни одного избранного!»
— Пойдите и передайте моим летчикам, что через двадцать минут я вылетаю в Монреаль. — Тори повернулся к Ямамото спиной. — Я сам позвоню нашим братьям в Канаду.
Со-хомбуте злобно сверкнул глазами, но покорно направился к трапу самолета.
«Кем он себя возомнил?! Заставлять меня передавать сообщение! Как слугу! Ну, подожди, Тори, я еще припомню тебе это унижение!»
Но Ямамото понимал, что оскорбление свидетельствовало о крайнем неудовольствии вакагасиры, и в глубине души порадовался, что Тори не выразил свою ярость иным способом.
Вакагасира проводил со-хомбуте взглядом, демонстративно набрал номер, поднес к уху малюсенькую трубочку мобильного телефона, но соединения не было — Тори не нажал кнопку вызова. Убедившись, что Ямамото отошел достаточно далеко, вакагасира тихо позвал:
— Масаока.
— Да, господин.
Понятливый сятэй не изменился в лице и едва шевелил губами: со стороны никто бы не заподозрил, что между ним и Тори идет беседа.
— Я решил, каким образом ты искупишь свою вину перед кланом.
— Я слушаю, господин.
— Ты останешься в Лос-Анджелесе.
— Я все понимаю, Тори-сан.
— И будь осторожен. Ямамото не настолько глуп, чтобы не догадаться, зачем я оставил тебя здесь.
— Он не успеет догадаться, господин.
* * *Международный аэропорт Дорваль
Канада, Монреаль,
6 сентября, пятница, 05.31 (время местное)
«Почему так получилось? Где прокол? Ну, хорошо, допустим, в Лос-Анджелесе им повезло. Ткнули пальцем в небо и попали в нужную точку. Но ведь я подчистила все следы! Никто не мог угадать, что я полечу в Монреаль. Никто! Из Лос-Анджелеса десятки вылетов каждый час, я могла оказаться где угодно, а перекрыть все аэропорты мира они не в состоянии. К тому же я вообще могла остаться в Калифорнии!»
Дита задумчиво провела пальцем по вычищенной до блеска стойке бара. Стройная девушка в неброской, но дорогой одежде не привлекала внимания многочисленных пассажиров международного аэропорта Монреаля.
«Из Токио я летела брюнеткой, в Лос-Анджелесе стала блондинкой. Полная смена документов и одежды. Спящий всех побери, я даже не забыла сменить цвет глаз! Почему вы снова сели мне на хвост?!»
В том, что японцы рядом, Дита не сомневалась. Ей не нужно было видеть преследователей, сталкиваться с ними лицом к лицу, слышать тяжелое дыхание за спиной — обостренные чувства воина подсказывали ей главное: они здесь, они ищут, они знают, как искать, и они найдут. Даже если они не успеют к вылету, ее будут встречать в Нью-Йорке.
«Где прокол?»
