Оливер Боуден - Assassins Creed. Ренессанс
Голова Эцио гудела от лавины сведений, обрушившихся на него.
– Ассасины, тамплиеры, этот странный Кодекс, – растерянно пробормотал он.
– Я буду твоим проводником, Эцио. Но ты обязательно должен научиться держать свой разум открытым и всегда помнить два принципа. Первый: «Ничто не истинно». И второй: «Все дозволено».
Сколько Эцио ни приставал к дяде с дальнейшими расспросами, Марио больше не сказал ему ничего нового. Зато неутомимо продолжал муштровать племянника, обучая военному ремеслу и не делая никаких поблажек. Все дни, от рассвета до заката, юноша проводил на плацу, упражняясь вместе с молодыми кондотьерами. Он так уставал, что сразу валился спать. Но вот однажды…
– Ты славно потрудился, племянник, – сказал ему Марио. – Думаю, теперь ты готов.
– Спасибо, дядя, – ответил польщенный Эцио, – за все, что ты сделал для меня.
– Ты же моя родня. – Марио крепко обнял племянника. – Это мой долг. И мое желание.
– Я рад, что ты убедил меня остаться.
– Значит, передумал уезжать? – спросил Марио, испытующе глядя на него.
Эцио выдержал дядин взгляд:
– Прости, дядя, но я не передумал. Я по-прежнему намерен уехать и делаю это ради безопасности мамы и Клаудии. Я думаю добраться до побережья, а там найти корабль и отправиться в Испанию.
Марио не скрывал своей досады:
– И ты прости меня, племянник, но воинским премудростям, которыми ты теперь владеешь, я учил тебя не для собственного удовольствия и не затем, чтобы они пригодились тебе в жизни. Все это я сделал, чтобы подготовить тебя к борьбе с нашими врагами.
– Если они меня найдут, я сумею дать им достойный отпор.
– Стало быть, ты намерен уехать? – с горечью спросил Марио. – Уехать и бросить все, за что боролся и погиб твой отец? Отринуть свое наследие? Я не собираюсь делать вид, что меня это не задевает. Задевает, и еще как. Но и удерживать тебя я не вправе. Когда решишь, что твоя мать достаточно окрепла для путешествия, Орацио проводит тебя в монастырь и поможет со сборами. Желаю тебе buona fortuna[59].
Марио ушел, больше не сказав племяннику ни слова.
Из-за матери Эцио был вынужден отложить отъезд еще на несколько дней. Настоятельница не советовала ему вырывать Марию из столь целебных для нее тишины и покоя. Эцио занимал себя сборами в дорогу, но тяжесть на сердце не проходила. Он решил побывать в монастыре, взглянуть на состояние матери и все обсудить с сестрой. Пребывание в монастырских стенах пошло на пользу обеим. Мать с сестрой выглядели лучше, чем он мог предполагать. Клаудия успела подружиться с молодыми монахинями. Похоже, ей начинала нравиться монастырская жизнь, что удивляло, но вовсе не радовало Эцио. Мать же медленно, но верно начала поправляться. Узнав, что Эцио собирается везти своих близких в Испанию, настоятельница принялась его отговаривать, предлагая подождать еще какое-то время. Молодой человек возвращался в дядин замок, полный мрачных предчувствий. Надежд на то, что они развеются, у него не было. Скорее наоборот.
Тем временем в Монтериджони начались какие-то военные приготовления. Эцио не придавал им особого значения, но сегодня они впервые заставили его насторожиться. Он поспешил на поиски дяди. Марио нигде не было. Заглянув в дядин кабинет, Эцио увидел там Орацио.
– Что происходит? – спросил молодой Аудиторе. – Где мой дядя?
– Готовится к сражению.
– К сражению? С кем?
– Если бы ты оставался, дядя посвятил бы тебя во все подробности. Но мы слышали, ты собрался уезжать.
– И все-таки…
– Дело такое. Твой давний дружок Вьери Пацци обосновался в Сан-Джиминьяно. Он утроил тамошний гарнизон и заявил, что вскоре намерен выступить и сровнять Монтериджони с землей. Мы решили опередить его и раздавить этого змееныша раньше, чем он поползет сюда. Семейка Пацци получит урок, который не скоро забудет.
Эцио глубоко вздохнул. Новость, сообщенная ему Орацио, меняла все. Возможно, это было знамение судьбы, которого он подсознательно просил и ждал.
– Так где мой дядя?
– В конюшне.
Едва дослушав, Эцио выскочил из кабинета.
– Эй, ты куда?
– В конюшню. Там наверняка найдется лошадь и для меня!
Орацио лишь улыбнулся, глядя ему вслед.
7
Глубокой ночью в середине весны 1477 года Марио остановил свой конный отряд на подступах к Сан-Джиминьяно. Эцио ехал рядом с ним. Эта вылазка знаменовала собой начало ожесточенного противостояния.
– Напомни-ка мне еще раз, почему ты передумал? – Решение, принятое племянником, продолжало радовать душу дяди.
– Для тебя это вроде любимой сказки.
– А если и так? Я ведь и тогда понимал, что твоя мать оправится не скоро. И лучше, чем в нашем монастыре, ей нигде не будет. Там они с Клаудией в полной безопасности. Ты это знаешь не хуже моего.
Эцио улыбнулся:
– Я уже говорил, что не хотел перекладывать ответственность за мать и сестру на чужие плечи. К тому же Вьери угрожает тебе из-за меня. Это я тоже уже говорил.
– И я тебе говорил, молодой человек, что у тебя сильно развито чувство собственной значимости. На самом деле Вьери угрожает нам потому, что он тамплиер, а мы – ассасины.
Разговор не мешал Марио осматривать высокие башни Сан-Джиминьяно, стоявшие достаточно близко друг от друга. Казалось, эти квадратные сооружения почти упираются в небо. Эцио почудилось, будто нечто подобное он уже видел. Но это могло быть либо во сне, либо в другой жизни, поскольку раньше он никогда здесь не бывал.
Верхушки нескольких башен ярко освещались факелами, которые горели и на парапетах городской стены, а также возле ворот.
– Что ж, люди у него есть, – сказал Марио. – Судя по факелам, Вьери нас ждет. Жаль, конечно, что мы не застанем его врасплох, но я не удивляюсь. У него в нашем стане есть шпионы, как и у меня в его крепости. – Марио умолк, вглядываясь в крепостные стены. – На бастионах полно лучников. И эти ворота тщательно охраняются. – Он снова помолчал. – И все-таки Вьери не хватает людей для защиты всех ворот. Те, что с южной стороны, защищены слабее. Судя по всему, он не ждет, что мы ударим с юга. Значит, именно сюда мы и нанесем удар.
Марио пришпорил лошадь, одновременно подав знак своим людям. Эцио по-прежнему ехал рядом с дядей.
– Так и поступим, да, – повторил Марио. – Я со своими ребятами отвлеку караульных у ворот, а ты найдешь способ перебраться через стену, достигнешь ворот и откроешь их изнутри. Нужно, чтобы все было сделано быстро и тихо. – Марио подал племяннику бандольер с метательными ножами. – Возьми. Используй ножи, чтобы убрать лучников.
Подъехав на достаточное расстояние, отряд спешился. Марио отобрал лучших бойцов и повел их к южным воротам городка, где толкались караульные. Эцио, пробираясь между кустов, одолел последнюю сотню метров и оказался у подножия стены. Там он накинул капюшон, от которого в свете факелов на стену падала странная тень, похожая на орлиную голову. Он прикинул высоту стены – метров пятнадцать, если не выше. Отсюда было не увидеть, пуст парапет в этом месте или там кто-то есть. Надежно закрепив дядин бандольер, Эцио полез вверх. Отесанный камень затруднял подъем. Выступы и впадины можно было пересчитать по пальцам. Но бойницы, тянущиеся под парапетом, оказались очень кстати: поставив на них ноги, молодой человек подтянулся и осмотрелся. Слева от него двое лучников перегнулись через парапет, готовясь пустить стрелы по отряду Марио. Эцио не колебался: или он лишит жизни этих двоих, или они убьют двоих дядиных соратников. Вот когда он по достоинству оценил умение метать ножи (и упорство дяди в том, чтобы племянник овладел этим искусством). Сосредоточившись, Аудиторе прищурился и с потрясающей меткостью, один за другим, отправил ножи по назначению. Первый ударил лучника в затылок. Удар был смертельным: лучник распластался на зубчатой стене, не успев даже вскрикнуть. Второй нож пошел ниже и ударил другого лучника в спину. Сила удара была такова, что лучник, испустив сдавленный крик, свесился с зубчатки и рухнул в ночную темноту.
С внутренней стороны от парапета к воротам вела узкая каменная лестница. Эцио еще раз убедился, что Вьери не хватает людей для полноценной охраны городских стен. С внутренней стороны у ворот не было никого. Эцио буквально слетел по ступенькам и вскоре оказался возле рычага, открывавшего и закрывавшего тяжелые засовы на крепких дубовых воротах. Собрав всю силу, он потянул на себя рычаг. Такие ворота открывали вдвоем, если не втроем. Тем не менее Эцио сумел сдвинуть засовы. Взявшись за массивное железное кольцо левой створки, он надавил плечом, и ворота медленно открылись. К этому времени отряд Марио добивал последних караульных. Двое ассасинов были убиты. Со стороны Вьери в гости к Богу отправилось двадцать солдат.
– Молодчина, Эцио! – тихо похвалил племянника Марио.
Пока никто в стане противника не поднял тревогу, но это был всего лишь вопрос времени.
