Строитель (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович

Сейчас уже полгода за неимением настоящей работы все трое учат своему ремеслу молодых людей, которых к ним Андрей Юрьевич приставил. В Карпатах есть замечательные выходы песчаника. Материал мягкий и самое то на нём узоры вырезать. У каждого три ученика и вскоре резчиков по камню у профессора будет целых двенадцать. А вот настоящих каменотёсов и, тем более, архитектора не было.

В этот раз, поняв свою ошибку, купец привёз именно тех специалистов, которых Андрею Юрьевичу и надо. Это было три каменотёса именно. Все три тоже были рабами. Только на этот раз армянами. Из быстрого опроса профессор выяснил, что они строители храмов в Армении. И храмы делают и стены вокруг из природного камня, который умеют превращать в достаточно ровные блоки. Камень, как понял профессор Виноградов — это знаменитый армянский розовый туф. Ну, здесь туфа нет, пусть пробуют песчаник или какой другой камень.

В рабство каменотёсы попали больше года назад, черкесы напали на их стройку и увели мастеров с собой, а потом продали генуэзцам. Греческий они уже за год немного освоили и через отца Епифания объяснили, что смогут не только камни делать, но и храм выложить, если будут помощники и материалы.

В Армении Андрей Юрьевич был и даже на экскурсию их возили к одному такому храму. Камни подогнаны друг к другу не хуже, чем у египтян в пирамидах, лезвие ножа не засунешь. Хорошее приобретение, за которое не жалко ещё одного меча из синего харалуга.

Кроме армянских каменщиков… Имена у них прикольные: Арам, Арег и Армен. Так вот, кроме армянских каменотёсов Агафон привёз ещё одного интересного раба.

— Ты же просил добыть тебе лекаря, князь Андрий? Вот тебе настоящий лекарь. Он с Иберийского полуострова. Мавр. По-нашему не говорит, но человек, у которого я его купил, уверяет, что он хороший лекарь. Он был лекарем на корабле мавров, когда его захватили у берегов Африки наши купцы.

Отец Епифаний попробовал поговорить с закутанным в синий бурнус пожилым человеком с седой бородой. Ничего не вышло. Тех языков, которыми владел лекарь монах не знал и единственное, что он выяснил, так это то, что зовут мавра Хасан. Когда его позже привезли во Владимир, то вязальщицы ковров из Сирии монашка огорчили. Оказалось, что Хасан — это не имя, а каста. И самое интересное, что он к ней не относится. Он из касты марабуты. Это такие потомки берберов, сумевшие сохранить независимое положение. Марабутами у мавров были практически все преподаватели, законоведы, лекари, различные религиозные деятели и торговцы. Для детей-марабутов образование являлось обязательным, и для хасанов считалось почётным выдать дочь за марабута. Вот Епифанию лекарь Закария и пытался донести, что у него осталась в рабстве молодая жена из хасанов. Нельзя ли и её выкупить у генуэзцев?

Но это выяснилось гораздо позже и ничего определённого ему Андрей Юрьевич сказать не мог. Купец Агафон ему в этот раз рабынь не предлагал.

— Я осенью, когда генуэзцы приплывут следующий раз, узнаю у Агафона. Тебя с собой возьму, расскажешь ему всё про жену. Опишешь, — пообещал на самом деле дипломированному лекарю профессор.

— Я могу её нарисовать. Есть у вас бумага и грифель?

— Вона чё⁈ Рисовать — это хорошо. А бумагу к сентябрю сделаем. И графит найдём.

За лекаря пришлось отдать весь кувшин с хлористым цинком. Агафон ядом заинтересовался, а когда узнал, что им можно травить мышей и крыс так аж возбудился. На кораблях полно крыс и они портят товар.

— Если твой яд действительно поможет против них, то я куплю у тебя осенью весь яд, который ты привезёшь.

— Так попробуй сейчас. У меня есть с собой сухарики с этим ядом, раскидайте в трюмах и завтра уже будет результат.

Так Агафон и сделал. И сработало, к утру на всех четырёх кораблях в трюмах было полно дохлых крыс.

— Привози, князь Андрий, много яда, я весь его куплю.

— Привезу. Много не обещаю. Для его изготовления мне нужен свинец. Вези свинец. Нет, он не из свинца сделан. Но свинец нужен для производства.

Свинец и ртуть Агафон привёз. Примерно тонну свинца в виде листов неровных и три кувшина ртути. Этого должно хватить, чтобы оставшееся золото очистить, а ртути должно хватить на то, чтобы поэкспериментировать с производством зеркал, и для изготовления барометра.

Глава 9

Событие двадцать пятое

Ничего хорошего в положительных торговых балансах нет. Это ты сжигаешь леса, извлекаешь невосполнимые руды из земли и тупо меняешь их на серебро и золото. И зачем тебе это серебро, если на него нечего купить? В сундуки складывать? Зачем? А, фонд «Будуюсчих поколений». Пусть потомки сами о себе заботятся. А сейчас нужно развивать промышленность и обороноспособность страны крепить. А для этого нужны не серебряные палочки — гривны и даже не золотые обрезанные и потому неровные кругляшки. Нужно свейское железо, легированное никелем и марганцем, нужен свинец. Нужна медь и олово. Если же это лишнее золото раздать воям, увеличив им плату или премию выплатив за победу над погаными, то при отсутствии товара это золото разгонит инфляцию.

— Агафон, — прощаясь с купцом попенял ему Андрей Юрьевич, — свинца ты привёз мало. И ртути мало, и кофе мало, и шёлка мало. Мне не нужно серебро и золото, мне товары нужны. В следующий раз хоть самоцветы привези и слоновую кость, буду дорогие мечи делать.

— Так сбрось цены на свой товар и не будет у тебя серебра, — засмеялся, услышав перевод, купец. Расплачивался Агафон за товары и милиарисиями серебряными, и чуть более крупными монетами гексаграмами, эти весили около семи грамм.

— В следующий раз, осенью, больше товаров привози, особенно свинца и меди с оловом. Я и абсента привезу, и ещё один новый напиток сделаю, а кроме того, из цветного стекла уже не только бусы будут, но и кубки всякие с тарелками. Воска больше будет цветного, — воск с природными красителями ушёл на ура по серебряной монете за кило. Ну, почти пятнадцать византийских серебряных монет за пуд цветного воска. Только чёрный воск купец брать отказался, сказал, что ведьмы такие свечи жгут. Сожгут его на костре за такой товар.

Брезент и палатку генуэзец тоже оценил, даже уговорил Андрея Юрьевича свою палатку продать.

— Больше сделай, князь, у тебя тоже маленькие партии. И как ты эти мечи называешь? Бастарды? Их тоже больше сделай. Их раскупают ещё до того, как я якорь в порту брошу.

В общем, ехал караван в обратную дорогу в основном серебром и золотом загруженный, а не полезными товарами.

Путь предстоял не простой. Не в разбойниках дело, и даже не в плохих дорогах. Дорога как раз была вполне себе. По ней ведь теперь три раза в день дилижансы из Владимира во Львов ездят, и всем селищам и городам, вдоль этой федеральной трассы расположенным, был дан приказ с колеями побороться. У кого хуже получилось, у кого лучше, но в целом дорога стала гораздо лучше, чем осенью была.

А непростой путь предстоял, потому что нужно было Андрею Юрьевичу найти пока несуществующий город Червоноград, в котором будут добывать во времена СССР уголь. Это не коксующийся донецкий, но уголь, не нужно будет вырубать гектарами леса.

Есть проблема. Возить уголь за сотню почти километров до Владимира ещё хуже, чем лес изводить. Придётся все производства переносить туда, в будущий город. Ну, это вторая задача, а сейчас эти залежи угля нужно найти. Ориентир был. Это единственное место было, где дорога из Львова во Владимир или Сокаль подходила к реке. До Сокали после города шахтёров доехали тогда быстро, около десяти километров… Ага, там ещё по мосту пересекали речушку небольшую — правый приток Западного Буга. Перед мостом была табличка с указанием речушки. Сейчас не вспомнить. Андрей Юрьевич закрыл глаза и попытался тот мост увидеть, припомнить. Нет. Ну и ладно. Пока можно ориентироваться на первые подсказки.