Строитель (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович

— Вот она, змеюка подколодная! — Анька пнула женщину. Та ещё громче завыла.

— А ну, стоять! — рыкнул на это Андрей Юрьевич и оторвал жену от кормилицы, — Замолчали все! Тихо, говорю! — пришлось рыкнуть во весь голос ещё раз.

Тишиной это назвать сложно. Орал Ванюшка, стонала Дунька и подвывали Анька и с Ефимией.

— Ты ему что-нибудь кроме груди давала? — поднял за подбородок бьющуюся об пол лбом кормилицу.

— Вот, истинный крест, только титьку и еще водички давала попить, но вода в кувшине у меня в горнице стоит, вот, истинный крест. Я и сама её пью. Зубики мобуть у Ивана Димитриевича режутся.

— Стоп. Да, прекратите вы! — опять повысил голос профессор, — Наверное, и правда, зубки режутся, — он вспомнил, как дочь жаловалась лет пять назад, когда у внука резались зубы именно на эти симптомы, тоже тогда скорую вызывали для малютки. А врачиха отругала дочь и сказала высунуть нос из интернета или прямо там прочитать про то, когда и как режутся первые зубки у детей.

— Так отрави… — продолжала подвывать Анька.

— Зубики режутся. Сейчас придёт знахарка, и я дам команду гридням выпороть вас обеих, чтобы панику не сеяли.

Две малолетние дурочки замолкли наконец, продолжал кричать внук и молиться в голос Дунька.

Ещё через пять минут всклокоченную знахарку привели не менее всклокоченные гридни, и она, после того как палец в рот княжичу сунула, диагноз кормилицы подтвердила.

— Зубик режется. Ничего страшного. Сейчас отвар успокоительный дам. Теперь часто так будет, пока восемь штук не прорежутся.

Утром невыспавшийся и злой на малолеток этих, Андрей Юрьевич дал себе в пятый раз мысленно подзатыльник. Хватит. Нужно создавать медицинскую академию. Вот прямо сегодня. А! Нет, сегодня стекло. Нужно научить кузнецов бусы делать. И дать команду сварить содовое стекло в новой печи, а не в пропитанной насквозь серой. Тогда завтра академия! А! нет, завтра же он с самого утра уезжает в Галич, осталось три дня до прибытия генуэзских купцов. Ну, вот как вернётся с Галича, так сразу за академию. А! Ведь нужно всё же хрусталь сварить. Тьфу.

Как делать бусины первобытным способом Андрей Юрьевич наблюдал лично. Дело было в Праге. Водили их на экскурсию по городу и потом видимо гид был в доле с этим… ну, пусть будет стеклодувом, хотя он ничего не дул, или ювелиром? Он же украшения делал.

В общем, в лавочке товарищ с помощью горелки газовой портативной разогревал кусочки цветного стекла и делал из них красивые бусины — шарики и цилиндры. При этом даже мешал цвета. Делает например синюю бусину, а потом отщипывал от жёлтого стекла кусочек и вплавлял его в синюю стекляшку размазывая. Такая сине-жёлтая загогулина получалась. Красиво в целом, и народ экскурсионный такие бусы потом себе покупал, хоть и стоили они прилично, и это ведь просто стекло.

Мастер, как понял тогда профессор Виноградов, вообще не занимался варкой стекла из сырьевых материалов, он использовал готовое стекло со стороны и плавил его в тиглях горелкой. Когда стеклянный расплав приобретал необходимую вязкость, удобную для работы, мастер брал в левую руку длинный тонкий железный стержень, имевший на конце слегка коническую форму. В правой руке у него находился другой наборный железный стержень, нагретый предварительно до красного каления. Чех этот опускал конец стержня в расплавленное стекло, которое приплавлялось к стержню, обволакивало его в виде комка. Касаясь потом комком стекла первого стержня, мастер быстрым движением делал вокруг него полный оборот, обвивая тянущимся стеклом стержень и как бы «наматывая» на него стекло. Затем очень резким рывком он убирал правой рукой стержень, отрывая ею от комка стекла. На первом стержне оказывалось столько стекла сколько нужно для образования заготовки бусины. Отложив прочь наборный стержень, мастер продолжал вести обработку заготовки бусины. Передвигая стержень, он производил обкатывание сферического комка стекла на гладкой железной плитке, добиваясь того, чтобы он принял цилиндрическую форму и приобрел тонкие стенки, при этом в канал бусины вводилась медная проволока. Видимо, чтобы не заплыло отверстие. Но пока чех работал и делал бусины, такого не случалось. Проволока потом свободно выходила.

— Так, Ероха. Мне нужны для изготовления бус…

Глава 8

Событие двадцать второе

Приехали кузнецы из Возвягля, которых князь Иван Романович Болоховский отправил учиться варить стекло. А вот учить их некогда уже. В десять примерно утра они приехали и через полчаса длиннющий обоз из Владимира двинулся, поскрипывая тележными колёсами, в сторону Галича. Купцы приезжают через три дня. Генуэзцы, понятно, денёк другой подождут, да и ярмарки у них обычно чуть не седмицу идут, но, во-первых, Андрею Юрьевичу не терпелось узнать, что из заказанного привезёт грек Агафон на этот раз, а во-вторых, точность — вежливость королей. Король он или так — насрано.

Правда, королём Андрей Юрьевич себя не обзывал и всем сразу укорот давал, если его так пытались величать. Князь он Владимирский и всё. Не хотелось Папу Римского злить. Ещё объявит крестовый поход. Да и маловата землица для королевства. Вон, даже Гедимин с гораздо большей территорией всего лишь Великий князь. Обзывать себя Великим князем Андрей Юрьевич тоже не спешил. Ясно, что у него и земли, и подданных, и военной силы поболе, чем у Рязанского или Нижегородского Великих княжеств, но пусть землица округлится и сила накопится перед тем, как громко о себе заявить.

Будущих стеклодувов, Андрей Юрьевич прикрепил к Ерохе и наказал ему дать молодёжи попробовать бусины тоже поделать. По дороге ещё и рассказал, как делать стекло зелёным или синим. Или скорее, сине-зелёным, цвета морской волны.

— Ероха, вы соберите немного железной окалины, только не ржавой. И максимально чёрной. Растолките, как и всё в ступе, просейте и добавьте немного к содовому стеклу. Я не знаю сколько… процента два — три от массы. Должно у вас получиться сине-зелёное стекло. Если добавите ржавчины, вместо окалины, то получится кирпичного цвета. А жёлтое стекло должно получиться при добавлении серебра, которое растворили в азотной кислоте, а потом выпарили. Содержание не знаю, попробуйте от одного до пяти процентов.

— А прозрачное, как хотели, когда будем делать? — этот фанат даже облизнулся на такие интересные опыты.

— Вернусь и будем делать. Да, вы новую печь постройте и ничего там не варите, и картошку даже жарьте, чтобы примесей не занести. Пока меня не будет, делайте бусы, ну и молодцов этих из Возвягля учите. Полному циклу от формовки и обжига кирпича, до варки стекла нет, просто работать с расплавленным стеклом. А вот про золото с серебром ничего не рассказывайте. И тигли — купели с остатками свинца убери пока.

— Картошку?

— Да, жаль, что нет. Забудьте про печь, не трогайте её.

Ехали они ехали, никого не трогали, Андрей Юрьевич вообще кемарил в фургоне, и тут вечером второго дня, когда они почти до Львова добрались и ехали в сумерках уже, надеясь до темноты успеть до города добраться, чтобы опять не в чистом поле ночевать, из хвоста каравана послышались крики и топот конский. Там в принципе ехал в арьергарде отряд дружинников в два десятка человек во главе с сотником Вороном и мелких бандитов опасаться не стоило, но могут бояре, чёрт бы их побрал, и большой отряд из своих дружин набрать.

Оказалось, что зря панику подняли. Это прискакали из Владимира гонцы. Догнали.

— Княже, нас воевода Мечеслав послал. А его Ерофей-коваль уговорил, просил обязательно тебе передать вот этот ларец, — гонец был весь в пыли и дышал, как и конь со свистом. Гнал целые сутки, меняя лошадей на заставах или ямах. Второй был не менее пыльный, так ещё и красный как рак, словно ошпарили в бане. С давлением видимо что?