"Фантастика 2025-120". Компиляция. Книги 1-18 (СИ) - Верещагина Валентина

И в этот момент он снова увидел их. Далеко внизу, в саду одного из самых богатых особняков, прогуливались молодой господин Цзинь и юная госпожа Фэй. Они смеялись, он сорвал для нее какой-то цветок. Их беззаботная, защищенная, привилегированная жизнь была как пощечина всему его существованию. Но на этот раз он не почувствовал вспышки ярости. Лишь холодное, как лед, подтверждение своей правоты. Это был тот мир, который он шел разрушать. Мир, где одни смеются в садах, потому что другие сгорают в пламени их равнодушия.

Он молча свернул карту и спрятал ее. Его дела в Верхнем Броде были закончены.

Он не стал выходить через ворота. Прошмыгнуть мимо стражи, не привлекая внимания с новым снаряжением, было бы сложнее. Он дождался вечера и покинул город так же, как и вошел в него — как тень. Через ту же сточную канаву.

Выбравшись на свободу, он не оглянулся. Перед ним лежала дорога, уходящая на юг. Он был один. Но он больше не был безоружным и потерянным. У него была цель. У него была карта. У него была воля, закаленная в аду.

Он закинул за спину рюкзак, поправил на поясе тяжелый тесак и ровным, неутомимым шагом двинулся по дороге. Холодное солнце садилось, и его тень, длинная и острая, бежала впереди него, указывая путь.

Охота началась по-настоящему.

Глава 10: Лес Шепотов и первый урок

Первые дни пути на юг были для Лу Ди настоящим откровением. Находясь в городе, он чувствовал себя чужаком, призраком в мире живых. Но здесь, на пыльном имперском тракте, под открытым небом, он чувствовал себя… на своем месте. Это было странное, почти извращенное чувство дома. Не того теплого и уютного дома, которого он лишился, а дома хищника, вернувшегося в свои охотничьи угодья.

Он быстро понял, что сама дорога — это ловушка для наивных. Он видел следы. Колеи от телег, которые внезапно сворачивали в лес, и пятна темной земли, которые могли быть только затертой кровью. Он видел грубые придорожные кресты, отмечавшие места, где чье-то путешествие закончилось слишком рано. Поэтому он избрал другую тактику. Днем он шел не по самой дороге, а параллельно ей, в нескольких десятках метров, используя густой кустарник и деревья как прикрытие. Это замедляло его, но давало безопасность. А ночью, когда законопослушные путники останавливались на постоялых дворах, он выходил на пустой тракт и наверстывал упущенное, двигаясь под покровом темноты.

Каждая остановка на привал была для него ритуалом, отточенным до мелочей. Он не просто разводил костер. Он находил укромное, защищенное место — небольшую лощину, густые заросли, неглубокую пещеру. Костер он делал маленьким, бездымным, используя только сухие ветки, и обкладывал его камнями, чтобы скрыть пламя. Перед сном он всегда проверял свое оружие — протирал лезвие тесака промасленной тряпкой, проверял остроту на точильном камне. Он окружал свое лежбище простыми, но эффективными ловушками-сигнализациями: натягивал тонкую веревку с привязанными к ней сухими веточками, которые подняли бы шум при любом прикосновении.

Он был один, но одиночество больше не угнетало его. Оно стало его инструментом. В тишине долгих переходов его разум, освобожденный от необходимости ежесекундно бороться за выживание, начал работать. Он снова и снова прокручивал в голове все, что знал. Образы двух фигур в небе. Слово «культиваторы». Рассказы охотников в таверне. Советы старика Вана. Он понял с абсолютной ясностью, что его новые сапоги и острый тесак — это лишь временное решение. Это инструменты смертного. А чтобы бросить вызов богам, ему нужны были инструменты бога.

Но как их получить? Как начать этот путь культивации? Простого желания было недостаточно. Нужны были знания. Метод. Учитель. Все это ждало его где-то там, на юге, в мифическом Хребте Черного Дракона. Но расстояние до него на карте казалось непреодолимым.

Через неделю пути тракт уперся в преграду. Огромный, темный лесной массив, который простирался на восток и запад, насколько хватало глаз. На его карте он был помечен как «Шепчущий Лес». Дорога делала огромный крюк, огибая его с запада, что добавило бы к его путешествию минимум две недели. Но была и другая, почти заросшая тропа, идущая напрямик. На карте рядом с ней стояла короткая пометка: «Тропа лесорубов. Не используется. Опасно».

Лу Ди стоял на развилке и принимал решение. Неделя пути в относительной безопасности по тракту или короткий, но опасный путь через лес? Для мальчика, которым он был, выбор был бы очевиден. Но он больше не был тем мальчиком. Две недели — это слишком долго. Это роскошь, которую он не мог себе позволить. Каждый потерянный день — это еще один день, когда его враги безнаказанно существуют.

Он, не колеблясь, свернул на заросшую тропу.

Лес принял его мгновенно. Стоило ему сделать несколько шагов, как плотный зеленый полог сомкнулся над головой, отрезая солнце. Мир погрузился в зеленый, влажный полумрак. Воздух стал неподвижным, тяжелым, пахнущим прелой листвой, грибами и сырой землей. И он услышал его. Шепот.

Это был не обычный шум ветра в листве. В лесу царил почти полный штиль. Но откуда-то сверху, со стороны крон гигантских, поросших мхом деревьев, доносился постоянный, тихий, неразборчивый шепот. Словно тысячи голосов говорили одновременно, но так тихо, что нельзя было разобрать ни слова. Этот звук действовал на нервы, вызывая иррациональную тревогу.

Лу Ди шел вперед, его рука не отпускала рукояти тесака. Он чувствовал на себе тысячи невидимых взглядов. Лес был живым, но его жизнь была древней, чуждой и недружелюбной к человеку. Он видел странные растения — цветы, которые медленно поворачивали свои головки ему вслед, грибы, светившиеся в полумраке холодным, фосфоресцирующим светом.

К вечеру он понял, что заблудился. Тропа, и без того едва заметная, окончательно растворилась в зарослях. Он был один в сердце проклятого леса. Но паники не было. Была лишь холодная, злая сосредоточенность. Он устроил лагерь так же методично, как и всегда, но на этот раз он не стал разводить огонь. В этом лесу огонь мог привлечь нежелательное внимание.

Он ел холодное сушеное мясо, прислушиваясь к шепоту леса. И тут он услышал новый звук. Треск сухой ветки. Совсем рядом. Он замер, сливаясь с тенью огромного дерева. Он увидел движение. Что-то большое, темное и бесшумное скользнуло между деревьями.

На следующий день он наткнулся на поляну. И то, что он там увидел, заставило его застыть на месте. Посреди поляны лежало тело. Но сама поляна… это было место недавней битвы. Несколько деревьев были словно взорваны изнутри, их стволы превратились в мочалку из щепок. Земля была покрыта глубокими бороздами, словно ее вспахал гигантский плуг. А в центре, в небольшом кратере, лежал человек.

Он был одет в синие шелковые одежды, на которых был вышит символ летящего журавля. Его длинные волосы были собраны в пучок с помощью нефритовой заколки. Рядом валялся сломанный пополам меч, лезвие которого все еще испускало едва заметное голубоватое сияние. Это был культиватор. Лу Ди понял это мгновенно.

Он осторожно подошел ближе. На теле не было видимых ран — ни порезов, ни уколов. Но кожа человека была серой и сморщенной, как у высушенной мумии. Казалось, из него высосали всю жизненную силу до последней капли.