Эмилия Ри - Принцесса, которая любила дождь
Она прижала к себе Анджеллу, та всхлипнула.
— Нужно было положить горы трупов, чтобы через столько лет осознать, наконец, свои ошибки, да? — прошептала она дрожащим голоском.
— Прости… — выдохнула Каролина.
Анджелла бережно взяла ее ладонь в свои руки.
— Брось… все давно прощено и забыто… — выдохнула она. — Мама, мне очень не хватало тебя все это время…
— Спасибо… — прошептала Каролина, поцеловала дочь в щеку. — Отдыхайте.
Она посмотрела в зеркало, подмигнула отражению Анджеллы. Анджелла улыбнулась в ответ, повернулась к матери и поцеловала ее в нос.
— Спокойной ночи, доченька моя…
Каролина чмокнула ее в лоб, направилась к выходу. В самый последний момент она остановилась, оглянулась.
— Подойди ко мне, Андреа, — позвала она ласково.
Андреа встал с кровати, подошел к ней. Каролина поцеловала его в лоб.
— Я благословляю ваш союз, — сказала она и вышла.
— Вот это да… — выдохнул Андреа, опомнившись.
Он подошел к Анджелле; она все еще стояла перед зеркалом. Андреа знал — она чувствует каждое его движение, тем не менее, он взял шнурок и осторожно потянул его. Шнуровка развязалась, Андреа снова чуть потянул, и корсет, а вместе с ним и юбка соскользнули на пол. Анджелла высвободила ножки из складок платья, повернулась к любимому, улыбнулась.
— Я и не ожидала, что все так хорошо сложиться… — прошептала она.
Андреа бережно коснулся губами ее губ, она ответила на его поцелуй, он обхватил талию девушки, Анджелла обняла его шею. Через минуту Андреа поднял любимую на руки и отнес к кровати, бережно опустил на постель, левой рукой нашарил стоящий на тумбочке у изголовья торшер и щелкнул выключателем. Тотчас комната погрузилась во мрак, но выглянувшая из-за тучи луна залила все пространство ровным молочно-белым светом.
Анджелла коснулась ладонью ключицы любимого мужчины, принялась гладить его плечо.
— Анджи, я тебя люблю, — произнес Андреа ласково.
— И я тебя… — выдохнула Анджелла, подалась вперед, чтобы коснуться губами губ любимого.
Андреа провел по ее икрам, осторожно снял с любимой туфельки, затем принялся стягивать чулки.
— Осторожней… — Анджелла надула губки. — Порвешь…
Андреа улыбнулся, снова поцеловал любимую.
— Милая, это всего лишь чулки… — ответил он. — Мы тебе новые купим.
— А ты не устанешь ходить со мной по магазинам? — спросила Анджелла.
— Ну что ты, глупышка, — улыбнулся Андреа.
Он подался вперед, выбираясь из джинсов, подложил под спинку любимой подушку. Анджелла подогнула ножки, раздвинула бедра. Андреа наклонился над нею, поцеловал ее в шейку и дернулся всем телом вперед. Девушка громко вскрикнула. Андреа положил ладонь тыльной стороной на самый низ живота, и теперь с каждым его движением твердые костяшки пальцев нажимали на самую нежную кожу Анджеллы, и вскоре пальцы мужчины были мокрые и скользкие от ее природной смазки.
Через какое-то время он сел на колени, взял любимую за талию и потянул к себе, тщательно выбирая угол, стараясь попасть в волшебную точку на передней стенке сладкой пещерки любимой женщины. Анджелла запрокидывала голову, тяжело дышала, царапала своими длинными ногтями простынь — да, он успел хорошо изучить свою невесту, и теперь уже действовал безошибочно.
Как можно было не восхищаться этой нежной, полной любви и света, хрупкой душой, заключенной в такое изящное, не менее хрупкое тело? Он наклонился, едва касаясь губами, принялся поочередно целовать ее грубые, от возбуждения торчащие торчком сосочки. В такие моменты вся ее сила куда-то исчезала, стальной панцирь, в котором она пряталась в обыденной жизни — растворялся без следа. Вот она, настоящая Анджелла — созданная любить и быть любимой, освещать собой жизнь, даже когда тьма окружила со всех сторон.
Стоны Анджеллы звучали все громче и громче и наконец, перешли в крик. Еще некоторое время он терзал любимую сладкими пытками, а затем Андреа на мгновение замер и медленно, осторожно опустился на постель, опираясь на локти, чтобы не задавить собой девушку.
Анджелла лежала, закрыв глаза, и дышала ртом, глубоко, прерывисто. Ее щеки горели румянцем. Андреа коснулся губами кончика ее носа, поцеловал ее брови, веки.
— Милая… — прошептал он, с трудом переводя дыхание. — Спасибо тебе… это самая прекрасная ночь в моей жизни…
Анджелла в ответ лишь чуть слышно простонала.
— Тебе не тяжело? — спросил Андреа.
— Нет… — слабо вздохнула девушка. — Мне так приятно, так тепло… чувствовать тебя всем телом, всем лоном… я так люблю, когда ты внутри…
Анджелла моргнула, взмахнув, словно опахалом, густыми черными ресницами, заглянула в глаза любимому. Андреа тотчас узнал этот взгляд — взгляд безумно влюбленной Анджи, его Анджи. Да, там, за дверью, она — непобедимый солдат, там она королева. А здесь, с ним, она Анджи, Анджеллочка, Ангелочек… просто самая любимая, самая обаятельная, самая дорогая женщина на свете, бесценная женщина.
Андреа осторожно приподнялся, что-то мокрое громко чмокнуло.
— Ну вот, — разочарованно вздохнул барон. — Мы и здесь постель испачкали.
— Романтический вечер удался, кровать сломали, — чуть слышно произнесла девушка.
Андреа с некоторым удивлением посмотрел на нее. Анджелла улыбнулась. Он лег рядом, прижал ее к себе.
— Милая, что случилось? — спросил барон с некоторым удивлением в голосе.
— Ничего… а что? — растерялась Анджелла.
— Я чувствую, тебе как-то не по себе. Что тебя беспокоит? — спросил Андреа.
Сперва Анджелла хотела соврать, успокоить его, но тут же подумала, что ложь — не лучшее средство, он сразу почувствует фальшь в ее голосе — точно так же, как он всего лишь мгновение назад почувствовал ее изменившееся настроение, да и врать любимому человеку — зачем?
— Милый, какое сегодня число? — спросила Анджелла.
— 23-е ноября, — ответил Андреа. — Это и есть причина твоего беспокойства?
Девушка утвердительно кивнула.
— Дело в том, что в эту ночь я убила человека, — ответила Анджелла, и ее голос тотчас как будто стал чужим, в нем опять зазвучали эти стальные, механические нотки.
Андреа сразу понял — этот человек был очень значим для Анджеллы, иначе воспоминания о нем не беспокоили бы ее.
— Расскажи. Если хочешь, конечно, — предложил он.
— Расскажу. Тебе — расскажу, — сказала Анджелла. — Это случилось еще до нас с тобой…
22.10.** 11:00Он вошел в библиотеку, предъявил вахтерше свой читательский билет, и взяв с полки «Диалоги» Платона, прошел в читательский зал. Оливье было 27 лет. Он был высок, строен, имел длинные, до плеч, светлые прямые волосы и носил очки с полукруглыми линзами, которые безупречно подходили к его узкому угловатому лицу.
Оливье уже второй год подряд безуспешно пытался окончить аспирантуру на факультете философии. Он увлекался спортивными автомобилями, трудами иррационалистов, и вообще считал себя романтиком. Честно говоря, Оливье боялся девушек, познакомиться с представительницей прекрасного пола было для него невыносимым испытанием.
Спустя четверть часа в библиотеку пришла молодая девушка. На вид ей было не больше 25 лет. Это была высокая «зимняя» брюнетка, с густыми антрацитовыми волосами, почти достающими до плеч. В это время дня она предпочла надеть черное в белый горошек короткое платье, на плече девушки висела небольшая строгая сумочка из черной кожи, а дополняли гардероб лакированные лодочки на высокой шпильке.
Спросив у библиотекарши «Диалоги» Платона и услышав негативный ответ, девушка сердито фыркнула и развернулась было, чтобы уйти, но Оливье, сам не ожидая того, подошел и предложил ей книгу.
— А Вы? — тотчас растерялась брюнетка.
Оливье развел руками.
— Это библиотека, я найду еще что-нибудь интересное, — сказал он и улыбнулся.
Брюнетка улыбнулась в ответ, села за столик, вынула из сумочки и резким движением нацепила на свой чудесный носик очки с узкими прямоугольными желтыми стеклами, раскрыла книгу, принялась листать страницы в поисках последней прочитанной.
— Простите… — Оливье подошел к ней, сел напротив.
Девушка сдвинула очки на самый кончик носа, глянула на него поверх линз. Оливье не выдержал и рассмеялся.
— Что? — удивилась брюнетка.
— Вы такая строгая в этих очках, — сказал Оливье. — Нет, Вам очень идет, но порой смотрится комично. Как, например, только что.
— Понятно, — кивнула девушка и снова углубилась в книгу.
— Я все-таки хотел бы предложить Вам пойти со мной в кафе, пообщаться за чашечкой кофе. Я вижу, у нас с Вами общие литературные вкусы, — сказал Оливье.
— У меня вообще-то своя жизнь, своя работа… — намекнула девушка.
— И неужели не найдется свободного часика, чтобы обсудить Шопенгауэра? — спросил с надеждой в голосе Оливье.
