Эмилия Ри - Принцесса, которая любила дождь
— Я буду считать так в тот момент, когда она вновь окажется у меня на руках, — сказал Андреа.
— Резонно, — согласился Винсент. — Идемте, машина нас уже ждет.
Андреа поднялся с кресла.
19:00Темнело. Налетел холодный порывистый осенний ветер. Кортеж из четырех черных Ауди А8 двигался окольной дорогой — выезжать на шоссе было смертельно опасно. При досмотре легко обнаружится живой груз, спрятанный в одной из машин, и тогда несладко придется всем, замешанным в этом деле.
Поперек дороги стояли несколько черных внедорожников Хаммер Н2, в окружении вооруженных парней. Марго надавила на тормоз, головная машина замерла метрах в тридцати от кордона.
— Что за чертовщина? — насторожилась девушка. — Внутренние войска?
— Нет, — ответил Вернер. — Скорее, кто-то из местных. Может, прознали про нас и решили немного поторговаться с префектом.
— Может, мы их… — Марго красноречиво поправила оперативную кобуру с пистолетом.
— Их здесь не меньше двух десятков, — сказал Вернер. — Ты посмотри, как они вооружены. Мы не в том положении.
Из-за машин вышел долговязый мужчина худощавого телосложения, он решительно направился к головной машине.
— Я так понимаю, Вернер, да? — это было в большей степени утверждение, нежели вопрос.
Пассажир на переднем сиденье угрюмо кивнул.
— Вылезай, — мужчина распахнул его дверцу. — Есть разговор.
Вернер нехотя подчинился. Мужчина повел его за кордон.
У обочины стоял мрачно-черный «Кадиллак ДеВилль», длиной с квартал. Рядом с ним паслись еще десяток боевиков. На капот осторожно присел Андреа Грейхарт. С пистолетом 45-ого калибра в руках. Увидев его, Вернер все понял. Барон встал с капота, подошел к начальнику охраны префекта. Их обступили со всех сторон боевики.
— Где она? — коротко спросил Грейхарт.
— Кто «она»? — спросил Вернер.
Андреа огляделся по сторонам, коротко кивнул Ле’Сангу. Тот сделал едва заметный жест своим боевикам. Последовала пара резких ударов, Вернера повалили спиной на асфальт. Андреа присел рядом на корточки, ткнул дуло пистолета в его подбородок. Вернер попытался дернуться, но бойцы Ле’Санга крепко придавили его к земле.
— Сейчас будем играть в тысячу вопросов и ответов, — объяснил Андреа. — Я задаю вопрос, ты отвечаешь. Если твой ответ мне не понравился — я спускаю курок. Правила ясны? Молчание означает согласие, значит, ясны. Поехали. Где она?
Вернер молчал. Андреа взял пистолет на боевой взвод.
— Если ты будешь молчать — мне будет неинтересно с тобой играть, — сказал он. — А игрушки, которые мне неинтересны, я обычно выбрасываю.
Ле’Санг присел на корточки рядом с ним.
— Вернер, лучше не упрямься, — посоветовал он. — Андреа тихий, спокойный парень, но когда дело касается его любимой женщины, он становится страшнее черта.
— В головной машине, — прохрипел Вернер. Дуло пистолета больно давило горло. — В багажнике.
Андреа убрал пистолет, поднялся.
— Вы, двое, — он кивнул двум боевикам. — Со мной.
Они подошли к Ауди.
— Открывай! — приказал Андреа.
Сидящая за рулем Марго демонстративно положила руки на руль. Хлопнул выстрел. В лобовом стекле появилась круглая дырка, точно между передними сиденьями. Один из боевиков стоял в трех метрах от передка машины и держал на вытянутых руках пистолет. Внушение подействовало. Багажник клацнул замком. Андреа потянул стальную крышку. Щурясь, словно от яркого света, осторожно пробуя ладонью воздух, Анджелла принялась выбираться из багажника. Андреа подхватил ее под руку, она отшатнулась, слабо замахала руками, словно пытаясь отбиться.
— Это я, милая, — сказал ошеломленно Андреа.
Некоторое время девушка вслушивалась в его голос, затем бросилась ему на грудь и заплакала.
— Ну, все, все, моя хорошая, я с тобой, — Андреа бережно обнял ее, принялся гладить ладонью по спине. — Все закончилось, любимая, слышишь?
Он повел ее к «Кадиллаку». Увидев эту картину, Ле’Санг взял из рук своего бойца помповый карабин, подошел к распластанному на асфальте Вернеру и навел на него дуло. Хлопнул выстрел, затем второй. Вернер катался по асфальту, держась за израненные части тела, и визжал от боли.
— За что? — простонал он.
— За что? — спросил Ле’Санг разъяренно. — Я тебе, сучара, покажу «за что»!
Он перехватил карабин и принялся избивать Вернера прикладом.
— Холуй паршивый!
Удары сыпались один за другим.
Анджелла продолжала плакать, прижавшись к Андреа. Видя это, Винсент вынул из бара бутылку виски, откупорил, налил полный стакан и протянул его барону.
— Пускай выпьет, — сказал он. — Должно помочь.
Андреа взял стакан, поднес к губам девушки. Она попробовала, сморщилась, отодвинула стакан от своего лица.
— Не упрямься, солнышко, хотя бы глоточек! — Андреа поднес стакан к ее губам, наклонил. — Вот так, потихоньку — и до дна.
Он вернул пустой стакан Ле’Сангу. Анджелла легла на сиденье, положила голову ему на колени и вскоре уснула.
— Что же они с ней сделали? — проговорил Андреа.
Мимо проехали одна за другой четыре черных Ауди А8 с правительственными номерами, увозя своего подраненного начальника домой ни с чем.
— Не представляю, — сказал Винсент. — Надо было по-хорошему разобраться с этими ребятами, жаль — времени нет, — он посмотрел вслед удаляющемуся конвою. — Ну да что с них взять — с пушечного-то мяса?
— Она поправится? — спросил Андреа, поглаживая ладонью волосы Анджеллы.
— О чем Вы говорите? — спросил Ле’Санг. — Конечно, поправится! Что ж мы, врача ей не найдем?
Он сел на переднее пассажирское сиденье. Машина фыркнула мотором и тронулась с места.
— Куда мы едем? — насторожился Андреа.
— Да есть тут одно место… — ответил Винсент уклончиво.
— Не темните, Ле’Санг, — сказал Андреа. — Что вы задумали?
— Я задумал отвезти вас местному префекту, — ответил Винсент.
— Вы считаете, ему можно доверять? — спросил Андреа с опаской.
— Ну, в нынешней ситуации это наименьшее зло, — ответил Ле’Санг.
— А если он нас сдаст? — спросил Андреа.
Ле’Санг лишь покачал головой.
— О времена, о нравы! — он воздел руки к потолку машины в притворном ужасе. — Андреа, ну скажите мне, когда бы это у нас брат предавал родную сестру?
19:30На обочине, сверкая проблесковыми маячками, словно рождественская елка, замер полицейский БМВ М5. Патрульный офицер вышел из-за автомобиля и взмахнул жезлом, приказывая остановиться. «Кадиллак» скрипнул тормозами и замер. Остальная процессия проехала чуть дальше и тоже остановилась.
— Что за чертовщина? — спросил Винсент, выражая крайнюю степень недовольства.
Полицейский подошел к задней двери «Кадиллака», постучал пальцем по стеклу. Зажужжал стеклоподъемник.
— Барон Грейхарт, пройдите со мной, пожалуйста, — попросил он, не удостоив своим вниманием ни водителя, ни члена Верховного Совета Винсента Ле’Санга.
— Я не совсем понимаю… — сказал Андреа.
— Идемте, — попросил полицейский. — Там Вам все объяснят.
Андреа вылез из машины, в компании офицера подошел к БМВ. Полицейский учтиво открыл ему заднюю дверцу. Барон тяжело вздохнул и сел на место, предназначенное для перевозки задержанных.
На вид ей было лет двадцать, двадцать пять от силы. Молочно-белая шелковая кожа, иссиня-черные блестящие длинные волосы, непослушными локонами спадающие на плечи. Тонкие белые плечи, слегка прикрытые вырезом кармен. Длинное, до самого пола, облегающее черное платье. А на плече — довольно красноречивая татуировка в виде древнеегипетского иероглифа «анк», означавшего вечную жизнь.
— Здравствуйте, Андреа, — не произнесла — пропела она сексуальным голоском.
— Здравствуйте, — слегка оторопев, произнес барон. — Мне кажется, мы однажды встречались. В королевском дворце. Я не прав?
Она оставила его вопрос без ответа.
— Андреа, Вы понимаете, кто я? — спросила девушка.
Барон сделал характерное движение руками — изобразил, будто каждая его ладонь это чаша весов, и они находятся в равновесии.
— Правильно понимаете, — похвалила его девушка. — Инспектор Шони просил передать Вам вот это…
Она поставила ему на колени небольшой черный кожаный кейс. Андреа открыл его — внутри оказалось множество жестких дисков, пара папок с какими-то бумагами.
— Личный архив инспектора Шони, — пояснила девушка.
— Для простого инспектора у него очень большой личный архив… — заметил Андреа.
— Фигура шефа Собственной Безопасности никогда не была публичной… — произнесла девушка. — Сам он путешествует от префектуры к префектуре, под личиной простого инспектора, и проверяет деятельность наших слуг особенно тщательно.
