Кирилл Еськов - Америkа (Reload Game)
— Мы всё-таки морские коммандос, компаньеро — а не какие-нибудь там сапоги! — оскорбился «Иван Иваныч», причем, похоже, вполне искренне.
Так, в яблочко!.. Еще бы разок попасть, навскидку…
— А теперь — вопрос вполне практического свойства: те индийские удостоверения личности, с которыми вы взошли на борт «Салема»… — тут он чуть запнулся, дождавшись подтверждающего кивка «Иван Иваныча»; уф-фф! — Они подлинные, или вам их нарисовали на коленке в володихинской Службе?
— Подлинней некуда, компаньеро. Мохандас Маджарами, младший партнер торгового дома «Джанг-Сангх» из Нью-Дели — вполне реальное лицо, он действительно следовал из Калькутты в Лондон через Нью-Йорк. А идентифицировать тюрбанника по словесному портрету — это для белых людей неподъемно…
Зырянову понадобилась пара секунд, чтобы переварить сказанное. Господи… понесло ж его, бедолагу, «изучить попутно американские рынки»… Хотя — отчего, собственно, жизнь индийского купца должна быть неприкосновенней жизни оперной певицы, антиквара, троих стюардов и скольких-то там матросов? Или ты продолжал в глубине души надеяться, что всех их лишь похитили, волшебным образом, с какого-нибудь там засекреченного подводного корабля или самодвижущегося аэростата, и временно заточили на тайной подводной базе у бермудского острова Бэк-Кап?
И это ведь, между прочим, никакие не «сопутствующие потери — collateral damage», а военное преступление, химически чистое и неразбавленное… за которое теперь отвечать мне, как старшему по должности. Преступление, которое — выплыви оно наружу — покроет несмываемым позором всех нас, все Дома… Ну что же, стало быть, надо, чтоб — не выплыло; и это теперь — мой долг, и думать мне сейчас надлежит именно об этом — а не о покаяниях с посыпаниями главы пеплом и перспективах последующего ухода в монастырь.
— Те индийские удостоверения — так и остались на борту, в вашем багаже?
— Так точно.
— А как вы уходили из Галифакса? Надеюсь, не по мексиканским паспортам?
— Никак нет! Эти — точно чистые, ни разу не засвеченные. Каяк мы там затопили на подходе к городу, милях в восьми, в порт заявились на своих двоих. Дальше вариантов было несколько, но нам посчастливилось сразу: нанялись матросами на голландца — тот через считанные часы уходил на Кюрасао. Пара вонючих малайских ласкаров с матросскими книжками, что продаются в любом порту Вест-Индии по полдоллара за бушель — никто их в том Галифаксе толком и разглядеть-то не успел, да и кому они там сдались, разглядывать их да обнюхивать… Оттуда — до Сантьяго-де-Куба, опять матросами, ну а уж в мексиканских негоциантов мы переобулись по дороге в Гавану.
Что ж, все концы, похоже, зачищены вполне качественно, чтоб не сказать — идеально; держимся, конечно, за дерево… Высокие профессионалы, чего там говорить.
— Ладно, компаньерос… — проворчал он. — Будем надеяться, что начнется всё равно раньше, чем пинкертоны успеют вас вытропить через Галифакс, Кюрасао и Кубу — ну а дальше уж, как говорится, «война всё спишет»…
— Так точно, компаньеро! — скупо улыбнулись «Двое из ларца».
— Кстати, у меня вопрос непосредственно к вам, Петр Петрович, — обернулся он к взрывотехнику. — Чисто по химии. Ну, с пожарами в угольных ямах пароходов — всё более или менее понятно: что вы там использовали: бертолетову соль — в смеси с сахаром и серой, с воспламенением от серной кислоты? Или — пикрат аммония?
— Ну, это всё же не настолько просто, как вам кажется, компаньеро! — как-то даже несколько обиделся тот. — Смесь такого типа, насколько мне известно, использовала наша лондонская группа, причем всё перечисленное работает лишь как воспламенитель. Серная кислота из разбитой ампулы окисляет сахар, тот греется и зажигает смесь серы с бертолетовой солью — а вот от нее уже воспламеняется рабочее вещество: «сухой спирт» — уротропин, если вы о нем слышали.
— Сухой спирт? — хмыкнул резидент. — Не слыхал… Его, часом, не сухой перегонкой жареного льда получают?
— Никак нет, компаньеро, — улыбнулся, чуть расслабившись, взрывотехник, — Всего-навсего формальдегид с водным раствором аммиака. Реакция эта была открыта лишь в позапрошлом году — в Метрополии, Алексом Бутлеровым. Бесцветные кристаллы, горящие долго и жарко, как настоящий спирт; вот от него уже загорается сам уголь — ну, если повезет. Итого, четыре последовательных воспламенения — очень сложная цепь; неудивительно, что сработало у них единственный раз… Мы же использовали вариант «Огня фениев» — средство старое и проверенное.
— «Огонь фениев»? Белый фосфор, растворенный в сероуглероде?
— Он самый! Правда, ирландским террористам было, конечно, куда проще: кидаешь бутылку с таким раствором в дымоход или в окно, сероуглерод испаряется, высыхающий фосфор загорается сам от кислорода воздуха, поджигает те пары сероуглерода — и готово дело. У нас же главная проблема — контейнер: тонкостенный железный сосуд, в котором, помимо самого «огня», налита разбавленная серная кислота — и тут важно не промахнуться с разбавлением, чтобы вода еще растворяла соли, «бронирующие» разъедаемый металл. Кислота проедает стенки сосуда, зажигательная смесь вытекает наружу — ну, а дальше как «в исходнике»; всё это добро, понятное дело, замаскировано под крупные куски угля. Так — довольно надежно.
— Ну да, понятно. Но меня сейчас больше интересует «взрыв, не оставляющий следов взрывчатки»: смогли бы вы у нас тут организовать такое, если понадобится?
— Я бы не стал рекомендовать вам этот способ, компаньеро, — откликнулся взрывотехник интимным тоном врача, к которому пристает с расспросами на медицинские темы богатая пациентка. — Эффектно, но крайне ненадежно; крайне! А что вам надо взрывать — опять пароход?
— Нет. А это имеет значение?
— Да, компаньеро. Таким способом можно взрывать только объекты, где воздух насыщен органической пылью — например, угольный бункер…
— Угольная пыль… Это уж не тот ли загадочный тип взрыва, что происходит, изредка и спонтанно, даже на мельницах? — вдруг осенило Зырянова.
— Тот самый, компаньеро! — теперь во взгляде «Петра Петровича» читалось неподдельное уважение. — Нужна только пыль и искра — а дальше объемная детонация на весь бункер. Так что всех и дел — заряженная лейденская банка с двумя голыми проводами и таймер из карманных часов… И — да, никаких следов взрывчатки: взрывчаткой, собственно, служит сама угольная пыль…
— Но срабатывает, правда, сильно не всегда?
— Так точно. Нам-то было, в общем, не к спеху и без разницы — какой именно пароход и когда, но если у вас конкретная цель…
Вот тут-то как раз «Иван Иваныч», надежно идентифицированный уже Зыряновым как старший группы, и решился прервать их увлекательную техническую конференцию — причем тоном приказа:
— Компаньеро! Оглянитесь!
Ой-ё !.. Чернокожий гигант, мирно почивавший в теньке соседнего пакгауза, очнулся вдруг от того, что казалось сном, и…
— Кто это, компаньеро?
Да уж, спросить дополнительную вводную самое время!..
— Похоже на зомби — оживленного магией мертвеца… ну, как их описывают нигритяне в своих легендах…
— И чем те зомби опасны?
«Двое из ларца» просто-таки излучали деловитое спокойствие: ну — мертвецы, ну — оживленные магией; задача-то техническая, и решать ее надо технически! Так чтО там по части ТТХ изделия?
— Хрен его знает… Болтают, будто невероятно сильны, но при этом не слишком быстры и совершенно безмозглы: управляет ими — дистанционно — колдун-унган. Ну, и убить их, понятно, нельзя… поскольку они — уже…
— Ясно… Так, а это — кто?
«Ловушка!.. Ловушка!!. Ловушка!!!» Гигант-зомби, вооруженный мачете, топтался на месте, перекрывая им путь в единственный сквозной проход между пакгаузами; по проходящей же метрах в пятидесяти с тылу узкоколейке между тем маневровый паровозик неспешно подтащил платформу с «ремонтной бригадой»: чернокожие, числом с дюжину — все в соломенных шляпах и черных очках, какие носят слепцы.
— Это «тонтон-макуты», боевики движения «Макандаль». Черные расисты, скажем так… С этими мы тоже никогда прежде не пересекались — Бог хранил… А оружия вы при себе, конечно, не носите?
— Нам запрещено, компаньеро, — покачал головой «Иван Иваныч».
— Ну, тогда мы, похоже, покойники… А это — война !
«Настоящая война начинается вдруг», всё верно… Как же это мы — олухи, ротозеи! — отслеживая каждый шаг янки и дикси, совсем упустили из виду этих чертовых нигритян? Нам ведь с ними и делить-то, казалось, нечего!.. А, какая теперь разница…
— Слушай мою команду! — Зырянов, стараясь не терять из виду зомби, считал рассыпающихся в цепь тонтон-макутов, тоже с мачете: …девять, десять, одиннадцать… — да, безнадега. Вытянул из заднего кармана плоский, целиком почти умещающийся в ладони, четырехзарядный «скорпион»: прицельность у машинки вообще никакая, вечно у нас шутили: «Годен только чтоб застрелиться» — а вот не надо, не надо так шутить с симпатической магией… — Приказываю: хотя бы один из вас должен прорваться; как — не мне вас учить; обо мне не заботьтесь — поздно; вам надо добраться до адвокатской конторы «Швейцер и партнеры» на Индейской, 12 и передать хозяину фразу, по-русски: «Жара такая, что чай лучше водки», это — сигнал Большой Тревоги, пускай поднимают резидентуру. По выполнении задания — имя, адрес и прочее забыть навсегда, ясно?
