Владимир Белобородов - Хромой. Империя рабства
— Да понял я. Ладно, дай поговорить с придворным.
Чустам мне поклонился. Выглядело это несколько… непривычно и довольно изысканно, даже в исполнении солдафона. Этакий полупоклон с раскачиванием. Пожалуй, Боярский, с его подметанием пола шляпой рядом не стоял.
— Говори, — я ещё не до конца вышел из образа — приятно, чёрт возьми, когда перед тобой метут бородами пол.
Не понимаю Петра, пусть бы ходили, и дворец был бы чище….
— Могу просить, чтобы о том разговоре никто не знал?
— Просить можешь. Что, передумал?
Тот исподлобья глянул на меня.
— Пообещай, что не убьёшь.
Похоже, мужика конкретно задела смерть его соратника по ремеслу.
— Не могу. Ты решаешь свою жизнь, не я. Хочешь жить — живи. Могу обещать, что если ты не предашь меня, то и я не предам тебя.
Тогда мне показалась эта фраза не смешной, но выводящей меня ото всех обещаний.
— Я могу остаться?
— Почему, если не секрет?
— Мне некуда идти.
— Спасибо за честность. Конечно, можешь.
Вот такой я великодушный либалзон. Сначала разрешил уйти, потом разрешил остаться, а в мыслях подумал, что надо бы избавиться от сомневающихся. Если и не убрать, то хотя бы выгнать при удобном случае.
Приведение наших маскарадных костюмов в должный вид производилось одновременно. Идеала, конечно, не достигли — мой болтался на мне мешком, но более-менее приличный вид организовали.
Я был в зелёном костюме, и, разумеется, смешной шапочке. У Толикама шапочка была поинтересней, но тоже из области клоунады. А вот наша охрана блистала «чешуёй», в смысле кольчугами — красавцы, даже Ларк казался воином. Клоп в конце выудил из седельных своей лошади перстень и протянул мне:
— Поносить!
— Не знаю Клоп, я не смогу расстаться…, — когда перстень перешёл ко мне в руки ответил я Клопу.
— С пальцем оторву.
— Пятьдесят палок ему, — величественно указал я Чустаму на Клопа.
— Либалзон, — ответил мне Толикам, — ты бы перстень на средний палец одел.
Я как-то решил, что надо на безымянный — «оговорка» по Фрейду наверно. Эх Фрейдочку бы какую… Я даже жениться готов. Не смотря на стороннике мысли, я перенадел перстень как сказали. Хотя как перстень? Печатка.
— А что, это имеет значение?
— Либалзоны и лиграндзоны носят на среднем, а балзоны и грандзоны на указательном. В чём смысл не знаю.
Огрик. Не, ну цирюльник его привёл хотя бы в мальчишечий вид, а то я сомневаться уже стал. Парнишка, ошарашено, трогал свои ставшие неимоверно короткими волосы. Вообще, наш парикмахер, думаю, что он долго не сможет теперь отойти от данной специализации, так как потребностей — море, был мастером своего дела. Я, проходя, пока он приводил в порядок и остальных, заметил у него на пальцах водянистые нарывы — местные ножницы это скажу я вам чуть ли не садовые. И терпит ведь.
Снялись мы со стоянки, попрощавшись с клеймёными лошадьми (благо хоть сёдла были без знака) уже далеко за полдень, и как оказалось весьма вовремя. Уже к переправе нас догнали пара десятков воинов в деревянной броне.
— Горн, могу переговорить с тобой, — отозвал Толикама старший.
Хорошо, что вопрос был адресован не мне, я бы даже говорить не стал, сразу бы вынул клинок.
— Разумеется, — спокойно ответил мой горн останавливая лошадь.
Мы даже останавливаться не стали, лишь слегка снизили темп. Сердце билось в пятках, уверен, что не только у меня, так как ребята, догнавшие нас, выглядели серьёзно. Жизнь, конечно, не пролетела перед глазами, но рука на эфес легла автоматически.
— Спрашивают, — нервно произнёс Толикам, когда нагнал нас минут через десять, не видели ли мы банду разбойников. Нашли рядом стоянку.
— Ты что?
— Сказал, что если бы видели, то обязательно поработили.
— Не слишком ретиво?
— Ты просто знать плохо знаешь.
— Хорошо, что на дороге встретились, а не в лесу, — прокомментировал корм.
Вскоре нас обогнали два десятка воинов. Я даже вздохнуть в это время боялся.
— Уходим! — Только они проехали, крикнул я.
— Куда?! — возразил Чустам. — Эти найдут, если поймут что мы ушли в сторону. Они сейчас возвращаться будут. Едем дальше!
Если честно, то плевал я уже на всю эту переправу вместе с долбанной затеей легализации. В голове стучало одно — бежать! Воины проскакали обратно нам на встречу через полчаса. Наверно узнали, что никто похожий не переправлялся и рванули искать бандитов. Минут через десять показалась и сама переправа….
Толикам, махнув рукой Чустаму, поехал вперёд. Мой самый серьёзный телохранитель за ним. От Ларка ждать самоотверженности и геройства глупо, а сам я, дело прошлое, разве что стирать портки пока ещё не ринулся.
— У меня со вчера застолбились! — Возражал воин у парома, когда мы подъехали.
— Всыпать ему! — крикнул я.
Мне вот очень-очень надо было на тот берег. Вот прямо очень! Вид ребят в деревянных бронежилетах до сих пор маячил перед глазами.
— Что? — переспросил недоумевающее Толикам.
— Я хочу, чтобы ему всыпали палок, — вальяжно подняв палец, указал я на воина, с которым говорил Толикм.
— Либалзон, понимаете, он не житель балзонства вашего отца…
— Мы это…, — вдруг замямлил воин. — Отправим вас на первой же барже, уважаемый Либалзон. Не извольте гневаться.
Я невозмутимо проехал к краю причала. Так называемая баржа только отходила от противоположенного берега. Ждать точно не менее часа, но я вот вполне мог созерцать водную гладь это время. Прошло минут двадцать, как нарисовалась вторая неприятность.
— Там сзади карета балзона, — прошептал Толикам. — Я не могу с ним говорить.
— Как хоть я по документам? — запоздало спросил я.
— Либалзон Борокугонский Элидар Младший, — уведомил меня горн.
— Где это?
— Якальское локотство.
Если честно, то мне это совершенно ни о чём не говорило, но приготовиться к возможной встрече стоило.
— А как зовут его?
— Да откуда я знаю, — Толикам явно тоже нервничал. — Ты должен знать геральдику.
— Горн, боги тебя побери. Тебя что геральдике не учили?
— Учили, по локотствам. Я же артист, а не придворный. Точно из Луиланского локотства. Слазь, он из кареты выходит.
Я спешился и, оглянувшись, увидел сухонького старичка. Тот явно ждал чего-то, при этом пристально смотря на меня. Я, понимая, что надо что-то делать, направился к нему. Сзади раздался стон Толикама. Карету сопровождал по всей видимости горн и десяток воинов, шлемы которых висели на луках сёдел. Моя охрана, выглядела с вёдрами на головах под испепеляющем солнцем очень нелепо на их фоне.
Знаете что такое голливудская улыбка? Грязь это, а не выказывание всенепременного удовольствия от встречи. Вот моя, причём без открытия рта…. Наверно смотрелся этаким американским клоуном из фильма ужасов, поскольку ни один лучик дневного света не проскользнул сквозь мои отсутствующие зубы.
— Уважаемый…, — изобразил я то, что недавно видел от Чустама.
Толикам это сделал гораздо элегантнее, за что получил от меня гневный взгляд.
— О-о-о, либалзон! Как давно я не встречал почтения к старшим. К сожалению, современная молодёжь совсем не помнит традиций, но это не в коей мере не касается вас.
Похоже, старичок совсем не страдал излишней молчаливостью. Воины у причала разве что наизнанку не выгнулись. Купцы, которые тёрлись вокруг, вдруг просто исчезли.
Я не знал как вести себя в кругах местной знати, тем более, что уже, похоже, переборщил.
— Либалзон Яальского локотства Элидар Младший, — название балзонства как назло вылетело из головы, вернее не влетало туда.
— Ты меня поразил, Элидар. Представлюсь и я — Балзон земель, на которых вы находитесь, — старичок отвесил эту раскачивающуюся фигуру высшего пилотажа, — Лопунт Долионгокский.
— В жизни есть много вещей, которые следует делать, но уважение к более опытным, это выше всего, — ответил я, хотя понимал — Остапа уже заносит.
Дедок на некоторое время замер, переваривая, что я только что сказал, потом вдруг расплылся в улыбке:
— Надеюсь, Элидар, вы не очень спешите?
А вот тут я уже завис, понятно же, что дед не просто так спрашивает.
— Хотелось бы успеть на корабль в Империю, — ляпнул я, и тут же сообразил, что мы уже в Империи.
— О-о-о, не переживай, он отправится только через пять дней, поэтому…. Я приглашаю тебя посетить скромную обитель старца на дни ожидания. От моего замка до Пакра всего полдня пути.
Вот это попал! Я скосил взгляд на Толикама, судя по размеру его глаз, ожидать помощи не стоило…. Рабы в гостях у балзона! В нелепых шапочках скрывающих печать!
— Дело в том, что у меня тут некоторый… некоторые вещи…, махнул я рукой на торб.
