Андрей Посняков - Ладожский ярл
Спустившись вдоль ручья до небольшой речки, путники выбрались на большую поляну и остановились посовещаться.
Дивьян следил за ними из густых зарослей смородины. Проголодавшись, рвал губами зеленые еще ягоды, проглатывал, не замечая кислого вкуса. Взошедшее только что солнце пекло ему спину, а колени были мокрыми от холодной росы. Отрок исхудал за последнее время, с круглого курносого лица сошел румянец, резче обозначились скулы, русые волосы отросли до самых плеч, обещала подстричь Лада-чижа, да так пока и не собралася. Дивьян тихонько сдул с глаз выбившуюся из-под тонкого, стягивающего волосы ремешка челку — чужие стояли поблизости, на другом берегу мелкой порожистой речки, отрок отчетливо видел, как что-то говорил высокий варяг в голубом плаще, остальные — трое молодых парней — его почтительно слушали. О чем говорил главный — не было слышно из-за шума реки, да и не так хорошо Дивьян понимал речь варягов, хоть и учила сестрица. Наконец, договорившись о чем-то, они свернули в сторону, углубившись в лес. Прямой путь к Паше-реке, а дальше — к Шуг-озеру! Значит, хорошо знают дорогу. Ну, да — вон, впереди неслышно шагает белоголовый парень, по виду — соплеменник, кажется, Дивьян даже видал его как-то года два назад на весенних игрищах у Келагаста. Предатель! Идет уверенно, будто всю жизнь здесь ходил. Так, глядишь, к полудню доберутся и до усадьбы Конди, а там… Дивьян на ходу передернул плечами, представив себе, что могут сделать чужие с названой сестрой и раненым Мустом. Тут же поправил себя — не «могут», а «могли бы», если б не он, Дивьян! Отрок поправил на левом плече лук — может быть, сначала убить предателя? Во-он, маячит впереди за деревьями его узкая спина, светятся в солнечных лучах белые волосы, он повыше Дивьяна, предатель, аж почти на целую голову, пошире в плечах и, наверное, сильнее, впрочем, для стрелы нет никакой разницы. Убить его сейчас? Неслышно зайти вперед, притаиться во-он в том сосняке, прицелиться не торопясь… Нет! Тогда может уцелеть главный! Тот, что убивал родичей, не жалея ни старика Конди, ни малых детей, ни сестер. Страшные картины разорения усадьбы вновь встали перед глазами отрока: кровь на полу, изнасилованные и убитые девчонки, отрубленные головы братьев… Дивьян закусил губу, подавив готовый сорваться стон. Этот варяг умрет! Они умрут все, вторая стрела достанется предателю, первая же — варягу. Именно он ответит за все как главный виновник смерти близких — отрок наконец нашел, кому отомстить! Души убитых родичей тоже радуются, глядя на него, поступившего истинно по-мужски, не оставив убитых без мести, как и подобает воину. Обойдя чужаков стороной, Дивьян затаился на холме, в густом подлеске. Знал — тропка приведет врагов сюда, нет здесь другого пути. Первая стрела достанется варягу, вторая — поразит предателя. После этого останутся еще двое — лохматый светлоглазый парень с важным лицом и черноволосый в длинном смешном балахоне. Справиться с ними, наверное, будет легко, вряд ли они так же хорошо знают местность, как белоголовый. Впрочем, может быть, они и окажут сопротивление, и его, Дивьяна, убьют в схватке. Пусть! Это не будет иметь никакого значения, главное — отомщен род. Осторожно раздвинув рукой ветки можжевельника, отрок наложил на тетиву тяжелую стрелу. Вот уже показался из-за сосен предатель, а за ним, рядом, маячила высокая фигура варяга в голубом плаще. Варяг шел, улыбаясь. Дивьян улыбнулся тоже. Позади него вдруг хрустнула ветка. Рысь? Отрок резко обернулся — нет, показалось. Он снова тщательно прицелился, чувствуя, как гудит туго натянутая тетива. Ну, варяг, прощай! И в этот момент кто-то прыгнул на него сзади, а выпущенная стрела, со свистом пролетев мимо цели, впилась в дерево. Дивьян быстро вытащил из-за пояса нож… и опустил его, едва не ударив в бок Ладу-чижу!
— Сестрица? — удивленно моргая, произнес он. А вокруг уже толпились чужие… Дивьян попытался вскочить, но сильные руки сдавили его плечи. Закрыв от обиды глаза, отрок чуть не заплакал, — теперь что уж, теперь пусть убивают. Он ведь так и не сумел отомстить за гибель рода, а значит, недостоин жить.
— Не дергайся, мы не причиним тебе зла, — глухо произнес лохматый. — Но руки все-таки свяжем.
Он сноровисто связал тонкие запястья юного мстителя. Дивьян вдруг снова дернулся — а где же Лада-чижа? Поднял глаза и тут же зажмурился, не в силах поверить увиденному. Лада-чижа, названая сестрица, с которой вместе делили и горе и нехитрые радости, держала варяга за руки и улыбалась. Тот тоже расплылся в улыбке и даже — о боги! — заключил деву в объятия и, никого не стесняясь, крепко поцеловал в губы, и сестрица не сопротивлялась! Наоборот, похоже, ей это нравилось.
— Эх, Лада-чижа… — скрывая злые слезы, тихо промолвил Дивьян.
Названая сестрица, оставив варяга, вдруг бросилась к нему, обняв, погладила по голове, прошептала радостно:
— Это друзья, братец!
— Друзья? — усмехнулся Дивьян. — Эти друзья убили моих родичей.
— Что он такое говорит, Ладислава? — удивленно переспросил ярл. — Мы никого не убивали.
— Этот парень с Шуг-озера, с усадьбы Конди, что была разорена зимою. Вот он и подумал, что это вы.
Нагнувшись к пленнику, Хельги вытащил нож. Отрок презрительно улыбнулся:
— Что ж, убивай.
— Помолчи, дурень, — скривился ярл, разрезая путы. Потом крепко схватил Дивьяна за плечи: — Клянусь Одином, Тором и Велесом-богом, ни я, ни мои люди не убивали твоих родичей, парень! Да, мы были в усадьбе Конди зимой…
Отрок вспыхнул.
— И погребли убитых, — грустно продолжил Хельги. — Нелегкое это было дело — насыпать курган из промерзшей земли.
— Я не могу поверить вам, — Дивьян покачал головой. — Вы убили моих родичей и сейчас убьете меня. Так убивайте же скорей, а не лгите! А ты, Лада-чижа, — он повернулся к девушке, — зачем только я тебя встретил? Пусть боги накажут тебя за ложь и предательство!
— Дивьян! — Покраснев, Ладислава закрыла лицо руками и, резко сорвавшись с места, побежала к реке.
— Ты зря обидел ее, парень! — заиграл желваками ярл.
— Убивай!
— Поди прочь, — Хельги устало опустился на землю. — Надоело мне с тобою возиться. Ну, иди, что сидишь? Только оружие я тебе верну потом, еще наделаешь глупостей, дурень.
— А ты не обзывайся! — обиженно сверкнул глазами Дивьян. Он осторожно привстал, осмотрелся исподлобья, словно загнанный охотниками волчонок, — маленький, взъерошенный, тонконогий, отошел в сторону и, резко прыгнув в кусты, побежал, петляя между деревьями. Никто за ним не гнался.
— Где Ладислава? — Хельги посмотрел на своих спутников.
— Там, у реки, — махнул рукой Никифор. — Странно было увидеть ее здесь.
Найден вытащил из коры стрелу:
— Похоже, дева спасла нас от смерти. Но этот парень, каков, а? Волчонок! Ты зря отпустил его, ярл.
Хельги усмехнулся, подумав, как бы поступил на его месте Ирландец или обычный викинг. Да, в таком случае ничего хорошего для попавшегося вражонка не вышло бы. Но Ладислава…
Поднявшись на ноги, ярл спустился к реке, углядел сидящую на берегу девушку. Плечи ее тряслись от рыданий.
— Не плачь, Ладислава, — подойдя, нежно обнял ее ярл. — Не надо.
Освобожденный Дивьян кружил по лесу, в любой момент ожидая стрелы. Да, еще совсем недавно он был готов к смерти, но вот сейчас, оказавшись на свободе… Чувство мести вспыхнуло в нем с новой силой. Однако теперь в душе парня зародились сомнения. Почему варяг не убил его? И зачем помешала совершить месть Лада-чижа? Ведь она никогда раньше не вредила ему, а тут… Этот высокий варяг, наверное, ее старый знакомый, если не сказать больше. Может, из-за этого он и не тронул Дивьяна? И поклялся, что не убивал родичей. Поклялся Одином и Тором — отрок знал, это варяжские боги, — но в их ряду был назван и Велес, особо почитаемый в окрестностях Ладоги. Велес был славянским богом. Так кто же этот высокий — варяг или славянин? И что делает он со своими воинами в здешних лесах?
Хрустнула сухая ветка. Дивьян оглянулся. Прямо на него, ничуть не скрываясь, шел белоголовый предатель. Ну конечно, чего ему бояться? Знает, что оружия-то у Дивьяна нет! В руках белоголовый нес что-то знакомое. Котомку! Увидев отрока, остановился:
— Ты забыл свой мешок. — И, бросив котомку в кусты, повернул обратно.
— Постой! — тихо позвал Дивьян, сам еще не зная зачем.
Белоголовый обернулся, присел.
— Хочешь лепешки? — Неожиданно улыбнувшись, он скинул с плеча торбу.
Дивьян покачал головой:
— Нет.
— Ну, как хочешь… Ты из рода Конди?
Отрок кивнул.
— Знаю, что произошло у вас зимой, — помрачнел белоголовый. — И понимаю — ты хотел отомстить. Я тоже хочу. Несколько дней назад убили мою сестру. Убили страшно, как волки, забросав ветками тело. Чтобы найти их и отомстить, я пошел с князем, тем, что в голубом плаще.
