Анатолий Логинов - «Попаданец» Сталин. Вождь танкистов из будущего
– Серый, Вече. Прикрой, атакую! Прием.
– Вече, Серому. Есть.
Заняв положение ведомого, Николай прикрывает взлетевшего очень удачно Коротина, летящего наперерез рванувшим в сторону после его попадания «Мессершмиттам». Есть еще один! Тут же они отработанно меняются местами, и Козлов выходит в ведущие. Не ожидавшие такого сильного отпора немцы, заметив еще одно взлетевшее звено, боя не принимают и, форсируя до предела моторы, дымя, со снижением уходят на запад.
Пока поднимаются остальные самолеты, шестерка, взлетевшая первой, набирает высоту и устремляется на запад. Несколько минут полета – и впереди видны летящие к аэродрому три девятки Ю-87, прикрытых истребителями.
– Я Серый, впереди на тройку – «лапти»! Атакуем! «Чех», прикрой! «Третий», квадрат шесть, необходима поддержка, – командует Николай и с полупереворота пикирует на бомбардировщики.
Немцы, заметив атакующие истребители, перестраиваются в оборонительные круги. Бомбы летят куда-то вниз. Огонь из всех стволов! «Юнкерс», поймавший в фюзеляж все четыре очереди, разваливается на части! Горка, и Николай переходит во вторую атаку. Трасса задевает кабину ближайшего «Юнкерса». Он переворачивается. Мимо истребителя Козлова проносится страшная счетверенная очередь Вячика и вонзается в «живот» Ю-87. Еще один бомбардировщик разваливается на части. Мощь огня И-185 настолько впечатляет немцев, что они, не принимая боя, вспугнутыми птицами разлетаются в разные стороны, стремясь ускользнуть от советских истребителей.
Снова уход горкой вверх, со скольжением на крыло.
Голос «Третьего» в наушниках:
– Серый, атакуйте бомберов. К вам идет помощь, Седой на подходе.
Взгляд влево. Седой точно идет. Но и ему навстречу мчится колонна пар.
– Седой, Серому. Колонна фоккеров, на единицу выше. Прием.
Разворот для новой атаки. Но тут в наушники врывается голос Сухова:
– Серый, Чеху. Прикрываю вас. Пара Голубя ушла. Голубь подбит. Прием.
Не успев перейти в атаку, Николай замечает в хвосте Сухова «мессер». Ведомого нет, похоже, подбит. Николай кричит изо всех сил, словно это поможет быстрее донести весть до Сухова:
– Чех, Серому! Сзади «месс»! Тяни! Ручку на себя и крути сильнее!
Видно, как очередь бьет мимо самолета успевшего уйти скольжением Сухова.
– Вече, атакуй бомберов. Я – на худых!
Атака не ожидавшего этого четверки «мессеров». Забыв про ускользнувшего Сухова, они набрасываются на Козлова. Радостно-зло оскалясь, он переходит в вертикаль. «Мессершмитты» пытаются тянуть вверх, за более быстрым «ишаком» Козлова, но тут вернувшийся Сухов сбивает крайнего ведомого. «Мессеры» выходят из боя, но успевший развернуться буквально «на пятаке» Николай атакует ведущего. Тот резким маневром ускользает от огня. Но очереди Козлова задевают летящий следом «Мессершмитт» ведомого. Из-под крыла «мессера» тянется белая струйка пара. Явно пробит радиатор охлаждения мотора. Подбитый немецкий истребитель уходит со снижением на запад. За ним потянулась и уцелевшая пара…
Сделав два пологих виража, Николай осматривается. К нему присоединяются Коротин и Сухов. Ведомого Сухова, Голубева, не видно. Вдали видна пришедшая на смену третья эскадрилья. Связавшись с ними и дав указание смотреть в оба, Николай с облегчением вздыхает и разворачивается к аэродрому.
Самолет Голубева так и не появился. И никто не заметил, как и куда он исчез…
«Воздушные сражения над Черниговским выступом стали предтечей летнего наступления нацистских войск. Спровоцированные ударами советских ВВС по аэродромам ответные действия люфтваффе вызвали, в свою очередь, противодействие советской авиации. В результате, начиная с 3 мая до конца июня 1943 г., происходили воздушные бои, в которых немецкая авиация воздушного флота сражалась с 3-й, 4-й воздушными армиями, усиленными тремя авиакорпусами Резерва ВГК, несколькими истребительными полками особого назначения и особой группой авиации ПВО. Целью воздушных боев с немецкой стороны было завоевание господства в воздухе на центральном участке советско-германского фронта перед летним наступлением вермахта. В отдельные дни проводилось до пятидесяти групповых воздушных боев с одновременным участием до полусотни самолетов и более с каждой стороны. В результате сражения противник потерял до тысячи двухсот самолетов, из которых свыше 900 были сбиты в воздушных боях. Непосредственно перед началом операции «Цитадель» бои затихли, так как немецкое командование решило усилить воздушную группировку перед началом активных действий, а советское скрывало свою подготовку по противодействию немецким планам. С началом операции «Цитадель» бои возобновились с прежней интенсивностью и продолжались до начала наступления советских войск. Воздушные сражения над Черниговским выступом положили начало стратегическому господству советской авиации в воздухе на всем советско-германском фронте.
Страница рус: бви: ссср: авиация: история: вов: сражения: Чернигов»1 июня 1943 г. Карельский фронт
Над седой равниной моря реял отнюдь не буревестник или ветер, а истребители и бомбардировщики. Ровный строй девяток «Петляковых», «Ильюшиных» и «Архангельских», под прикрытием «Яковлевых», «Харрикейнов» и ЛаГов, быстро приближался к берегу. Навстречу им вылетело всего несколько звеньев «Мессершмиттов», все, что уцелело на северных аэродромах после систематических бомбежек, в которых принимали участие, кроме авиации фронта и флота, также самолеты АДД, и даже части английского Бомбардировочного командования. Воздушный бой еще продолжался, когда на позиции зенитной и береговой артиллерии, на готовящиеся к обороне немецкие войска обрушился град бомб. Кроме обычных фугасок, русские применили тяжелые, невероятной разрушительной силы бомбы, превосходящие своей мощью обычные в несколько раз. По крайней мере, такое донесение пошло «наверх» от уцелевших после этого удара штабов. Последние бомбардировщики еще разворачивались на обратный курс, когда с моря на землю обрушился град снарядов морской артиллерии, а под его прикрытием к берегу, поднимая буруны, устремились катера с десантом. С нескольких остановившихся неподалеку от берега самоходных барж даже спустили на воду с помощью кранов и такой-то матери с полдюжины плавающих танков, вооруженных крупнокалиберными пулеметами. Едва танки успели вылезти на каменистый берег, как черно-зеленая людская волна сорвалась с бортов уткнувшихся в этот момент носами в берег катеров и под громкое «Полундра!», матерный рев, крики «Ура! Даешь!», словно прилив, затопила полуразрушенные береговые укрепления. Высадка десанта прошла успешно, части шестьдесят третьей бригады морской пехоты Северного флота закреплялись на занятых позициях, высылая во все стороны разведку. А в это время с подошедших второй волной транспортов высаживался на берег второй эшелон, полки закаленной в сражениях сто восемьдесят девятой стрелковой дивизии.
Немецкое командование, без сомнения, приняло бы все меры для уничтожения десанта, угрожающего тылу и захватившему Линнахамари, но практически в это же время на фронте загрохотали сотни орудий, и после непродолжительной артподготовки под прикрытием огневого вала устремились вперед части четырнадцатой армии. Поэтому основная часть резервов, готовящихся выступить против моряков, направилась в совершенно другую сторону, туда, где грохотали орудия наступающих советских войск.
– Сто тридцать первый стрелковый корпус совместно с частями шестьдесят восьмой и пятой танковых бригад прорвали оборону противника и вышли к заданному рубежу – реке Титовка. Части группы генерал-лейтенанта Пигаревича ведут сдерживающие действия восточнее реки Западная Лица. Менее удачно идут боевые действия в полосе наступления девяносто девятого стрелкового. Овладеть опорными пунктами противника на главной полосе обороны ему не удалось. Мною принято решение провести дополнительную подготовку и нанести новый удар в 2.00 завтрашнего дня. На это направление перенацелены находившиеся в резерве батальоны пятой танковой бригады. Сто двадцать шестой легкострелковый корпус начал обходной маневр. Противник явно не ожидал удара на этом направлении, и корпус, сбивая боевое охранение, успешно продвигается в направлении Луостари.
– Очень хорошо, – доклад командующего армией явно обрадовал командующего фронтом. Но взглянув на Головко, Горбатов слегка помрачнел. – Что у вас, Арсений Григорьевич?
– У меня? У меня, если пользоваться чисто флотской терминологией… – и тут адмирал выдал такой пассаж, что невольно пригнулся даже сидящий у входа телефонист. – Группа Пигаревича не наступает, в результате высаженные нами десанты могут быть в любой момент уничтожены. Особенно тот, что в Лиинахамари. А я могу поддержать их только своей малочисленной авиацией и несколькими эсминцами, боезапас которых не бесконечен. Авиаторы ваши даже в воздушном прикрытии эсминцев отказали, якобы все самолеты задействованы на фронте. И что мне прикажете делать?
