Анатолий Логинов - «Попаданец» Сталин. Вождь танкистов из будущего
Обзор книги Анатолий Логинов - «Попаданец» Сталин. Вождь танкистов из будущего
Анатолий Логинов
«Попаданец» Сталин. Вождь танкистов из будущего
Выражаю глубочайшую признательность:
Алексею Махрову, без которого этой книги не было бы.
Всем коллегам с форума «В вихре времен» (http://forum.amahrov.ru) – за помощь в написании книги, особенно Сергею Кокорину, Сергею Акимову, Игорю Черепанову и Александру Кулькину.
Всем своим друзьям и знакомым – за те знания и навыки, которые я передал героям.
Моей жене и детям – за моральную поддержку.
Пролог
– Подъем!
– Есть контакт подъема!
Эти слова звучали уже много раз и теперь, в отличие от первых пусков, произносились усталым, даже, если вслушаться, слегка унылым голосом. Конечно, уже совсем привычная картина – впереди, в отдалении, ярко полыхнуло, заливая окрестности белым светом, и через полсекунды бункер содрогнулся от первой, заставившей вздрогнуть всю конструкцию, волны. Томительно медленно тяжеловесная конструкция, что-то вроде пятиглавого собора, или, учитывая острые очертания оголовков, скорее – мечети, под оглушающий даже за толстенными стенами бункера грохот оторвалась от стартового стола и начала карабкаться в небо. Многие из присутствующих уже привычно начали готовиться к вспышке неминуемого, как им казалось, взрыва, но тяжеловесный исполин, опираясь на столб огня, все увереннее и увереннее рвался в небо. Через несколько секунд после удара второй воздушной волны, под непрерывную вибрацию стен, пола и всего оборудования, стоящего внутри бункера, ракета окончательно оторвалась от Земли. Под звучащие доклады «Крен, рысканье, вращенье в норме» она, все ускоряясь и ускоряясь, устремилась вверх, за облака, исчезая из поля зрения наблюдателей.
– Красиво, бл… так ее и разэтак! – От избытка чувств молодой генерал в форме ВВС не сдержал эмоций, выразив их кудрявым ругательством.
– Угумс, – собеседник, известный всей стране еще с тридцатых годов по фотографиям к газетным репортажам, тоже в генеральской форме, но с тремя звездочками в петлицах вместо двух, был более сдержан. Стоящий же рядом с ними Генеральный Конструктор лишь неодобрительно покосился на молодого генерала и поправил рукой с поврежденным, бросающимся в глаза, пальцем воротничок рубашки.
– Отсечка первой ступени… десять секунд… три, два, один, ноль… Есть отсечка первой ступени!
– Хорошо идет, поздравляю, – генерал-лейтенант авиации был спокоен. Генеральный явно успокоился тоже, но боялся спугнуть удачу. – Дождемся сигнала с полигона, – нейтральным тоном заметил он.
– И спрыснем успешный пуск шампанским! – молодой генерал был возбужден. Еще бы, первый пуск в его присутствии и сразу удачный. Есть о чем рассказать отцу, который, несмотря на болезнь, живо интересовался всем происходящим в Тюра-Таме.
Познать себя в бою
…а он, не открывая глаз, шипел сквозь стиснутые губы и бормотал:
«…Это Эксперимент надо мной, а не над ними».
А. и Б. Стругацкие. «Трудно быть богом»Утро 9 сентября 20… года. Москва.
Где-то на Калужской ветке метро.
Алексей
Народу в метро, как всегда осенью, набилось, словно шпрот в банку. Да и воздух напоминал то самое масло, в котором эти самые шпроты плавают. Алексей втиснулся в вагон, вздохнул и тотчас почувствовал, как закружилась голова. Мало того, что не выспался, так, похоже, теперь всю дорогу придется стоять на ногах. Чертыхнувшись про себя, он достал из сумки наладонник и развернул All Reader. Если уж так не везет, то хотя бы почитать. Но и тут его ждала неудача. Несколько книг, закачанных вчера с Самиздата, оказались настолько нечитабельны, что он уже было собрался убрать наладонник. Но тут среди названий остальных файлов мелькнуло знакомое название книги о четырех Марти-Сью, то есть невъе… хм… невероятно умных, удачливых и самых простых российских интеллигентах-суперменах. Получивших в свои руки сказочные возможности и использовавших их для того, чтобы самим жрать сладко, спать гладко и заботиться о своей драгоценной совести, сохранении дореволюционных порядков и трехстах сортах колбасы. Еще раз глубоко вздохнув, он открыл последнюю часть книги, весьма популярную в начале девяностых, и начал читать о славных приключениях двух основных героев, попавших в тела Сталина и его лучшего полководца, сидящего в лагере. Ну, а что в этом неправильного? Ведь в начале девяностых всем было известно, что лучшие полководцы СССР сидели в ГУЛАГе, а на свободе оставалось всякое отребье, лизавшее Сталину не будем уточнять что.
Тут как раз объявили остановку, на которой большинство пассажиров выходило, чтобы пересесть на Кольцевую линию, и Алексей, облегченно вздохнув, сел на освободившееся место. Теперь читать не хотелось совершенно, и он прикрыл глаза, решив продремать оставшиеся пять перегонов. Закрыл глаза и незаметно для себя заснул…
Где-то, когда-то.
Пахнет деревом и свежим воздухом
Какое-то неприятное ощущение в левой руке заставило меня открыть глаза и сразу же снова закрыть их. Закрыть инстинктивно, ведь то, что я увидел, совсем не походило на вагон метро. «Больница? Не очень похоже, но что еще это может быть?» – мелькнула в голове мысль. Хотелось громко закричать, вскочить, кого-нибудь позвать, но наработанные за двадцатипятилетний срок службы в армии инстинкты и опыт подсказывали, что прежде чем психовать, надо оценить обстановку. Да и вообще, какая может быть паника, если он спит в своей постели, у себя на даче, в своей комнате…
«На какой, вашу мать, даче?! У меня ее отродясь не было! Это что, последствия аварии? Неужели вагон взорвали, или поезда в метро столкнулись? Точно, с самолетом, заходящим на посадку, и столкнулись…» – шутка, конечно, не самая удачная, но в таких обстоятельствах. На безрыбье, как говорится, и сам раком станешь…
«Так, а все же непонятно, что случилось-то? Где я? Какая дача? Что с рукой? Ситуация как в анекдоте: «Что со мной? Что это за город? В каком веке я живу, доктор?» – А доктор внимательно посмотрел и отвечает: «А вы сами-то кто?»… Ну и кто он – я? И вообще, это реальность или сон? Вашу мать, может, просто пожар какой и я лежу, надышавшись угарного газа, и брежу? Как в той, прочитанной еще в восьмом классе книге. «Дом в тысячу этажей», точно. Лежу это я и сню себя Наполеоном… Или…»
Тут из глубины сознания всплывают имя, фамилия и отчество. «Да уж, попал так попал. Хорошо, что это только сон или бред. Ну не может в жизни такого быть», – раздумываю я, замерев и стараясь даже пореже дышать в смутной надежде, что сейчас этот дурацкий сон закончится, и я опять окажусь на скамейке вагона метро или, в самом неблагоприятном случае, на койке в больнице. Ничего не меняется, и я уже почти решаюсь позвать хотя бы кого-нибудь, но тут, перебив дальнейшие размышления, раздается легкий, деликатный стук в дверь.
– Да, – черт, а какой неприятный голос. И курить хочется. «Какой, вашу тещу, курить! Я же уже десять лет, как бросил!» Тем временем дверь еще деликатней, хотя, кажется, больше и так некуда, открывается, и в проеме возникает голова.
– Товарищ Сталин, вы просили вчера разбудить пораньше, – произносит лейтенант госбезопасности с небольшим, едва уловимым испугом.
– Спасибо. – «Имитирую, или на самом деле акцент прорезался? Не пойму» – Можетэ бить свободни.
Голова исчезает, а я встаю, с непривычки чуть не упав. Все как-то странно изменилось, реакции тела совершенно непривычны. А уж одежда! Мысленно матерясь и повторяя про себя: «Это сон. Спокойно, это только сон, и он не страшнее аварии в Марах», начинаю одеваться. Немного повозившись с непривычными кальсонами на завязках, замечаю, что быстрее всего дело идет, когда я думаю о чем-то постороннем, предоставив телу самому разбираться с этими пуговицами и крючками. Наконец я вполне снаряжен, только вот организм настоятельно напоминает о своих потребностях. Черт возьми, и напоминает чрезвычайно реалистично! Неужели это все же не сон? Не, ерунда. Не может быть такого. Это бывает только в фантастических романах. Да и то, учитывая, в кого я попал – весьма определенного сорта. «Не читайте книг о попаданцах в душном вагоне. Но ведь других нет? Вот и не читайте никаких», – перефразирую мысленно разговор Борменталя и Преображенского, пытаясь вспомнить, куда же идти. Но мысленные усилия остаются тщетными, ничего не вспоминается. Тогда я начинаю обдумывать возможность спросить у охраны. Представляю реакцию недавно увиденного лейтенанта, отвлекаюсь, и тут же ответ всплывает в голове сам собой. Ага, чтобы что-то узнать, надо сначала об этом подумать, а потом отвлечься от вопроса. Уже легче. Но, черт побери, сон какой натуралистический. Снились мне пару раз такие, но все равно какой-то частью сознания я ощущал, что это лишь сон. А сейчас такого ощущения нет. Только вот помнится мне, что в прочитанной мною книге контуженному фронтовику тоже казалось, что сон – это реальность, а настоящая жизнь, с ее госпитальной палатой – сон. Будем пока исходить из этого и не паниковать. «Да и вообще, я столько книг про ЭТО прочитал, неужели не справлюсь? Если вспомнить, на одном из форумов даже список встречал, что я в таком случае должен сделать в первую очередь, точно. Черт побери, что-то вдруг из головы вылетело. Башенку на Хрущева поставить, Гудериана отправить в ГУЛАГ без фуражки, кого-то перепить. Хе, вот последнее будет труднее всего. Мой… как же его назвать, не помню… а, точно – «реципиент», практически не пьет ничего, кроме молодого вина. Ну, пару рюмок хорошего коньяка иногда, под настроение. Да уж, попробуем вспомнить, что же с кем надо сделать. Хрущев…» – все эти мысли отнюдь не мешают мне пройти в столовую, поздороваться и закусить чем бог послал. А еда вкусная! «Так, о чем я только что вспомнил?» – не успеваю припомнить, как из глубины сознания всплывает четкая, холодная как острие поднесенного к горлу ножа, мысль: «Хрущева пока не трогать. Съедят…» И вслед за ней – разложенный, как в лучших аналитических записках, расклад сил в руководстве Союза. Всегда подозревал, что все непонятки, которые возникают при чтении нашей истории, неспроста… Рад узнать, хотя бы и во сне, что я прав. Может, в Менделеевы записаться? Смех смехом, а ведь действительно, если считать, что Сталин один управлял всем, то становится непонятно, почему он многое не смог изменить и как после его ухода взяла власть кодла партократов. Зато, если принять, что в руководстве СССР, как и в любом другом руководстве, допустим, даже небольшой какой-нибудь фирмы, есть различные группировки, и управление производится с учетом баланса их интересов – все сразу становится на свои места. Конечно, в тридцать седьмом всяких Эйхе и Косиоров немного почистили, только ведь эта система, как гидра, и на месте срубленных голов уже снова отрасли новые. И одна из них… «Ха-ха, назовем его Белым. Почему? А потому что уж очень расписывал, как боролся против Темного Властелина, то есть… меня».
