В одном шаге (СИ) - Романов Герман Иванович

— С экипажами вроде наладилось, Николай Александрович — просто генерал Стессель отдал всех моряков пароходных кампаний, что на своих судах здесь застряли с началом войны. С охотой все на эскадру пошли, выбора то нет по большому счету — или в окопы, либо на корабли. А так многим новые чины посулили, а тех, кто его по запасу не имеет, прапорщиками по Адмиралтейству станут, на то вашей власти хватит. А не служивших ранее на флоте немного, сами понимаете, что отбывшему кадровую службу под Андреевским флагом матросу куда легче устроится на трамп, их охотно берут. Есть иностранцы, и много, я им на выбор предложил или интернирование до конца войны на скудном пайке, либо работа нон комбатантом в мастерских и доках, большинство англичан решили там работать. Либо комбатантами на вспомогательные крейсера до окончания войны охотниками, за долю 'призовых — янки, немцы, французы и прочие охотно согласились. Вот только в оплате дело, служить за жалование они не станут.

— Так в чем вопрос, у нас денег нет, или они рубли не берут? Так у нас японские йены теперь есть, и много — выплаты войскам перехватили, и прочие всякие деньги — фунты, франки, марки, доллары, даже китайское серебро в монетах, пусть и немного.

Матусевич увидел, как замялся начальник штаба, а потому сразу поставил «вопрос ребром». Роберт Николаевич ответил сразу:

— Очень много запросили, ваше превосходительство, в месяц требуют полтораста целковых, полфунта в день, на тридцать больше, чем мастеровые, которые со Степаном Осиповичем прибыли из Петербурга. А также обеспечить их питанием и всем прочим, включая одежду. Согласны принять даже наши чеки и векселя, только указать банки, где по ним можно после войны сразу же и без задержек получить вознаграждение. Но если им столько платить, то наши мастеровые будут сильно недовольны — они ведь работают давно и получают существенно меньше.

— Так в чем дело — положите сто двадцать официально, и тридцать как иностранным работникам в виде премий. Но губа не дура — триста семьдесят пять франков никто не получает. Даже пятнадцать фунтов не всякий мастер на английских верфях получит, это десять шиллингов в день на всем готовом, и без всяких выплат. Многовато выходит, но следует помнить, что скупой платит дважды — нам сейчас люди остро необходимы, можно луну с неба пообещать. С меня потом такой начет в Адмиралтействе напишут, что долговая тюрьма курортом покажется. Хотя…

Матусевич задумался на секунду, и рассмеялся. Озорно посмотрел на Вирена, и объяснил, что на ум пришло:

— Через штаб генерал-лейтенанта Стесселя все выплаты провести можно, в осажденном укрепрайоне он как царский наместник полной властью облечен. Так что вопрос решен — в виду сложившейся ситуации заплатим из трофейного богатства, так сказать, никто из казначейства не подкопается — все потихоньку оприходуем, и не те цифры в отчетах покажем. Так что Роберт Николаевич, принимайте всех скопом на работу. А как насчет «охотников», что решили на морях пиратствовать?

— Что касается комбатантов, то все согласны на такое же жалование, но просят выплачивать долю призовых, которая положена.

— Заплатим, призовой суд у нас есть, стоимость грузов определит. Надо только захваченные транспорты, или во Владивосток, либо сюда привести, но на то команды есть. Принимайте всех на службу, да приказы подготовьте, времена каперских патентов давно в лету канули.

— Так точно, ваше превосходительство, бумаги завтра готовы будут. Что касается канонерок, то полудюжину пароходов отобрали, все английской постройки кроме двух — те на немецких верфях строились, водоизмещением от девятисот до тысячи трехсот тонн, ход от десяти до двенадцати узлов. За две-три недели управимся, на каждую канонерскую лодку поставим пару 120 мм орудий с японских крейсеров, да четыре трехдюймовых морских орудия — к ним снарядов много припасено, вы правильно заметили, что на их флоте это самые «ходовые» калибры. Вот только где столько набрать людей в команды, ума не приложу — по самому скромному подсчету шестьсот нижних чинов нужно, да на офицеров полсотни вакансий. Да новые корабли в состав эскадры вводить из японских трофеев, крейсера да миноносцы — на них из берегового экипажа команды еще наскребем. А вот на канонерки уже нет, ведь уйма людей на вспомогательные крейсера уйдет.

— Так, проблема так проблема, людей действительно нет, — пробормотал Матусевич и закурил папиросу. Затем вслух углубился в подсчеты:

— На берегу при пушках и пулеметах где-то сотни четыре нижних чинов обретается с офицерами — через месяц сможем забрать обратно, пока им замену из стрелков подготовят. Но «выдергивать» можно начать и раньше, по мере готовности, но опять же — потери неизбежны. По три-четыре десятка китайцев набрать на каждый корабль первого ранга в кочегары, по десять-двадцать на все остальные — они на иностранных флотах служат и ничего, с нашими живо столкуются. Отловить тысячу китайцев не сложно, но нам нужны «охотники», а тут выплаты надо делать — мобилизованные служить плохо и неохотно будут. Надо чем-то заманить, или заплатить — так будет лучше, только где нам деньги взять на такую прорву народа — это ведь сотен шесть-семь выйдет, даже тысяча. Хотя им втрое меньшее жалование выдать — они его за манну небесную воспримут. А с офицерами вопрос быстро решим — всех кто образовательный ценз из кондукторов и квартирмейстеров имеет, в зауряд-прапорщики определить. Тьфу, на флот это «положение» не распространяется. Тут надо государю-императору «челобитную» писать. И наместнику отписать, за боевые отличия в прапорщики по Адмиралтейству производить. Так что подготовьте списки отличившихся кондукторов и унтер-офицеров, кто соответствует требованиям — наместнику на утверждение отправить необходимо, и срочно.

— Есть, ваше превосходительство, уже подготовлены, вы ведь сразу распорядились после сражения, чтобы командиры кораблей представили ходатайства. И позвольте, Николай Александрович вас спросить — я несколько раз видел, как вы чертежи корабля делали. Необычного…

— Да какие чертежи, тут наброски, — Матусевич достал из папки листки и протянул Вирену, тот их сразу принялся изучать внимательно и дотошно, как всегда делал в жизни. Затем поднял на адмирала удивленные глаза:

— В таком виде «Ретвизан» бы стал сильнейшим броненосцем в мире…

Глава 45

— В недавнем бою для меня стал ясным тот факт, что шестидюймовые, и даже восьмидюймовые орудия практически бесполезны против хорошо защищенных броненосцев. Мы ведь с вами осмотрели наши корабли — да, борта и трубы пробиты, надстройки искорежены, но на этом повреждения от данных снарядов заканчиваются, трехдюймовую броню пробить им не под силам, даже двухдюймовую со средней дистанции. А вот двенадцатидюймовые орудия вполне показали свою мощь, а потому невольно напрашивается вывод — а не лучше ли поставить на корабли больше этих орудий, и обойтись без всякого среднего калибра, которым буквально утыкали на кораблях казематы и малые башни, так и не выбрав лучший способ установки.

Матусевич усмехнулся, вытащил из пачки папиросу, закурил. За окном стемнело — заканчивался первый день августа, который начался слишком бурно — порт-артурская эскадра захватила Дальний, вернее возвратила обратно этот важнейший стратегический порт, который был фактически брошен русской армией два месяца тому назад. Отовсюду доносились звуки стрельбы — от дома градоначальника, который можно было посчитать дворцом, до линии наспех строящихся укреплений было едва пять верст, что было непозволительно близко. Но и дальше отодвинуть линию укреплений нельзя, это бы привело к более, чем двойному увеличению протяженности укреплений — от четырех верст до девяти. А войск хронически не хватало — в наличие только два полка неполного состава, хорошо, что артиллерии собрано многовато, нашей и японской, предназначенной для осады Порт-Артура. И сейчас эти батареи ставили чуть ли не в самых предместьях города — и уже начали производить первые пробные стрельбы, потому что в бою это будет делать поздно, времени и так осталось катастрофически мало. На подступах уже шли бои — японцы потихоньку накапливали силы, готовясь возвернуть одной атакой утраченное утром. А сил у них намного больше — три дивизии и две бригады — более пятидесяти батальонов инфантерии, в то время как на порт-артурских укрепления восемнадцать, и здесь высажено десантом двенадцать батальонов, которые могут рассчитывать только на самих себя да на огонь корабельных орудий эскадры, которая расположилась в обширной Талиенванской бухте. Броненосцы, крейсера, канонерские лодки были поставлены на якоря, и были готовы открыть огонь незамедлительно — на берег отправили артиллерийских офицеров с сигнальщиками, да подготовились к ночной стрельбе — от японцев чего угодно можно ожидать…